Родной самозванец

Антонова Наталия

Перед уходом она не забыла наполнить едой миски Фрейи и Маруси. После чего вышла на лестничную площадку, закрыла за собой дверь и с лёгкостью семнадцатилетней девчонки сбежала по лестнице вниз.

«Буцефал», терпеливо дожидавшийся её появления в гараже соседа, в воображении Андрианы радостно заржал при её появлении. Она ласково погладила свой мотоцикл и объявила ему: «Поскакали!»

Парикмахерскую «Золотой петушок» она нашла не сразу. Та умудрилась втиснуться между хозяйственным магазином и бакалеей. Выделяло парикмахерскую

только то, что возле её двери стоял каменный вазон с цветущими петуниями. Андриана наклонилась и понюхала цветы. Пахли петунии весьма слабо, но зато их цветки были крупными и яркими.

Андриана толкнула дверь, тихо звякнул колокольчик. Навстречу ей сразу бросилась крупная женщина с рыжей копной волос на голове и ярко подведенными глазами цвета торфяных горшочков, в которых её подруга Мила выращивала рассаду цветов для балкона.

Андриана сразу же узнала в женщине Ульяну Никитичну Замоскворецкую, которую хорошо разглядела на фотографиях, принесённых ей клиенткой.

– Что вам угодно, милая дама? – елейным голосом пропела хозяйка парикмахерской.

– Я у вас впервые, – начала Андриана издалека.

– Да, я вижу, – ответила Замоскворецкая, смерив потенциальную клиентку оценивающим взглядом с ног до головы.

– Ехала мимо, – доверчиво улыбнулась Андриана, – увидела красивую вывеску, – польстила она хозяйке, – и решила заглянуть.

– И поступили вы совершенно правильно! – с воодушевлением отозвалась хозяйка парикмахерской. – Как я вижу, вам нужно постричься, – продолжила она, – проходите, пожалуйста, в зал.

Андриана вошла и, увидев два пустых кресла, нерешительно оглянулась.

– Выбирайте любое, – ободряюще улыбнулась ей Замоскворецкая.

Андриана выбрала то, что стояло ближе к окну, уселась в него и, повозившись, устроилась поудобнее.

– Меня зовут Андриана Карлсоновна, – представилась она, когда хозяйка парикмахерской подошла к её креслу.

– Какое интересное сочетание имени и отчества! – воскликнула женщина. – А меня зовут попроще, – улыбнулась она, – Ульяна Никитична.

– Тоже красиво, – одобрила Андриана. – Так и хочется сказать – «здесь русский дух! Здесь Русью пахнет!».

Обе женщины засмеялись.

– Вы желаете изменить свою стрижку, – став серьёзной, спросила Замоскворецкая, – или поправить старую?

– Я бы хотела сделать немного покороче, – ответила Андриана, – а то я обросла, как давно не стриженный пудель.

– Сейчас многие женщины отращивают длинные волосы, – заметила Ульяна Никитична, принимаясь за голову клиентки.

– Мне с длинными возиться лень, – призналась Андриана.

– Да, если у женщины большая семья, то ей возиться с длинными волосами некогда, – проговорила Замоскворецкая.

– Я живу одна, – вздохнула Андриана.

– Дети, внуки разлетелись? – спросила хозяйка парикмахерской, ловко орудуя ножницами.

«Почему она спросила про внуков, – расстроилась Андриана, – неужели я так старо выгляжу?» Вслух она ответила:

– У меня нет ни детей, ни внуков. Я не была замужем.

– Бедняжка, – машинально вырвалось у Ульяны Никитичны. Замоскворецкая тотчас спохватилась: – Ой, извините, пожалуйста! Это у меня нечаянно вылетело. А так если подумать, какие теперь детки, лучше без них обходиться. Нервы целее будут, – добавила она.

– А у вас тоже никого нет? – поинтересовалась Андриана Карлсоновна, придав лицу наивное выражение.

– У меня есть дочка! – в голосе Ульяны Никитичны Замоскворецкой явственно прозвучали нотки гордости за своё чадо.

– Ну, вот, – сказала Андриана, – выйдет ваша дочка замуж и появятся у вас внуки.

– Моя Раечка уже замужем, – улыбнулась Ульяна Никитична. – Надеюсь, что скоро и внуков мне подарит.

Андриана заметила, что лицо Замоскворецкой на какое-то мгновение омрачилось, но потом снова прояснилось.

– А зять вам попался хороший? – спросила она, как бы вскользь.

– Зять? – переспросила женщина, закусила губу, а потом её словно прорвало. Она начала рассказывать, что в семейной жизни дочки были проблемы и её материнское сердце всё изболелось за родную кровиночку. Но потом случилось чудо! Зятя точно подменили!

– Как так подменили? – подпрыгнула в кресле Андриана.

– Сидите спокойно, не дёргайтесь, – прикрикнула на неё Замоскворецкая, а потом вернулась к своему рассказу. – Прохор, бывало, разговаривая со мной, еле-еле слова сквозь зубы цедил. А теперь увидит меня, улыбается. Мамой стал звать, – похвасталась она. – Я нарадоваться не могу на перемены, произошедшие с ним. И Раечка моя буквально расцвела. Как же я рада за них.

Андриана подумала о том, что взрослые люди не меняются. К тому же ни с того ни с сего, на ровном месте.

– Что же послужило причиной такого кардинального изменения поведения вашего зятя? – спросила она осторожно.

– Бог его знает, – пожала плечами Ульяна Никитична, – но сама я думаю, что он изменился так после смерти своего отца.

– Вот как? – встрепенулась Андриана.

– Ну, да. Покойный Серафим Андреевич сына своего против моей дочки настраивал, – пожаловалась Замоскворецкая, – мол, не пара моя Раечка его сыночку. А чем, скажите, пожалуйста, не пара-то?

– Да, чем? – повторила Андриана.

– Думаю, он хотел для сына богатую невесту присмотреть. А моя Раечка, как говорили раньше, бесприданница.

– Но теперь-то так не говорят, – отозвалась Андриана, – не те времена.

– Богатеи во все времена одинаковые, – сокрушённо вздохнула Ульяна Никитична.

– Вы не печальтесь понапрасну-то, – проговорила Андриана, – теперь, как вы сами сказали, у вашей дочки всё с мужем наладилось.

– Наладилось, – снова став весёлой, подтвердила Замоскворецкая и сказала Андриане: – Ну-ка посмотрите на себя в зеркало. Как вам ваш слегка изменившийся образ?