Родословные
Шрифт:
Человек со шрамами на лице узнал его.
Он медленно поднял голову и с некоторой неприязнью бросил взгляд на пожилую женщину, наступившую на меч.
– Такое бы вряд ли осталось незамеченным, – продолжила она.
Ее дивный, нежный голос молодой и полной сил девушки совершенно не соответствовал ее облику. Перед Главнокомандующим изящно стояла женщина лет шестидесяти, одетая в светлое и свободное платье больше напоминавшее тунику. Кожа ее лица была покрыта старческими морщинами, аккуратно собранные в хвост белоснежные волосы, через правое плечо
– Знай свое место, Лидия! – поднявшись, рявкнул Главнокомандующий серафим. – Ты всего лишь провидица, служащая ему подобным, бесчувственным тварям.
Лидия еле заметно улыбнулась и отступила с меча.
Главнокомандующий поднял меч и ловко швырнул его двум серафимам, стоявшим позади Гавриила. Юнец, лежа на полу, стонал, скорчившись от боли, зажав в своей здоровой руке переломанную Гавриилом в запястье руку. Главнокомандующий указал на юнца раздраженным взглядом, и двое в балахонах, подойдя к нему, аккуратно подняв его за подмышки, увели куда-то в темноту.
– Провидица, только что спасшая тебя и твоих серафимов от губительной, и самой большой ошибки в ваших скоротечных жизнях. А теперь, отдай его мне, – твердо и решительно заявила Лидия.
– Отдать?! – воскликнул серафим, – Ты не в праве и не в том положении, чтобы указывать мне, женщина!
Позади него, со скрежетом и под звон железа, появились силуэты мужей, облаченные в балахоны. Их натянутые до бровей капюшоны скрывали лица. Каждый из них ладонью обхватил рукоять меча, вложенного в ножны и после слов своего командира они почти синхронно, со звоном обнажили клинки.
– Я имею полное право исполнить данную мной клятву и…
– Имел бы, – быстро перебила его Лидия, – Но сейчас, ты и твои клятвы бессильны. Ты не вправе лишить его жизни, пока он не отнимет чужой. Тебе это прекрасно известно.
Лидия медленно приблизилась к Главнокомандующему и обошла его за спиной. Он поворачивал голову вслед за ней, стараясь не терять ее из виду, будто бы опасался чего-то.
– Своими деяниями сегодня, ты мог разрушить шаткое соглашение мира и развязать войну, которую переживут единицы, – еле слышно, на ухо прошептала ему Лидия.
– Тварь, ради которой ты рискуешь собственной жизнью, еще не обрела полную силу, а уже покалечила моего воина! – раздраженно оборвал Главнокомандующий, – Он больше не сможет держать в руках оружия!
– Оно и к лучшему, – с нежной успокаивающей улыбкой на лице проговорила Лидия, – Дольше проживет. Назначишь его хроником.
– Хроником?! – фыркнул Главнокомандующий, развернувшись к Лидии, гневно смотря на нее своими потускневшими глазами, – Да как смеешь ты… я… я могу убить вас, – он уже почти захлебывался захлестнувшим его гневом. – Убить вас обоих здесь и сейчас!
Он грубо ухватил ее за шею:
– Так скажи мне, провидица, что
Улыбка на морщинистом лице Лидии сменилась выражением покоя, на котором почему-то читалось ощущение полной безопасности и совершенное отсутствие боязни. Она смотрела не на изуродованное шрамами лицо схватившего ее человека, а прямо перед собой, устремив свой взгляд в темноту, из которой начинал доноситься звук глухих, тяжелых шагов.
Гавриил повернул голову, проследив за взглядом Лидии и увидел, как из непроглядного мрака показалась огромных размеров фигура, под два метра ростом, медленно направляющаяся к нему.
Главнокомандующий тут же освободил шею Лидии, скривился лицом и еле выдавил из себя:
– Прихватила с собой зверюшку, женщина? – а затем едва разборчиво, вскользь добавил: – Жаль, время моего зверя еще не настало.
Лидия не ответила, а брошенный комментарий о некоем звере Главнокомандующего и вовсе оставила без внимания.
– И как же Верховный Хранитель Виктор расстался с ним? Неужели он перестал бояться за свою бесконечную, ценную жизнь? – не переставал язвить Главнокомандующий серафим.
Существо подошло ближе, опустившись на колено, оно легким движением своей огромной руки, отогнуло и освободило от оков запястье Гавриила. Ему удалось разглядеть существо, облаченное в некое подобие осовремененных облегченных панцирных доспехов угольно-черного цвета, поверх которых был одет неаккуратно сшитый из неряшливых клочьев кожи плащ, с высоким несимметричным воротом, придававший существу еще более громоздкий и угрожающий вид.
Гавриил посмотрел великану в его крупное будто выбитое из камня лицо. Черствая кожа отдавала сероватым оттенком. Редкие морщины на лице были больше похожи на глубокие трещины, а глаза его, казалось, были удалены хирургически. Присмотревшись, Гавриил понял, что они есть – черные, как сама ночь, в которых отражалась лишь бесконечная пустота.
Великан поднялся с колен, вытянувшись в полный рост. Плавными и неспешными движениями размяв свое тело, он пристально посмотрел на Главнокомандующего серафима и его воинов. По его абсолютно пустому ничего не выражающему взгляду невозможно было понять, что он собирался сделать, но что-то подсказывало поднявшемуся на ноги Гавриилу, что ничего хорошего от него ждать не стоит.
Серафимы Главнокомандующего невольно попятились назад.
– Стоять! – не оборачиваясь, воскликнул им Главнокомандующий, – Ни шагу назад!
Его воины тут же остановились и встали как вкопанные.
– Попомни мои слова, женщина, – предостерег серафим, глядя в бесстрашное лицо Лидии, – Мы все поплатимся жизнями за твое слепое милосердие и, когда-нибудь, ты сильно пожалеешь о том, что не позволила мне обезглавить его. Запомни! – Главнокомандующий кивнул своим воинам и те, в туже секунду, растворились во мраке. Уходя вслед за ними, серафим произнес как можно громче:
– Каждая жизнь, которую заберет эта тварь, станет карой твоей, за глупость, тобою совершенную.