Родовой артефакт. Хранительница
Шрифт:
– Гарриус, что там такое?
– Дама Ориса отправила служанку к миледи, чтобы та утвердила завтрак.
– В такую рань? Странное желание. И что, причём тут я?
– Миледи нет в её спальне.
Странно! Александру хотелось предложить поискать получше, но он вовремя остановился: «Не стоит всем знать, что в медовый месяц я даже не заходил в спальню жены»:
– Гарриус, скажи служанке, что она выполнила приказ дамы Орисы. Миледи доверяет ей сегодня самой решить вопрос с завтраком и всем прочим.
– Слушаюсь, милорд.
За дверью спальни затихли, а лорд Эрриа решил на всякий случай проверить, что там с супругой. Александр был уверен, что ничего плохого в его доме с ней произойти не могло, но всё же… «Значит, она вчера обиделась и решила это показать». Эти детские обидки на всякую ерунду он знал ещё по первому браку. Глория казалась разумной, уравновешенной женщиной, и Александр надеялся, что в этом, безэмоциональном союзе подобной нервотрёпки удастся избежать. Похоже, зря. «Женщины! Этим всё сказано!»
Александр закрыл глаза и сосредоточился на поиске знакомой ауры. Боги, видно шутя, связали их истинным браком, и проникнуть в сознание своей половины для него несложно. Глория была где-то в доме и, судя по вязкой заторможенности сознания, крепко спала. Только прикоснувшись к этой тёплой тягучей темноте, Александр почувствовал, что и сам проваливается в сон. «Ладно, где она – разберусь позже. Главное, что с ней всё в порядке».
Глория Редстоун
Во сне кто-то тихо звал: «Элория, Элория, где вы?» Голос вытягивал меня из глухой темноты сна, а я усиленно этому сопротивлялась: «Откуда мне знать, где ваша Элория?»
Отвечать было ошибкой. Голос в голове зазвучал громче: «Элория это ты! Где ты?»
«Где я? В кровати».
«В чьей?!» «В своей».
«В твоей кровати тебя нет!»
Я удивилась и даже приоткрыла глаза: «Как же нет? Вот я, вот кровать и довольно миленькая. В кровати я одна, значит, она моя. Не мешайте спать!»
«ЭЛОРИЯ!» – опять прогремело в голове. Вот зачем так орать, спрашивается, да ещё и в чужой голове? Хорошо хоть, что так мог только мой муж, да и тот редко. Страшно представить, если бы каждый дарг мог мне устроить такое.
– Александр, что вы привязались? Что вам нужно? – спросила я вслух. Надеялась, что это позволит отделять то, что хочу сказать от того, что чувствую.
«Я хочу знать, где вы находитесь и почему не в своей спальне?»
– А вы в ней были? Если были, то неужели не поняли? А сейчас я где-то на третьем этаже, в гостевой спальне.
Судя по наступившей паузе, я угадала, и Александр вёл переговоры из своей комнаты.
«Мирри знает, где вы?»
– Конечно.
«Тогда сейчас пришлю её.Встретимся в ваших покоях».
– Хорошо!
«Слушаю и повинуюсь», – мысленно добавила я. Но судя по хмыканью, было услышано и это. Ужасно! Как даргам удаётся выживать в браке, если знаешь ВСЁ, что крутится в голове у партнёра?
«Мы умеем закрываться и разговариваем мысленно редко. Только в особых случаях. Это требует больших усилий. Так что я вас покидаю, дорогая».
Я подождала, подумала для проверки пару гадостей про мужа и не почувствовала никакого отклика. «Слава богам, что такая связь не может быть постоянной. Я бы не выдержала». Вспомнив, как много чуши крутится у меня в голове, добавила: «Он бы тоже!»
Когда спустя полчаса вошла в розовую спальню, Александр был уже там. Он стоял у трюмо и задумчиво вертел в руках какой-то флакончик.
– Любимые духи Джемы, – глухо произнёс он. – Я не заходил сюда после её смерти…
Я представила, что почувствовала бы, окажись сейчас в той комнате в общежитии, где провела с женихом столько жарких ночей счастья и чёрных дней депрессии. Только мой бывший возлюбленный жив и рассталась я с ним сама. Пожалуй, тоже избегала бы заходить туда, где жило столько воспоминаний.
– Вы были правы, Лори, перебравшись вчера в другую спальню, – согласился Александр, по-прежнему не глядя на меня и прикоснувшись рукой к шкатулке в виде розы, стоявшей рядом с поставленным пузырьком. – Она так любила эти цветы…
Я молчала, чувствуя себя лишней.
–Но всё же вы должны жить в супружеской спальне, – муж отошёл от трюмо и посмотрел мне в глаза. – Мы не можем спать на разных этажах. Что будем делать? Любовь втроём мне не по вкусу, пусть даже третий не во плоти.
– Мне тоже… Сменим здесь обстановку, сделаем ремонт, а пока поживу в гостевой. Вы согласны?
– Ремонт – это долго. Сделаем его, когда отправимся в столицу. Пока просто сменишь мебель и всё такое, – он неопределённо пошевелил пальцами.
– Вы разрешаете мне распоряжаться изменениями?
– Конечно, ведь это твоя спальня. Можешь покупать, что посчитаешь нужным, в городке рядом или заказать по каталогам.
– На какую сумму?
– На любую, – Александр усмехнулся, – не думаю, что ты меня разоришь. Главное, не затягивай с переездом.
Интересно, это намёк? Я смущённо кивнула.
– Отлично, всё решили, пора завтракать. Да и с дамой Орисой нужно поговорить.
Завтракали мы в семейной столовой, отделанной тёмным деревом. В ненастную погоду это могло выглядеть мрачно, но сейчас комнату заливал утренний свет, подчеркнувший тёплую глубину древесины. Уюта добавлял и огонь камина, разожжённого из-за чувствовавшейся уже осени. Днём ещё было тепло, а вот ночью холодало, и в анфиладах поместья, его больших залах по утрам чувствовалась прохлада, воздух был сырым и стылым. Разожжённый камин согрел комнату, и осень напоминала о себе только яркими красками за окном.