Рог белого медведя

Дез Олла

Бьорн не доверял ему и охрану усилил. Но все обошлось. Нас хорошо встретили и приняли. На площади Глава дома медведей Барибал вел себя достойно и после завершения ритуала сел в машину сам. Все-таки Глава Дома.

Я стояла и смотрела на надпись. Она по идее должна быть последней.

– Что написано?
– спросил подошедший муж, обнимая меня.

– «Alea jacta est. Pompa mortis magis terret, quam mors ipsa» - прочитала я довольно длинную надпись.

– А на всеобщем? – фыркнул муж.

– «Жребий брошен. Больше

самой смерти устрашает то, что ее сопровождает» - перевела я.

– Мрачно и непонятно. Поехали домой? Потом разберемся – сказал муж, уводя меня с площади.

Бьорн

Я сидел дома, в своем кабинете. Рядом сидел Льёт, и подпирал рукой щеку. Выглядел он при этом весьма комично, но я не смеялся, потому что сам выглядел наверняка не лучше. Мы с ним переглядывались и чувствовали себя молоденькими медвежатами на первом уроке математики в школе. Интересно, но пока мало что понятно. Рядом сидел как всегда молчаливый Карл, вот он слушал очень внимательно и периодически кивал Асти, которая нам рассказывала и объясняла на листочках со странными буковками полученные с Карлом выводы.

С момента получения последней абракадабры мрачной и зловещей прошло уже две недели. Все свободное время Асти и Карл проводили за словестными баталиями. Впрочем, Карл говорил мало. Все больше буквы выписывал, из которых они составляли слова.

И вот теперь они вместе выдавали нам результат. И тут Асти замолчала и посмотрела на меня выжидающе. Я встрепенулся и поспешно проморгал. А? Что? Я взглянул на Льёта и увидел его осоловевший взгляд. Он что тоже заснул?

– Я согласен! – решительно сказал я, толкая ногой Льёта под столом.

– И я согласен! – возвестил друг-соперник.

– С чем? – аккуратно спросила Асти.

– Эээ…. Вот со всем и согласен – и я обвел рукой окружающее пространство в целом.

– Бьорн? Ты не слушал? – хитро прищурившись, спросила Асти.

– Милая? Как ты могла так подумать? Я слушал, и оооочень внимательно! Но мало что понял. Но я со всем согласен – поспешно уверил я жену.

– Ладно. Карл, а я тебе говорила – сказала жена и пожала плечиками.

– А можно мне итог? – тихим голосом толкнув меня ногой в ответ под столом, спросил Льёт.

– Мы идем на кладбище – со вздохом сказала жена.

– А.… Ну да. Это понятно. А на какое? – с умным видом покивал головой Льёт.

Асти вздохнула, и начала как мне показалось заново. Я мысленно закатил глаза.

– Медвежьи острова или по-другому Медвежьи кладбища или старинное название Медвежьи Архипелаги разбросаны по всем восьми Коннетаблям. Но все же многие находятся на границах и поэтому их не восемь, а шесть.

– Да. Это все знают. Леонтьев, Четырёхстолбовой, Пушкарев, Лысов, Андреев и Крестовский – подтвердил я.

– Да, говорят, что в древности так назывались острова, на которых рождались медведи – задумчиво протянула Асти.

– Милая, а ты не могла бы не отвлекаться? Святой Древний Медведь знает, что там было в древности. Сейчас то что? – тихонько, чтобы не обидеть и не вспугнуть жену спросил я.

Асти тряхнула головой и продолжила.

– По нашим с Карлом выкладкам всё указывает именно на кладбище. И «последнее убежище» в первом латинском выражении. И «душа» во втором. И еще много чего. Но вот Рог медведя согласно имеющимся сведениям напоминал именно большой, похожий на крест меч. Поэтому мы думаем, что и искать нужно именно на «Крестовском».

– Тем более что и располагается оно ближе всего к столице Восьми Домов Дубхе. И является центральным – вставил я.

– Да. Вот мне, почему то это тоже кажется существенным – улыбнулась мне Асти, а я взбодрился.

– И что мы будем там, на кладбище искать? – спросил Льёт.

– Могилу? Да? – спросил я наугад и попал, потому что Асти кивнула и снова улыбнулась, решив, что я все-таки понял, о чем она тут говорила.

– Да. По буквам, что мы составили из опечаток в надписях. Ну, помнишь самую первую, на которую я указала? И самую простую? «О» с «А» перепутали. Так вот таких букв оказалось восемь. По числу надписей.

– И какие это слова и буквы? – уныло спросил Льёт.

Асти вздохнула и сказала:

– Не важно. Важно то, что мы составили из них фамилию – «Д. Я. Лаптев». Согласно легенде, это одно из самых первых захоронений на этом кладбище. Мы думаем, что начать следует оттуда.

– То есть мы будем лазать по кладбищу и осматривать могилы?

– Да. И я бы не хотела привлекать к этому большое количество народу. Вдруг мы все же ошиблись с выводами? – сказала жена.

– Льёт? – и я выразительно посмотрел на друга.

– Ну, думаю, что нас двоих хватит за глаза – кивнул тот Асти и, скосив на меня глаза, тоже пнул под столом, принимая мой выразительный намек.

– Завтра утром выезжаем – постановил я.

– Нет – замотал головой Льёт - Не успеем. Дня два нужно – почесал он подбородок.

– Хм… Согласен!

– Не поняла? С чем ты все время соглашаешься, сегодня, Бьорн? – недоуменно сказала Асти.

– Со всем милая. Вот я со всем сегодня согласен – улыбнулся я ей.

Два дня на подготовку нам хватило.

Медведи гораздо проще относятся к смерти и ее атрибутам, нежели люди.

Мы своих покойников не хороним. Мы их сбрасываем. Место захоронения у медведей представляет собой огромную яму, в которую, и сбрасываются тела. Как бы кошмарно это не звучало, но сути это не меняло. Всё возвращалось в землю, из которой и пришло. Сверху над этой ямой каждый выстраивал дом или склеп в зависимости от желания и доходов. Кладбище же представляло собой лес с такими домами-склепами. Под каждым домом была глубокая яма. Погребение заключалось в открытии вот такой двери и сбрасывания туда тела. На этом всё.