Рогора. Дорогой восстания
Шрифт:
– Пан Аджей?
Вперив гневный взгляд в спины удаляющейся парочки, я не заметил, как ко мне подошел давешний слуга-распорядитель в сопровождении еще трех дюжих слуг.
– Ясновельможный пан, простите, но вы выпили слишком много и ведете себя неподобающе, чем вызвали неудовольствие князя. Удалитесь сами, без скандала. – И прежде чем я успел хоть что-то сказать, слуга, склонившись ближе, тихо добавил: – Отступитесь, пан, мой вам совет. Что бы вы ни задумали, сделать вам этого не позволят. Но если попытаетесь, будете отсюда выброшены в буквальном смысле слова, тем самым навлечете позор на весь свой род. Будьте благоразумны, пан, в таких ситуациях окончательный выбор всегда за женщиной.
Да будьте вы прокляты, Раззивиллы! Предательница… Ты предательница, Хелена… Как же прав был отец, как же прав…
Глава 2
Лето 136 г.
Каменный предел
Аджей Руга
За предшествующий день пути никто не потревожил нашего спокойствия, хотя вооружившаяся до зубов охрана каравана словно каждое мгновение ожидает дерзкой засады. Ну что же, горцы в свое время заработали себе столь солидную репутацию [23] , что и теперь, миновав крепость Волчьи Врата [24] и ступив на горную дорогу, даже опытные караванщики ожидают беды. Впрочем, опытные ли? Вон, эскадрон рогорцев из баронства Корг, сопровождающий груз огнестрелов, три десятка так называемой степной стражи ведут себя вполне спокойно и даже, можно сказать, беспечно.
23
Выдержка из географического сборника путешественника и писателя Конрада Мазовского:
«Дети гор, населяющие горный хребет, именуемый также Каменным пределом, прославились диким разбоем, совершаемым как против лехов, так и против рогорцев. Долгое время рев свирепых воинов, могучих настолько, что каждый из них сражался двуручным мечом или обоюдоострой секирой, повергал в ужас самых храбрых противников.
Чрезвычайно высокие белокожие и рыжие горцы считают себя потомками степного народа, что когда-то был вынужден отступить в Каменный предел под натиском пченгов (далеких предшественников торхов). Однако их внешность совершенно не соответствует облику привычных нам степняков; в детях гор гораздо легче найти сходство с рогорцами или лехами, а потому в Рогоре многие предполагают их родство именно с собственным народом.
Впрочем, раздрай среди горных родов и кланов с вековой историей кровной мести говорит все же в пользу того, что в жилах воинов, обитающих в Каменном пределе, течет и степная кровь».
24
Выдержка из работы Некара, придворного летописца барона Корга (глава 3):
«Замок Волчьи Врата был построен с северной, лехской стороны Каменного предела. Волчьими Вратами укрепление было названо, поскольку торхи, часто называющие себя степными волками, нередко совершали набеги на земли королевства, пройдя через горы. Замок, в дальнейшем расстроившийся в мощную, неприступную твердыню, навсегда перекрыл кочевникам сей путь для набега».
Видимо, последнее я произнес вслух, поскольку Риклад, мой невольный спутник, десятник караванной охраны, когда-то знавший отца еще по рогорским делам, живо откликнулся:
– Рогорцы местные, у них с детьми гор общие предки, да и сейчас они нередко роднятся. Не удивлюсь, если они заключили какое-то свое соглашение, о котором мы просто не знаем. Но скажу вам так: нападения горцев случаются, они весьма искусно снимают часовых, и если имеют в этом успех, то горе каравану – вырежут подчистую…
Невольно поправив притороченные к седлу кобуры с ручными самопалами, обращаюсь к Рикладу:
– Неужели разбойников за все прошедшие годы не смогли усмирить?
– О, молодой пан, пытались, и не раз! Когда подавляли восстание Эрика Мясника, решили прошерстить горы – чего уж время и силы зря терять, все равно ведь проблема обозначена. Пару селений действительно удалось взять с ходу и довольно легко, ведь у кланов нет и не было ни огнестрелов, ни самопалов.
– А дальше?
– А дальше начались сложности. Прошли еще несколько перевалов, обнаружили три селения – все заброшены, причем и харчами не разживешься, и колодцы оказались отравлены. В самых же узких частях перевалов наши отряды поджидали засады…
Вот поднимаешься ты себе в гору по камням да на жаре, материшь сквозь зубы командиров, доспех, естественно, в обозе – куда тут в желе-то рыпаться? – и тут вдруг сверху и сбоку летят в тебя здоровенные валуны. Положим, судьба была к тебе великодушна, и никакой валун тебя не зашиб, и камешек в затылок не прилетел. Но ведь в скалах вдобавок прячется десятков пять лучников да столько же мечников… И начинается резня.
Конечно, сдав брони, наши оружие держали при себе – не совсем дураки, но тут такое дело: вблизи меткий лучник отправит в тебя с пяток стрел на один твой выстрел из самопала, и без доспеха стрела тебя обязательно поразит. А там, хорошенько проредив твой отряд и не дав построиться, наваливаются мечники. И вот какая штука – какой бы ни была тяжелой шпага, она уступит излюбленному горцем двуручнику. В толчее скоротечной схватки не нафехтуешься: это рубка и в ней оружие горцев куда как сподручней… Ну вот, нападет на тысячный отряд с сотню горцев, человек сто пятьдесят постреляют, порубят, да еще полсотни тех, кто неосторожно попытается преследовать, – и бегут обратно в горы. Твоя тысяча в узком проходе не развернется, схватку будут вести только те, кого атаковали, да ближайшие соседи.
– Дела…
– А ты думал! Ну так вот, порубят дети гор наших разков пять-шесть, и уже как-то не хочется выше лезть. Они же кланами живут, обычно каждый наособицу, еще и враждуют. Но все междусобойчики разом смолкают, когда в их земли вторгается враг. Так и тогда, пока мелкие отряды клевали наступавшие войска, основная масса горцев прошла какими-то хитрыми пещерами – тут целые системы, и даже пещерные поселения имеются – и ударила ночью по обозам. Охрану всю вырезали, порох сожгли, снедь, какую смогли утащить, – утащили, какую попортили. И начал коронный отряд спешно из гор выбираться, по сути – бежать. Но тут уж засады случались так вообще на каждом шагу… И в итоге из трех тысяч фряжских наемников и шляхтичей уцелело человек четыреста.
– А в старину?
– А что в старину?
– Ну когда наши не полагались на огнестрелы и не снимали с себя броню?
– Эх, да мы здесь всего последние лет триста присутствуем, друг мой!
– Но столкновения случались и до того?
– Случались. Но в прежние времена горцы сражались плотным строем, ощетинившись лесом пик. В те времена они не караваны грабили на здешнем тракте, они разоряли долины по обе стороны Каменного предела…
Риклад помрачнел – не к добру наш разговор о диких горцах, когда мы находимся в самом центре их владений, – но тут же черты его лица разгладились.
– Приготовьтесь насладиться видом, пан, сейчас перед вами предстанет Сердце гор!
Узкий, всего шагов триста, петляющий среди скал проход вдруг сделал очередной поворот – и в лицо словно ударило волной свежего прохладного воздуха, насыщенного влагой и наполненного ароматами свежей травы, горных цветов и хвои. Сердце мое учащенно забилось, едва я успел бросить взгляд на открывшуюся передо мной красоту.
Большая, верст пять в диаметре, идеально круглой формы долина имеет изумрудный цвет – до того насыщенно-зеленая трава здесь произрастает. Справа долину пересекает река, что низвергается со скал огромным водопадом в чашу озера, окаймленную камнем, и уже из него бежит по долине. Горы у подножия покрыты густым хвойным лесом, а скальные их снежные вершины прячутся в сизом мареве, придавая и без того ослепительному зрелищу некую сказочность.
– Вот оно, Сердце гор!
Спутник взирает на открывшуюся долину так, словно успешный владелец лена.
– Может, сделаем привал?
– Естественно! Или забыл, как рано темнеет в горах? Любимое место остановки караванов – Великанова чаша. Там и заночуем.
– А не бывало так, что горцы атаковали караван у этого самого излюбленного места?
– Нет. Раньше Сердце гор было местом сбора Совета старейшин, каждое племя, каждый род присылал сюда свою делегацию. А чтобы исключить возможные осложнения, был введен строгий запрет на ношение оружия. Эта славная традиция и сейчас живет в Каменном пределе.
– Ну да. А может, свою роль играет открытое пространство? Все-таки незаметно к каравану не подойдешь.
– Ночью, в собачью вахту, где-то между четырьмя и пятью, часовые нередко теряют бдительность. И тут уже открытость площадки вокруг не играет никакой роли.
Мы неплохо отдохнули, я даже сумел пару раз окунуться в прохладное озерцо, вода которого стекает сюда с самих ледников. Рогорцы наловили рыбки, мы запекли ее на углях, а к ней прибавились и окорок, и свежий сыр, и гренки из обжаренного на костре хлеба.