Рок-н-ролл мёртв
Шрифт:
Мои размышления прервал звонок в дверь. Я опасливо глянул в глазок. За дверью - искаженное линзой, и без того не блещущее красотой, лицо Клена.
– Встань пораньше, встань пораньше!
– приветствовал я его, открывая.
– Ну ты - фраер! Мы уже решили, что тебя - того...
– С чего это?
– Сначала Ром с Настей пропали, потом ты исчез...
На лесенке послышались шаги и знакомые голоса. Через минуту в квартиру ввалились Джим и Смур.
...Когда я закончил свой рассказ, ребята еще некоторое время обалдело молчали.
– Круто, - наконец выдавил
– Ром - зомби. А ты все это не по видику посмотрел?
Я не обиделся. Я бы и сам вряд ли сразу поверил всей этой ахинее, не случись она со мной самим. Я ответил на несколько их недоверчивых вопросов и чувствовал при этом, что мало-помалу они привыкают к мысли, что все это - правда. Но добило их, когда Джим, встрепенувшись, задал провокационный вопрос: "А пистолет где?" А я достал пистолет из ящика стола и молча подал ему...
– Постой-ка, - дошло до Клена, - "Зомби"? Я не понял, Ром что, правда был мертвым, когда грабил?
– Ну да. Это дело Севостьянов всерьез не готовил, держал такой вариант про запас, как самый ублюдочный. В тот вечер он просто экспериментировал, но вкатил такую дозу, что Ром не выдержал. И вот тут-то дядя Сева и узнал то, чего не мог даже предполагать: после смерти реципиента его тело становится еще более послушным, и, пока разложение вконец не испортит нервные волокна, в течении нескольких часов им можно управлять, как роботом. До этого открытия Севостьянов рассчитывал только на 15-20 минут работы с живым человеком, а тут... Смертью Рома он был даже слегка огорчен. Но уж, раз так случилось, он, не раздумывая, решил использовать момент. Ведь, работая с трупом, он не рисковал ничем: тот его никогда не выдаст...
– Скотина!
– процедил Джим. А я закончил:
– К тому же, так случилось, что именно в эту ночь на "скорой" дежурили верные ему люди, и забрать тело было очень просто. Все ему смазала единственная непредвиденная деталь - телекамера напротив двери.
– А откуда он потом о ней узнал?
– задал Смур вполне резонный вопрос.
– И как он вас с Настей вычислил?
Я объяснил:
– Когда он в теле Рома лежал в ванной, он слышал, как Настя звонила мне. И он решил проследить, что мы будем делать. Утром он поехал за нами и оказался возле прокуратуры. Настя вошла, я уехал, а он остался ждать ее возвращения. Потом, выйдя, она тут же, из автомата позвонила мне. А Сева стоял рядом, возле козырька, вроде бы ждал, когда освободится телефон. И все про камеру, и про то, что Настя ничего прокурору о смерти Рома не сказала - слышал. Он дико испугался и твердо решил нас, как можно быстрее, убрать. Позвонил своим людям, чтобы они нашли меня (им пришлось снова на смену не по графику напрашиваться), а сам разделался с ней.
У меня подкатил к горлу комок, и я замолчал, но потом пересилил себя и закончил:
– Настю нашла Томка. Если бы она пришла чуть раньше, она или спугнула бы Севостьянова, или наоборот - была бы убита тоже.
Мы молчали долго.
– И что теперь?
– спросил Джим, возвращая пистолет.
– Я и сам хотел бы знать. В милицию, по-моему, даже и дергаться не стоит.
– И не думай, -
– В газеты?
– предложил Клен.
– Да брось ты, - обломил его Смур, - если б я Крота не знал, разве бы такую дурь напечатал?..
– Я кажется кое-что придумал, - решился я.
– У вас, по-моему, на сегодняшний вечер концерт запланирован?
– Какой концерт без Рома?
– махнул рукой Клен.
– Мы-то все ждали, что он объявится, а теперь... А так было бы клево, - он с мечтательным выражением лица побарабанил себя по ляжкам, - представляешь: на стадионе, ночью. Там штук двадцать команд будет. Называется "Рок - в борьбе с наркоманией".
– Актуально...
– вставил Смур. Но Клен его не слушал:
– Мы бы там самые крутые были. Тоша подсуетился и где-то на час арендовал спортивный вертолет. Представляешь, мы бы с неба спустились...
– Да хватит тебе, - попытался остановить его Джим, - что теперь об этом говорить?
А Смур, кажется, что-то понял и стал подозрительно на меня поглядывать.
– А еще - не унимался Клен, - там на сцене уже установлен огромный метров в двадцать высотой - портрет Рома. Он ведь должен был стать "гвоздем программы". Ром собирался спалить свой портрет под конец выступления...
– Вот и классно, - заявил я.
– Вы не будете ничего отменять. Тряхнем стариной: я буду с вами. У нас еще день на репетиции. И там, на концерте, я все, как есть, расскажу зрителям.
– Так я и думал, - покачал головой Смур.
– Это облом, Крот Коля. Лет пятнадцать назад нас, возможно, еще стали бы слушать. Но сейчас... Даже и не думай. Что бы ты не говорил, они будут или свистеть и гнать тебя со сцены, или наоборот - тащиться. Но они никогда НЕ ПОВЕРЯТ ТЕБЕ.
– Но почему? Почему ты так уверен?
– Ты остался в тех временах, когда играл сам. Рок-тусовка в "Невском", ночные бдения при свечах, дзен, тихие девочки... Все мы тогда искали истину. Сейчас ищут зрелищ. Ты будешь выглядеть клоуном. Причем бездарным.
– Смур прав, - сказал Джим.
– Но мы должны попробовать. С нас-то не убудет. А вдруг выгорит?
– Да ну что вы, а?!
– взбунтовался Клен.
– Что вы смурь-то наводите? Все получится.
Но Клен - дурак, это общеизвестно. И я снова искательно глянул на Эдика. И, видно, ему жалко меня стало:
– Ладно, - говорит, - давай попробуем. В конце концов, если на репетиции почувствуем, что не катит, мы всегда сможем остановиться.
– А Тоша туда не явится?
– спрашивает Джим.
– Ну, это-то мы сейчас устроим, - говорит Эдик и набирает по телефону номер.
– Алле!
– говорит он.
– Антон? Тоша, что делать будем? Ром пропал, как сквозь землю. А у нас концерт сегодня. Ты не знаешь, где он?.. Нет?.. Отменять? Слушай, жалко, там все так круто приготовлено... Ладно, понял... Ладно, не беспокойся, нам так и так туда за аппаратом ехать. Сиди дома... Не за что... Да, а как с вертолетом быть? Как предупредить, что не нужен?.. Встретить?.. Да уж ладно, я сам... Ну все, привет, - и положил трубку.