Рокировка
Шрифт:
Напарник потихоньку заводился работой. Это дело всех заводит своим охотничьим азартом. Дональд тайком улыбался краешками губ.
— Дай я поведу! — попросил Ролик.
Андрей отрицательно покачал головой.
— Троечка, мы направо, на Пушкин! — раздалось в рации. — У нас пересменка!
У поста дорожной инспекции, на котором двое бравых лейтенантов лихо потрошили пьянющего в хлам водителя алой «хонды-сивик» и расписывали тому все грядущие ужасы лишения «прав», если он не поделится с гаишниками двумя сотнями «бакинских», [80] Лехельт повернул направо.
80
Бакинские — доллары США (жарг.).
Вскоре их нагнала белая «лада» седьмого отдела, проехавшая прямо по шоссе, когда объект свернул. Теперь впереди, наблюдая, шла голубая машина.
— Куда идут, как думаете? — спросил Андрей собратьев по ремеслу.
— Кто говорит? — спросили у него после некоторого молчания.
— Дональд.
— А, привет, утенок. Это Чип и Дейл. — назвался командир экипажа. — Я думаю, к Стоматологу идут. Он сегодня ночует в Колпино.
— Привет, братишки… Визит вежливости?
— И горячей дружбы. Интересно знать, что у них под сидениями?
— В прошлом году один на моих глазах выволок «узи».
Ролик оглянулся на следующую за ними машину:
— Откуда они знают?
— Они его разрабатывают. Сан Саныч проинтуичил — и угадал с усилением. Они знают Стоматолога, а мы с тобой — Ромбика… Чип, а как они узнали, что Стоматолог в Колпино?
— Это сложно не узнать. Со вчерашнего вечера пол-Колпино лежит в руинах, — в динамике послышалось довольное ржание коллег.
— А Белка с вами? Привет, Белочка! Ты все такая же красотуля?
— Белка еще красивее стала, утенок! Только она в первой машине. Шеф ее с нами не отпускает.
Суровым голосом старшего группы вмешалась головная машина.
— Хватит трепа в эфире! Тройка, выкатись на подмену до Пушкина. Мы в тени побудем.
— Слушаюсь и повинуюсь! — Лехельт не удержался и подколол ехавшего в первой машине Визиря.
Дональд придавил акселератор. Ветер засвистел за бортом. Вскоре они обошли головную машину.
Через стекло с заднего сидения кто-то помахал Дональду.
— Подмигни ей фарами! — сказал Ролик и тоже помахал в ответ.
— Нельзя. Мы уже в зоне видимости. Смотри!
Далеко впереди черными жуками тянулись джип и мерседес.
— А что этот Ромбик не поделил со Стоматологом?
— О-о…, — улыбнулся Андрей. — Это долгая и поучительная история!
— Деньги?
— Мимо!
— Наркотики?
— Холодно!
— Женщину? Рынки сбыта? Кровная месть?
— Даже близко нету. Наш братан в данном случае выступает в благородной роли защитника природы. Лес — наше богатство, и этот орангутан с пушкой — его санитар. Типа, гринписовец.
— Гонишь…, — с притворным пренебрежением махнул рукой Ролик, наслышанный о розыгрышах и подставах разведчиков.
Между тем, это была чистая правда.
В октябре, по первому снежку Дадашев с Нахоевым выезжали поохотиться в один из областных заповедников. Пальба, разумеется, стояла на всю округу. Горячие джигиты попытались завалить и стельную лосиху, и еще одну, с сосунком, что у охотников считается последним делом. На счастье рогатых, «чебуреки» были такими пьяными и так «хорошо» умели стрелять, что попадали исключительно в стволы близстоявших деревьев да в мох под ногами.
Дед-лесник, протолкавшись через галдящую толпу носатых «охотников», вырвал у Дадашева дорогую вертикалку с инкрустированным прикладом и со всей дури треснул ее о сосну.
Безвинное ружье приказало долго жить.
Все на секунду онемели.
Старший лесничий, дедов начальник, по-быстрому ретировался в кусты. Старика избили, а в качестве компенсации за ружье и испорченное настроение реквизировали корову, реализованную затем по дешевке на гатчинском рынке.
Племянница деда подала на чеченцев в суд, но тело в черной мантии, спонсированное Дадашевым в размере годового оклада всего коллектива гатчинских судей, криминала в бытовой ссоре не усмотрело и присудило взыскать с деда стоимость ружья плюс судебные издержки. Итого — почти две тысячи долларов в рублевом эквиваленте.
Во избежание апелляции племянницу лесника навестили пятеро охранников Дадашева и доходчиво разъяснили, что с ней будет, если она не подчинится «воле правосудия».
Так бы и доживал потомственный природоохранитель в своей карельской глухомани, вставив пару стальных зубов вместо выбитых, да через некоторое время занесла нелегкая к нему на хутор бодрую питерскую братву.
Изрядно постреляв по привезенным с собой мишеням и порадовав дедовы старые очи недюжинной силушкой, гости полезли в баню. Там красный как рак Стоматолог, растирая могучие волосатые руки, наметанным глазом определил на дедовой спине и пониже те самые следы побоев, которые никак не могла углядеть гражданин судья. Только недавно выдворенный из Америки с волчьим билетом и преисполненный по этому поводу горячего славянского патриотизма, Стоматолог дал зуб, что вернет деду имущество и добьется компенсации за ущерб физическому и душевному здоровью.
Через неделю состоялся его первый визит к Кубику, который зафиксировал сменный наряд Брунса.
Кубику сделали сливу во весь нос, измазали в салате оливье и поставили на счетчик.
Заодно Стоматолог пригрозил навсегда принять гатчинский рынок под свою опеку, а пришлецов с Кавказа интернировать на вершину Эльбруса и ниже зоны вечных снегов не допускать, поставив по окружности горы тяжелые пулеметы. Что, кстати, не было пустой бравадой. В наличии у братка действительно имелись шесть или семь «Утесов» [81] и парочка «ДШКМ» [82] , купленных по случаю у начальника расформированного оружейного склада в Кронштадте. Патронов тоже хватало.
81
НСВ «Утес» — 12,7-миллиметровый станковый пулемет конструкции Г.И.Никитина, В.И.Волкова и Ю.М.Соколова. Для стрельбы применяются боеприпасы с бронебойно-зажигательной пулей Б-32, бронебойно-зажигательной трассирующей пулей Б3Т-44 и зажигательной пулей мгновенного действия МДЗ. Масса пулемета — 25 кг, длина — 1560 мм, начальная скорость пули — 845 м/сек, емкость ленты — 50 патронов, прицельная дальность стрельбы — до 2000 м.
82
ДШКМ — 12,7-миллиметровый станковый пулемет конструкции В.А.Дегтярева и Г.С.Шпагина. Масса без ленты — 33,5 кг, длина — 1625 мм, начальная скорость пули — 850–870 м/сек, емкость ленты — 50 патронов, прицельная дальность стрельбы — до 2000 м.
Это была серьезная заявка на успех. И в слова заслуженного братана верилось сразу и безоговорочно. Уж очень он был представительный…
Второй визит наблюдала Кобра.
Сегодня же Нахоев, взявшись улаживать дела шефа, вызвал откуда-то банду соплеменников и, по всей видимости, направлялся «расплачиваться».
«Интересно, а где квартируют эти бородачи? Налажено у них всё, оперативно собрались, — размышлял Лехельт, пересказав Ролику содержание аналитической справки по Стоматологу. — Явно команда не из Гатчины, иначе не было бы нужды встречаться на стороне. Ромбик ездил только на ямы, да еще заезжал на заправки… По телефону вроде стрелок не забивал… Хм-м… Странно…»