Рокировка
Шрифт:
Глава 8
Удачи на Игре
— Похоже на правду. — Кристина побледнела. — Но если всё так, как ты говоришь, то… Мне кажется, Локонте умеет видеть линии вероятностей. А это, опять, Изначальная магия.
— Насколько же он могуществен… — пробормотал Триаль.
— Точно не настолько, чтобы захватить власть в Российской Империи одной лишь силой, — успокоил я. — Давайте без эмоций. У нас кое-что сложилось — и это хорошо. А теперь попробуем узнать чуть больше.
У двери дома с мезонином не было кнопки
— Доброго дня, мсье, — пробормотал старик. — Вы по поводу аренды?
Медлительности старика позавидовала бы улитка. Он медленно двигался, медленно говорил, медленно соображал. При этом был чрезвычайно вежлив и не стал разговаривать с нами на пороге — пригласил в дом и подал холодный чай в запотевших фигурных бокалах. К слову, очень вкусный чай. Когда старик отвернулся, Триаль проверил бокалы на предмет ядов и прочих возможных прелестей, после чего кивнул и первым пригубил напиток. Мы с Кристиной последовали его примеру.
— Жилец? — повторил старик, шаркая домашними туфлями по гостиной туда-сюда с неясными целями. — Был жилец, да. По осени заехал, а недавно — недавно выехал. Или давно? — Старик остановился, глубоко задумавшись.
У меня сердце защемило от тоски. Если магическую блокировку можно сломать, обойти, или ещё что-нибудь этакое с ней сделать, то против деменции, боюсь, инструментов в моём арсенале нет. Если старик сейчас начнёт путаться во временах, поминать добрым словом Николая Второго и принимать нас с Кристиной за своих внуков, а Триаля — за сына, — пиши пропало.
Но старик обошёлся без Николая Второго — наверное, потому что родился, вырос и собирался умереть в Париже.
— Расскажите нам о нём, — попросил я.
— О жильце? — Старик остановился и задумчиво посмотрел на меня.
— Да. Как его звали?
— Мсье… Мсье Локонте, — на секунду зависнув, вспомнил старик.
Мы с Кристиной переглянулись. Вот оно! Нашли след. Да не просто хилую ниточку, а серьёзный настоящий след!
— Чем он здесь занимался? — продолжил я. — Кто был по профессии?
— Занимался… — Старик пошаркал дальше, к буфету. — Особенно ничем. О роде его занятий тоже ничего не знаю. Поутру мсье завтракал и уходил, куда — не докладывал. Обедал не дома. Иногда после ужина выходил прогуляться. Как правило, довольно поздно.
— Если он постоянно прогуливался по этой улице, — негромко сказал Триаль, — он вполне мог ментальным воздействием мягко изменить сознания соседей. Так, что на него вообще перестали обращать внимание.
— А про хозяина дома забыл? — усомнилась Кристина.
Триаль только руками развёл — мол, и на старуху бывает проруха.
— И вы не поинтересовались, что он делает в Париже? — спросил я.
— Поинтересовался?.. — переспросил старик. — Да. Наверное, поинтересовался… А что делает…
— К нему кто-нибудь приходил? — спросил Триаль.
— Приходил… — Старик открыл дверцу буфета, зачем-то потрогал пальцем чашку из тонкого фарфора, стоящую на таком же блюдце. Закрыл стеклянную дверцу вновь. — Гость был лишь единожды. Незадолго до того, как мсье Локонте съехал.
— Это был юноша? — Триаль весь подобрался, глаза заблестели.
— Юноша… — Старик отошёл от буфета и сел-таки в одно из кресел, избавив нас от необходимости следить за ним взглядом. — Да, юноша. Племянник.
— Племянник? — хором спросили мы с Кристиной и переглянулись.
— Да, племянник… Юноша изволил подгулять, оказался в затруднительном положении… Пришёл уже поздно — я спал. Остался здесь на несколько дней. А после они вдвоём уехали.
— Адреса не оставили? — спросил я. — Может, говорили что-то?
Старик только головой покачал. Казалось, ему мучительно больно вспоминать об отъезде Локонте с «племянником». Легенду наш таинственный враг явно придумал наспех, не особо заботясь о том, поверят ли ему. И, как часто бывает в таких ситуациях, ему поверили. Чем тщательнее продумываешь ложь, тем более как ложь она и выглядит. Как тщательно продуманная, но — ложь.
— Занятно, — сказал старик, глядя в пол.
— Что именно? — осторожно поинтересовалась Кристина.
— Занятно. Мсье Локонте говорил с племянником на русском языке.
— А вы знаете русский? — быстро спросил Триаль.
Глаза старика наполнились слезами.
— Моя покойная супруга была наполовину русской. Её отец…
— Ясно. Спасибо, — поспешно поблагодарил Триаль.
А я про себя усмехнулся. Значит, я был прав. Златослав был Локонте ближе, чем остальные придурки, которых он подписал на похищение. С ним можно было говорить на родном языке, не боясь спалиться.
А значит, в одном городе со мной сейчас находится паренёк, который знает, кто такой Локонте, и где его искать. Пожалуй, у меня появился весомый повод задержаться здесь. Да и Витман бы это одобрил — учитывая то, что моё положение при дворе сделалось весьма и весьма нестабильным.
— А вы бы могли описать мсье Локонте? — спросил я. — Ну, знаете… словесный портрет.
Старик пожал плечами:
— Описать… Я глазами слаб. Да и память — решето. Сильный он мужчина — это да. Если рядом окажется — узнаю, почувствую. Посильнее вас. — Старик уставился на меня — так, будто впервые увидел. — А что это у вас за причёска, мсье? Это сейчас молодёжь такое носит?
Я понятия не имел, что сейчас носит молодёжь, и был бы благодарен Господу, если бы он спас меня от этого знания до конца моих дней. Но и объяснять значение причёски тоже не стал. Долгая история. Которая и старика в гроб уложит, и Триаля заставит озадачиться. К тому же я не настолько хорош во французском, чтобы её рассказывать.