Рокировки
Шрифт:
Я ожидал упреков, а она меня успокаивала…
— Дети спрашивают, где ты. Я сказала, в командировке. Они и вообще видят тебя не часто, так что поверили. Из командировки ты обычно привозишь им шоколад, я его уже купила, завтра утром приду забирать тебя — возьмешь и сам подаришь.
И все-таки мне казалось, держится она со мной холодно, словно с каким-нибудь надоевшим родственником. В ее тоне я не улавливал беспокойства за мужа, лишь обиду за себя, бедняжку: дескать, ее страдания гораздо сильнее моих.
Я ничего ей не
Утром, едва возвратившись домой, я бросился к телефону.
— Пожалуйста, оставь телефон в покое! — сказала Лена голосом еще более строгим, чем у докторши.
Я смотрел на нее, изо всех сил изображая недоумение.
— Поиграй с детьми, — продолжала жена, — возьми книгу. А за телефон не хватайся. Никакого напряжения, никаких перегрузок. Хотя бы два-три дня. Это категорическое распоряжение доктора Нейковой.
Может быть, Лене действительно нелегко с таким мужем, как я, но ничего не поделаешь — придется терпеть меня таким, какой есть. Терпел и я — не позвонил никому, поиграл с детьми.
Иглику мы считаем старшей, хотя она родилась всего на несколько минут раньше своей сестры. Более хитрая, предприимчивая, она инициатор всех проказ в доме. В конце учебного года записалась в школьный литературный кружок. Объяснила нам, что учитель литературы — самый молодой и красивый педагог в школе и очень похож на ее любимого актера. Возможно, именно это обстоятельство и заставило ее немедленно обнаружить у себя поэтическое дарование.
Чтобы не отстать от сестры, Божура записалась в кружок рисования. Лена поощряла их увлечения и следила за посещением кружков. Она внушала мне, что надо записать детей во Дворец пионеров, где занятия ведут квалифицированные специалисты. Я пообещал, что узнаю, какие есть для этого возможности, но только пообещал. Может, потому, что не видел никаких талантов у наших близнецов. И, естественно, был подвергнут жесточайшей критике за то, что ничего не предпринимаю для развития собственных детей, тогда как другие мужья чего только не делают ради своих сынков и дочек.
Едва услышав от матери, что мне велено поиграть с ними, близняшки заговорщически переглянулись и, принеся из своей комнаты какие-то газеты, наперебой залепетали:
— Папочка, посмотри! Посмотри, папочка!..
Палец Иглики показывал подпись под двумя четверостишиями: «Иглика Хантова, 10 лет, София». Божура, оттеснив сестру, показала мне свое имя под рисунком.
Бурно выразив радость и изумление, я расцеловал девочек. Я не разбираюсь в рисунках и стихах, но подумал, что если они напечатаны, значит, что-то в них есть.
Лена стояла на пороге, наблюдая. Она ликовала, хотя не издала ни звука. Я не нашелся, что ей сказать, и снова поцеловал дочек.
— Браво! Отлично! Но как попали ваши произведения в газету?
— Не с твоей помощью, — поспешила ответить жена и вышла.
В последние дни Лена
— В кружок пришел какой-то дядя, журналист, — объяснила Иглика. — Мы ему прочитали свои стихи, он попросил нас переписать их и взял с собой. Из всех только мое напечатали!
— А у тебя?
— Тот же дядечка и к нам приходил.
— Какой дядечка?
— Не знаю. Сказал, чтобы мы его звали дядя Тони, хотя он по возрасту в старшие братья нам годится. Взял несколько рисунков — и только мой напечатал! Папа, правда, он хороший?
— Да.
— А мои стихи — ты ничего о них не сказал.
— Хорошие стихи, доченька.
— Я потом еще четыре штуки написала. Дать почитать?
— Дай. Как выглядит этот дядя Тони? — спросил я Иглику.
— Ну, такой, — начала она объяснять, — красивый, очень красивый! Высокий, как баскетболист. Джинсы у него потерты сильнее, чем дедушкины брюки, да сейчас все парни так ходят. А волосы у него какие, а прическа! Совсем как у… — и девочка назвала любимого своего артиста.
Не было сомнения: это Тони Харланов. Похвально, что он находит и поощряет одаренных детей. Только неужели из всех ребятишек в обоих кружках мои дочки оказались самыми что ни на есть одаренными?.. И почему именно Тони должен был их найти? Неужто до такой степени я слепой, что не разглядел наклонностей собственных детей?
Не упоминая моего имени, Тони описал меня в одном очерке. Представил этаким суперменом. Сейчас получается, что и наследницы мои обладают задатками гениальности.
Накапливаются вопросики, накапливаются…
Позвонили у входной двери. Близнецы, как обычно, ринулись посмотреть, кто там. Я остался в гостиной. Услышал голос Елены:
— Так я и думала!
Нетрудно было догадаться, что явился кто-то из моих коллег.
Вошел Саша Ваклев, и мы, обменявшись взглядами, без слов поняли друг друга: он спросил, что это с Леной, а я ему ответил — мол, оставь ее, пройдет.
— Не ходите в холл! Отец занят.
Мы с Ваклевым, переглянувшись, усмехнулись.
— Начальство передало, — сказал мой сотрудник, — что если есть возможность, сходи к нему, а если нет, оно к тебе само явится.
— Ладно, зайду попозже.
— Торопит нас. Сейчас же, говорит, надо заняться этим случаем.
— Почему он так быстро изменил свое мнение?
— После того, как тебя стукнули, работы у нас прибавилось. В Доме моделей о Тоди отзываются очень хорошо. Образцовый служащий. Такую же оценку дают и обеим манекенщицам… Да, Красимиру похоронили в ее родном селе. На квартире у нее нашли два ключа — хозяева сказали, что они не от их дверей.