Рокировки
Шрифт:
— С балкона вы увидели шрам?
— А почему ж мне его не увидеть, ведь смотрела-то я на него с десяти метров!
— С какой стороны подбородка?
— Сейчас… он пошел к выходу… Вот так, как вы сейчас… я здесь стояла… С правой стороны был шрам!
— Дальше.
— Ну, поднялся наверх, перешагивая через две ступеньки. Потом я увидела их обоих на улице — он ее чемодан нес и положил его в багажник.
— Номер такси не запомнили?
— Видела его, цифры не помню.
— Молодой
— Я не видела.
— Вы уверены, что со среды ваша квартирантка не возвращалась?
— Я уверена только тогда, когда вижу ее или слышу топот над головой. А вообще-то не уверена я потому, что после обеда ухожу присматривать за своими внуками, пока дочка не явится с работы.
— А мы можем проверить, возвращалась ли Данка?
— Нет, она поменяла замок на дверях и не дает мне ключ.
— Она водит к себе мужчин?
— Так, иногда…
— Болгар, иностранцев?
— Пожалуй, чаще иностранцев.
— А вы с мужем никогда не задумывались, что ищут у нее эти люди?
— Похоже, работа у Данки такая… чтобы переводить им, обслуживать…
— В постели она их тоже обслуживает?
— Ничего подобного я не видела. Что видела — то видела, а чего нет — того нет.
Пока она тараторила, я написал телефон на листке и дал ей.
— Когда ваша квартирантка появится, позвоните мне, пожалуйста. Передайте телефон и вашему мужу.
— Конечно… конечно, товарищ, сейчас же позвоним.
Один мой приятель оказался двоюродным братом хозяйки, у которой квартировал Тони Харланов. В пятницу после обеда привел он меня к ней. Рассказывал, что она моя сверстница, вдова, а я увидел женщину в самом расцвете. Похоже, у нее начиналась вторая молодость. Верно, на нее заглядывались не зеленые юнцы, а мужчины постарше.
Открыв дверь и увидев двоюродного брата, она всплеснула руками, точно школьница.
— Боже, Милчо! Ты и сам не знаешь, как ты мне нужен!
— Телепатия, телепатия, сестра. Вот явился посмотреть на тебя.
— Входите, пожалуйста. А этот товарищ…
Она не спросила, кто я, только отметила, что с ее братом пришел незнакомый человек.
Вместо того чтобы удовлетворить ее любопытство, приятель спросил меня:
— А зачем я-то тебе нужен?
— Где хочешь найди мне тридцать долларов. Есть одна вещь в «Корекоме», которая до зарезу мне нужна.
— Можно, — с готовностью согласился Милчо. — У меня на банковском счету тридцать долларов, ни больше ни меньше.
— Смейся, смейся, но я тебя не оставлю в покое, пока…
— Мне это и так ясно, можешь не продолжать.
— Ну заходите, садитесь, — приглашала хозяйка. —
— Этот товарищ — завскладом женского трикотажа.
Она снова всплеснула руками.
— Именно там мне и нужен знакомый! В Елхово есть завод, там делают жилетки на экспорт, вот я и…
— Хорошо, хорошо, — пытался остановить ее брат, да разве остановишь лавину.
— Пойми, Милчо, с завода этого только и можно получить жилетку, а иначе придется искать доллары. Представляешь, доллары — за жилетку, которая производится не во Франции, а в Болгарии! Если ты мне не достанешь ее со склада, тебе же придется искать мне доллары.
— Подожди, мы еще не сели, а ты…
— Ну садитесь же, садитесь, чем же вас угощать?
— По чашке кофе.
Хозяйка настойчиво смотрела на меня, но я кивнул головой на ее брата — мол, что он скажет.
— Как, только кофе?
— И ничего больше, — подтвердил мой приятель. — Нам надо еще кое-куда зайти. На трезвую голову. Расскажи-ка, что у тебя, как ты. На дверях, я вижу, новая табличка.
— У меня квартирант. Заключила с ним договор на полгода. Если за это время он мне не понравится, отправлю на все четыре стороны.
— Ну и как, понравился он тебе?
— Чудесный! Внимательный, не пьет, не водит компаний. И такой вежливый. Простите, сейчас не часто встретишь таких молодых людей…
— Говоришь, не водит компаний? В одиночестве кукует?
— Какой же молодой человек живет в одиночестве? Иногда к нему приходят приятельницы…
— Вот это да — не одна приятельница, а несколько!
— Он не часто их меняет. Месяц тому назад к нему ходила высокая девушка, похожая на балерину или вообще на артистку какую-то, но по телевидению я ее не видела. Сейчас другая является — настоящая вобла, но одета шикарно. Похоже, обеспечивает себя туалетами из-за границы. Я видела, ее два раза привозила служебная машина. Может, у нее отец — какая-нибудь шишка. А так — грязнуля. Размалевана, а потом разит за пять метров.
Хозяйка рассказывала все это, стоя в кухне, нас разделяла открытая дверь. Я подал знак приятелю, что мне этого вполне достаточно, и он переменил тему. Заговорил о новом телевизоре, а я, делая вид, что слушаю, задумался. Получалось, что девушка, похожая на балерину, перестала приходить сюда месяца полтора назад и место ее заняла «вобла» в шикарных туалетах. Тогда о какой же свадьбе говорила мне Краси, уже будучи брошенной? Видно, понимая, что Тони готов ее бросить, она и торопила его с женитьбой. Выходит дело, его планы ничего общего не имели с ее планами. Я не слышал от Тони ни слова об этом, о свадьбе говорила только Краси.