Рокоссовский
Шрифт:
Две недели драгуны отдыхали, вымылись, вычистились. Но основное время, конечно, было занято строевыми учениями — за месяцы боев выправка драгун ухудшилась, а полковой командир (полком с осени 1914 года стал командовать полковник Петере) был старым служакой и зорко следил за состоянием полка.
Короток солдатский отдых: с 14 января 1915 года Константин Рокоссовский вместе с эскадроном вновь сидел в окопах на западном берегу реки Бзуры. Лошадей с коноводами оставили на другом берегу: шла позиционная, окопная война. Активных боевых действий на этом участке фронта не было, лишь свирепствовала немецкая артиллерия. Рокоссовский и его товарищи больше всего страдали от мороза. Как назло, во второй половине января он усилился, и в эскадроне появились обмороженные солдаты.
2 февраля
К этому времени погода переменилась, наступила сильная оттепель, и на Бзуре началось раннее половодье. Река, в летнее время не достигавшая и 60 метров ширины, а глубиной во многих местах не более полуметра, теперь вдруг мощно разлилась, и мост снесло будто спичечный. Под жестоким артиллерийским огнем в течение нескольких часов лихорадочно вязали плоты. К вечеру началась переправа: с высокого правого берега под непрекращающимся обстрелом каргопольцы спускали плоты и немногочисленные лодки, бросались в них, стремясь скорее попасть на противоположный берег, где их товарищи-гусары изнемогали под напором врага. Чем дальше от берега, тем стремительнее становилось течение, тем с большей тревогой глядели на бушующую воду солдаты. Константин Рокоссовский хорошо плавал, но и на него вид взбесившейся реки, несшей льдины и деревья, действовал устрашающе, а в эскадроне было немало людей, не умевших плавать. Уже при подходе к берегу один из плотов, наткнувшись на корягу, перевернулся, и четверо погибли.
Мокрые, усталые, злые, сразу же после выхода на берег кинулись каргопольцы на помощь товарищам и вместе с ними сумели остановить врага. Немцы были вынуждены прекратить наступление и вымещали свою злобу тем, что на протяжении нескольких последующих дней методично громили позиции полка артиллерией. Драгуны несли потери. Досаднее всего было то, что русская артиллерия не отвечала — у нее не было снарядов.
В середине февраля полк сменили. Но и в тылу отдыхать драгунам не приходилось: каждую свободную минуту командиры эскадронов занимались строевой подготовкой, всякого рода учениями. По-прежнему одним из самых прилежных был Рокоссовский, без устали учившийся рубить лозу, вольтижировать, стрелять. 3 марта полк вновь сел в окопы на Бзуре, а после смены и отдыха в начале апреля 1915 года вся 5-я дивизия была переброшена на север, на Западный фронт, в район Поневеж — Шавли. На многие годы Константин Рокоссовский покидал Польшу.
С весны 1915 года на русско-германском фронте развернулись упорные и жестокие сражения. Наряду с наступлением в Галиции и Польше немцы в 1915 году предпринимали попытки захватить Ригу. На этом участке фронта и сражался в 1915 году Константин Рокоссовский.
Эскадроны едва успели выгрузиться под городом По-невежем, что севернее Ковно, как раздался сигнал боевой тревоги. Тут же стало известно, что в нескольких верстах северо-западнее станции находится противник, теснящий наши части. 5-й дивизии ставилась задача контратаковать его и отбросить. Один за другим эскадроны втягиваются в бой. Вот и ротмистр Занкович протяжно, по-кавалерийски скомандовал: «Шашки вон, пики к бою!» — и эскадрон идет в бой. Тремя полками в конном строю атакует противника дивизия. Стремительно несутся всадники, от топота тысяч конских копыт дрожит земля. У кромки вспаханного поля вражеская кавалерия, пытавшаяся обойти русскую пехоту, начинает поворачивать, стремясь избегнуть столкновения: страшен вид несущихся во весь опор каргопольских драгун. Но поздно. Вырвавшийся вперед 6-й эскадрон в рукопашной схватке рубит немецких кавалеристов.
Дважды скрестил оружие Константин Рокоссовский с врагом во время атаки и дважды вышел победителем.
Бой, однако, еще не был окончен. Впереди, за лощинкой, на небольшом возвышении у редких чахлых кустиков, поспешно разворачивалась артиллерийская батарея противника. Видно было, как лихорадочно действуют артиллеристы, слышно, как кричит офицер. Рокоссовский поискал глазами Странкевича,
— Фёйер, фёйер!
Стреляет первое орудие, второе... В спешке плохо целятся немецкие артиллеристы, да и слишком близко от них драгуны-каргопольцы. Шрапнель рвется где-то за спинами у атакующих; Константин Рокоссовский пришпоривает коня, верный Ад делает последний рывок, и вот драгун среди вражеских артиллеристов. Падает с разрубленной головой офицер, в ужасе, спасаясь от клинка Рокоссовского, разбегается прислуга, оставляя орудия. Ее настигают товарищи Рокоссовского, и в живых остается только тот, кто вовремя поднял руки. Орудия захвачены в целости, всего по одному разу выстрелили они в противника. Сзади уже звучит труба, сзывая драгун. Бой окончен. За этот бой Константин Рокоссовский был представлен к кресту 3-й степени, но награды не получил.
Лето 1915 года прошло для него в непрерывных сражениях. Кавалерийские налеты чередовались с позиционными боями, азарт атак сменялся горечью отступления. Немецкие войска, технически превосходившие русскую армию, рвались к Риге. Спешенные кавалеристы в окопах на реке Дубsиссе по нескольку раз за день отражали атаки врага. Особенно памятен был для каргопольцев день 7 июля. В 5 часов утра немецкая артиллерия обрушила на окопы, занятые полком, сотни снарядов; обстрел продолжался до 9 часов, и окопы были сровнены с землей. Но когда немецкая пехота поднялась в атаку, каргопольцы встретили ее прицельным ружейным огнем и заставили лечь. Еще дважды немцы пытались атаковать и дважды откатывались. Лишь к вечеру по приказу командования Каргопольский полк оставил позиции.
Ожесточенный бой вел Каргопольский полк за местечко и железнодорожную станцию Трошкуны. 19 июля спешенные 3-й и 6-й эскадроны к 8 часам выбили три неприятельских эскадрона со станции Трошкуны, захватить же местечко не могли, так как оно оказалось занятым полком пехоты, кавалерийскими частями с пулеметами. Наступала ночь, командира 6-го эскадрона беспокоила близость неприятельского полевого караула, откуда в любую минуту можно было ожидать нападения. Своими опасениями он поделился с унтер-офицером Ефимом Мешковым.
— Ваше благородие, — ответил тот, — разрешите выбить их оттуда?
— Как же ты их выбьешь? Да и найдутся ли охотники?
— Вы разрешите, ваше благородие, а охотники найдутся.
Охотники действительно нашлись. Выждав, пока темнота ночи опустится над позициями, пятеро охотников — унтер-офицеры Ефим Мешков, Семен Чернов, ефрейторы Семен Фирстов, Тихон Сухоплюев и драгун Константин Рокоссовский — начали подбираться к вражескому полевому караулу. Ползти пришлось долго, зато появление их перед немецким окопом оказалось совершенно неожиданным. В последовавшей рукопашной схватке трое немцев были убиты, а двое бежали. Оказавшись в окопе противника, смельчаки заняли оборону. Когда перед утром немцы пытались вернуться, их встретили ружейные залпы, и окоп остался за драгунами. Едва рассвело, немецкая тяжелая артиллерия начала обстреливать станцию Трошкуны. Ожесточенная канонада длилась весь день, но драгуны на занятых позициях удержались и лишь к вечеру, по получении приказа об отступлении, оставили Трошкуны. Все пятеро смельчаков за поиск в ночь на 20 июля были награждены Георгиевской медалью 4-й степени. Это была вторая боевая награда драгуна Константина Рокоссовского за год войны.
С 21 июля под напором немцев, наступавших густыми цепями в сопровождении артиллерийского и пулеметного огня, полки 5-й дивизии, которой командовал теперь генерал П. П. Скоропадский, вынуждены были отступать. С переменным успехом бои на этом участке фронта продолжались и в августе — сентябре 1915 года, а с 9 октября полк занял позиции на реке Западной Двине, от деревни Лаврецкой до Буйвеска. Началась позиционная война. Изо дня в день на фронте отмечалась лишь редкая ружейная перестрелка, изредка немецкая или русская батарея посылали четыре-шесть снарядов на позиции противника — и все. Каргопольский полк, поочередно с 5-м Донским казачьим, находился на этих позициях вплоть до лета 1916 года.