Роковая молния
Шрифт:
— Сэр?
— Все в порядке, генерал. Берите своих людей и постарайтесь ликвидировать прорыв.
Шнайд отдал честь и, подняв саблю, проехал вдоль строя. Дивизия с поднятыми боевыми знаменами двинулась вперед. Ветераны Армии республики направились прямо на прорыв. Не в силах сдержаться, Эндрю тоже присоединился к атакующим. Наперерез ему бросился один из ординарцев.
— Полковник, что вы здесь делаете? — закричал он. Эндрю продолжал двигаться вперед, не замечая пролетавших стрел, не замечая упавших солдат. Зазвенел чистый высокий сигнал горна, люди перешли на быстрый шаг, над строем
— Вперед, ребята! — громко воскликнул Эндрю. Солдаты опустили вперед штыки и перешли на бег, оглушительные крики перекрывали звуки выстрелов.
Мерки при их приближении остановились, немногочисленные стрелы пролетели над головами солдат. Натиск атаки не уменьшался, и внезапно мерки, ошеломленные отвагой людей, повернулись, и бросились к реке, прямо под копыта своей конницы, устремившейся с противоположного берега. В воздухе раздались отчаянные крики и проклятья.
Эндрю натянул поводья и отстал от продолжающих атаку солдат. Подскакавшие ординарцы мгновенно окружили его и прикрыли от стрел. Эндрю остановился. Вокруг орудий, брошенных мерками, стояла горсточка людей, оставшихся от 1-го Вазимского полка. Он спешился и подошел ближе. Вперед вышел лейтенант; кровь сочилась из раны на голове, из руки еще торчал обломок стрелы.
— Мы отбили пушки, сэр. — В слабом голосе офицера слышалась гордость. — Как вы приказали.
Эндрю кивнул и осмотрел группу людей. Всего несколько человек еще могли стоять на ногах. Не в силах произнести ни слова, он шагнул в сторону и остановился перед грудой тел вокруг батареи. Сплетенные в смертельном объятии, у его ног лежали два тела — мерка и человека, у каждого в руке был кинжал, каждый поразил своего противника прямо в сердце. Схватка была такой яростной, что в живых осталось не больше десятка человек. Рядом с одним из орудий на земле лежал Майк Хомула, руки его все еще сжимали древко знамени. Эндрю кивком подозвал ординарца.
— Доставьте его тело в тыл и подготовьте место захоронения.
Ординарец спешился и с помощью нескольких солдат осторожно поднял тело Хомулы. Эндрю нагнулся, подобрал с земли знамя и вручил его лейтенанту.
— Бог свидетель, я этого никогда не забуду, —сказал он и отдал честь знамени.
Эндрю вернулся к Меркурию, забрался в седло и ускакал навстречу продолжающейся битве. Лейтенант остался в одиночестве. Он долго еще стоял неподвижно и смотрел на знамя, как будто видел его впервые.
Согнувшись почти вдвое, он выбрался из окопа; горло пересохло до такой степени, что Пэт боялся задохнуться. Слева прозвучали мушкетные выстрелы, но он едва обратил на них внимание. У его ног лежал труп мерка, а рядом с ним валялся мех. в котором еще сохранилось немного воды. Пэт поднял мех, нашел обломок штыка и срезал завязки на горловине.
— Ради Кесуса, сэр, воды.
Пэт оглянулся. В просветах между клубами дыма он увидел пожилого седого солдата. Старик присел у лафета орудия, из многочисленных ран сочилась кровь. Пэт вздохнул, подошел к раненому и поднес мех с водой к его губам. Капли, стекавшие по подбородку, оставляли белые дорожки на покрытом копотью лице. Солдат напился и благодарно кивнул Рядом лежал |еще один солдат
Снова раздались беспорядочные выстрелы, Пэт прислушался. Звук доносился с востока. Сквозь пелену дыма он смог разглядеть несколько верховых мерков. Один из всадников упал, лошадь заржала и понеслась прочь; остальные воины продолжали скакать к реке.
Невозможно было определить, что происходит вокруг. Пэт видел только, что солнце уже клонилось к западу, его красный диск едва просвечивал сквозь густой дым и тучи пыли, поднятые над полем боя. Он не знал даже, что происходит в двадцати ярдах от его батареи, находятся ли окопы под контролем людей, или мерки уже прорвали оборону. Горсточка уцелевших солдат обороняла укрепленный пункт, битва распалась на беспорядочные схватки.
Над головой снова просвистели пули, из-за дымовой завесы в окоп прыгнул раненный в бок мерк, надеясь укрыться от преследователей. Он ошалело огляделся, внезапно осознав, что оказался среди скотов. Люди от удивления замерли неподвижно, но через секунду с криками бросились на одинокого врага и штыками сбросили его с бруствера.
Пэт с растущим отвращением наблюдал за этой сценой, ему вспомнился подросток-мерк, убитый ранним утром. Люди, не в силах сдержать ярость, все еще продолжали наносить удары по уже мертвому телу.
Безумное избиение все продолжалось, и Пэт отвернулся, посмотрев на запад. Только теперь он понял слова Библии об остановившемся над Иерихоном солнце.
Вдруг он услышал чей-то хриплый возглас, повернул голову и разглядел неясные фигуры. Люди! Следом из тумана появился флаг. — 3-й корпус! Это 3-й корпус!
Последние меркские пехотинцы. зажатые между двух огней, бежали к реке. Солдаты 4-го корпуса выскакивали из окопов и добивали раненых врагов штыками. Пэт поднялся на бруствер и молча смотрел на проходящих солдат. Ряды 3-го корпуса сильно поредели, многие были ранены, но все еще оставались в строю.
— Размещайтесь здесь, в окопах, — попытался крикнуть Пэт, но смог издать только шепот.
Пэт нетерпеливо пробежал вдоль строя солдат. Он несколько раз наступил на лежащие тела, так густо они покрывали землю. В тумане показалась фигура одинокого всадника.
— Григорий!
Русский солдат обернулся, подъехал к Пэту и отдал честь.
— Слава Кесусу, — вздохнул он. — Мы считали, что из 4-го корпуса никого не осталось.
— Вы ошиблись совсем немного. Часть окопов оставалась в наших руках даже после прорыва. А где Михаил?
— Убит, — ответил Григорий. — Он погиб в первые моменты битвы. Похоже, я теперь командую корпусом.
— У тебя неплохо получается, парень. Григорий улыбнулся.
— Как много времени прошло с тех пор, когда мы ставили Шекспира! Пэт кивнул.
— Адская битва, — произнес Григорий, еще не до конца успокоившись после боя. — Дивизия Шнайда прикрывала нас справа, Готорн со своими людьми был слева. Мы загнали этих ублюдков в котел и перекрестным огнем уничтожили почти всех. Они шли так плотно, что промахнуться было невозможно.