Роковая ночь
Шрифт:
— В нашем городе вешают тех, кто отказывается платить долги!
— А сколько он должен? — обратилась она к стражникам.
— Шестьдесят золотых, — отвечали они.
Как раз эти деньги у нее и были. Она попросила позвать кредитора и отсчитала ему весь долг, после чего юношу выпустили на свободу. Удивленные зрители хотели узнать, что за чужестранка уплатила за их соотечественника, и вскоре собралась толпа. Чтобы избежать докучности любопытных, Репсиме пришлось проститься со старой женщиной и уйти за пределы города. Однако освобожденный юноша стал разыскивать свою избавительницу, и ему охотно пояснили, что она пошла по такой-то дороге туда-то. Ему удалось догнать ее; у одного
Она отказалась. Тогда он подумал, что она сделала это из любви к нему, и заговорил о своей сердечной склонности к ней, предлагая себя в любовники. Бедная женщина, уже пострадавшая из-за своей привлекательности, испугалась и рассердилась.
— Ступай прочь, — сказала она, — пока я тебя не возненавидела! Эти речи мне отвратительны. Не то мне придется пожалеть о содеянном…
Он не ответил и пошел прочь. Морской берег был неподалеку, и юноша вскоре увидел направлявшуюся в город команду корабельных матросов. Они сошли с судна, принадлежавшего басрийскому купцу, направлявшемуся на Сарандиб; во главе их шагал капитан, к которому юноша обратился с таким предложением:
— Хочешь, я продам тебе красивую рабыню? Цена ее триста золотых, и она готова плыть куда хочешь. Эта женщина вон там, неподалеку!
Капитан уплатил деньги и, подойдя к Репсиме, пригласил ее на борт. Она согласилась, ничего не подозревая. После того как корабль отплыл, капитан некоторое время ухаживал за Репсиме, ожидая, что она станет охотно подчиняться своему хозяину. Потом он потерял терпение и, думая, что имеет дело с рабыней, решил вести себя с ней более властно; он вознамерился сделать ее своей наложницей, но в тот день, когда он решил принудить ее к сожительству, разразилась ужасная буря. Корабль начал тонуть, и все, кто был на его борту, оказались в воде; шторм разметал их в разные стороны, а Репсиме силой течения была отнесена к берегу. В это время какие-то люди находились поблизости и стали свидетелями ее спасения.
Побережье, на котором теперь очутилась странница, оказалось частью острова, значительного по своим размерам и весьма населенного. В то время как женщина выбиралась из воды, часть жителей стояла на берегу, наблюдая шторм; эти люди увидели, что волны несут кого-то к берегу целым и невредимым и опускают на сушу. Они сочли это небесным предзнаменованием и подумали, что стихия оберегает жизнь чужестранки. Репсиме поведала им о своих приключениях и попросила дать ей приют. Островитяне были тронуты ее умом, красотой, добродетелью и предоставили ей кров и пищу. Там она молилась несколько дней, после чего все местные жители уверились в том, что ее спасение не случайно и ее появление на острове следует считать чудом. Они расспрашивали ее о том, что она видела, и приходили к ней за советами. Мало-помалу ее стали слушать как предсказательницу и советчицу во всех случаях жизни.
Островом правила почтенная женщина, которая скоро полюбила Репсиме и приблизила ее к себе. Ее подданные одобряли эту привязанность, и с общего согласия она назначила чужеземку своей преемницей. После смерти правительницы Репсиме заняла ее место и проявила старание и осмотрительность в делах управления и суда. В помощники себе она выбрала людей известных и уважаемых, и вскоре островитяне стали считать ее своей охранительницей; они начали проявлять интерес к вере Пророка, которую исповедовала Репсиме. Она же, чем больше завоевывала уважение и любовь окружающих, тем смиреннее сознавала себя пылинкой во власти Всевышнего, и это предохраняло ее от гордыни и всякого зла.
И вот однажды Репсиме сообщили, что на остров прибыло шесть чужеземцев, страдающих разными болезнями и желающих видеть ее. Она велела пригласить их. За приезжими тотчас отправились, ибо Репсиме пользовалась таким почетом, что ее распоряжения выполнялись немедленно и беспрекословно.
Когда привели чужеземцев, Репсиме накинула на голову покрывало и воссела на трон, на котором обычно принимала гостей.
— Кто вы и зачем прибыли? — спросила она, в то время как приезжие упали ниц перед троном. — Если вы ждете помощи, знайте: не в моих силах оказать вам ее до тех пор, пока вы здесь перед моими соотечественниками не расскажете ваши истории, не упуская из них ничего. Пусть каждый из вас поведает без утайки, что с ним произошло прежде, а иначе мои усилия пропадут даром, и вы не сможете исцелиться.
— О царица! — начал первый из них. — Я расскажу тебе все, как ты требуешь. Я родом из Басры, и несколько лет назад женился на прекраснейшей женщине! Она была хороша, обходительна, красива, робка и стыдлива. Обстоятельства вынудили меня отправиться по делам в Индию. Я оставил ее на попечение брата, вот этого человека, что стоит сейчас рядом со мной, а по приезде узнал от него, что она обесчестила мое имя распутством и была предана казни: ее живьем закопали в землю. Брат же так оплакивал ее смерть, что ослеп, и ничто не помогает ему исцелиться! Я пришел к тебе в надежде, что ты вернешь ему зрение.
— А как твое имя? — спросила женщина.
— Темин, — отвечал тот человек.
Лицо Репсиме было скрыто под покрывалом, и пришелец не заметил ее волнения.
— А как ты считаешь, Темин, — вновь спросила она, — твой брат действительно очень любил ее и именно в тоске по ней выплакал все глаза? Ты уверен в том, что жена твоя в самом деле прелюбодействовала?
— При мне она была скромной и отличалась послушным и тихим характером. Когда я вспоминаю о нашей совместной жизни, мысль об ее измене кажется мне невозможной! Но тогда я должен считать родного брата обманщиком?
— Подожди до завтра, — сказала ему Репсиме, — ты узнаешь наверняка, кто из твоих близких был прав, а кто виноват. Я же подумаю над тем, возможно ли вылечить твоего брата.
Затем она спросила следующего путешественника.
— Царица, — сказал ей тот, — я также прошу не за себя. Я привез с собой слугу, который вот уже несколько лет страдает параличом, хоть вовсе не стар! Это невольник, которого я купил ребенком и вырастил; он стал своим человеком в доме, и я прошу тебя его вылечить.
Репсиме увидела, что он говорит о чернокожем невольнике, и узнала в нем Халида.
— Обстоятельства его болезни мне ясны, — сказала она своему бывшему хозяину — ибо говоривший был не кто иной, как разбойник-араб, который спас ее и приютил у себя в шатре, — вам также следует прийти сюда завтра. А ты с какого времени страдаешь водянкой? — обратилась она еще к одному, неимоверно распухшему человеку.
— Совсем недавно, — ответил он, — и никак не пойму, чему эту болезнь приписать. Но, может быть, это наказание, посланное мне свыше, ибо я намеревался насильно овладеть одной красивой невольницей, которую купил незадолго перед последней поездкой прямо на берегу моря у незнакомого юноши. Море разбушевалось и помешало мне осуществить это, а вскоре после того я заболел и распух.