Роковой джекпот
Шрифт:
Полицейский поправил ремень.
– Кому и что давать, решаю я.
Художник встал и спокойно спросил:
– Начальник, не много ли власти на себя берешь?
Тот внимательно посмотрел на мужчину.
– В самый раз. А ты, я смотрю, разговорчивый слишком. Ну-ка покажи свои документы.
Через час Художник сидел в местном отделении полиции. Майор, сняв фуражку, сел напротив Художника, внимательно посмотрел на него и уверенно начал говорить:
– Ну что же вы, Евгений Богданович Писарев, не
Художник потер лоб и ответил:
– Я ничего не нарушал, гражданин майор, я всего лишь рисовал людей.
Майор улыбнулся.
– Ну как же не нарушали? А занятие несогласованной коммерческой деятельностью? А неподчинение властям?
Художник уставился на майора.
– Послушай, рисовать людей не возбраняется.
Тот театрально засмеялся.
– Хочешь рисовать – иди на пустырь и рисуй, а здесь наша территория, и любой, кто занимается коммерческой деятельностью на нашем участке, обязан платить.
Художник скривился.
– Послушай, майор, тебе самому не стыдно? Ты представитель власти, ты должен закон блюсти, а ты вместо того, чтобы следить за правопорядком, занимаешься отъемом средств у граждан, которых должен защищать.
Полицейский встал и начал громко говорить:
– Ну ты, морда каторжанская! Мир поделен на волков и овец, а все остальное – это лирика.
Художник грустно усмехнулся.
– А если я не хочу быть ни тем, ни другим?
Майор с неприязнью посмотрел на него.
– А ты ни тем, ни другим и не являешься. Такие, как ты, – это социальный мусор, от которого мы и пытаемся оградить общество, состоящее из волков и овец.
Художник сглотнул и со злостью посмотрел на полицейского. Тот, сжимая ручку в кулаке, продолжил:
– Что смотришь, как хрен на бритву? Мольберт мы твой конфискуем. А тебе скажу так: еще раз увижу на площади, укатаю по полной программе. Теперь встал и пошел вон.
Выходя из здания полиции, Художник увидел группу музыкантов. Они радостно поспешили к нему навстречу со словами:
– Как хорошо, что вас отпустили так быстро, а то мы думали, вас задержат как минимум на три дня.
Мужчина помотал головой и сказал:
– Эти скоты мольберт мой забрали, а я с ним с четырнадцати лет не расставался.
Девушка проговорила:
– Да вы тоже хороши, зачем стали задираться? Они тут власть, с ними спорить бесполезно.
Художник сплюнул на землю.
– Да какая же это власть? Бандиты в форме.
Девушка тихо воскликнула:
– Ну, знаете! Все платят, иначе никак!
Художник посмотрел на нее в упор.
– Я не собираюсь платить бандитам, пусть даже в форме.
Певица взглянула на своих товарищей.
– Ладно, ребята, отдайте ему рюкзак и деньги. А нам пора идти, у нас еще много работы.
Гитарист
– Спасибо вам, что подождали.
Затем резко повернулся и направился в сторону продуктового магазина. Пополнив денежный счет за мобильный, он присел на скамейку, достал из рюкзака записную книжку и начал искать номер телефона друга детства. Перелистывая страницы, мужчина бормотал: «Серега, Серега, где же ты у нас зарылся? А, вот ты где». Отыскав нужную запись, он набрал номер, и на другом конце голос ответил:
– Але, да!
Художник, улыбнувшись, сказал:
– Здорово, Серега! Как поживаешь?
Голос радостно спросил:
– Жека, ты? Где ты сейчас?
Художник, смеясь, ответил:
– Да я тут, в столице. А ты где окопался?
Серега проговорил:
– Я под столицей, дом отдыха охраняю. Садись на электричку и приезжай ко мне, тут недалеко, часа три езды.
К вечеру того же дня Художник сидел за массивным дубовым столом. Сергей поставил на стол блюдо с жареной дичью и громко сказал:
– Я по такому случаю цесарку и тетерева зарубил, отметим встречу по-царски. – Затем разлил по стопкам водку. – Ну, давай, брат, за твое возвращение!
Художник выпил, закусил куском мяса и попросил:
– Серега, трудности у меня сейчас, можно я поживу у тебя с месяц, пока жилье не найду?
Приятель, кивнув, ответил:
– Да живи хоть год, место у меня много, и участковый – кореш мой, с бумагами поможет.
Художник заметно повеселел.
– А ты хорошо устроился. Это у вас что-то вроде гостиницы?
Сергей, закусив выпитое дичью, объяснил:
– Нет, не гостиница. Это бывший пионерский лагерь, а ныне диппредставительство одного олигарха. Он тут гость не частый, приедет раз в месяц с людьми, часа три поговорят в актовом зале, вечером попарятся с девочками и по домам.
Художник улыбнулся.
– Пионерский лагерь перепрофилировали в бордель, значит?
Сергей, поперхнувшись, посмотрел на товарища.
– А ты как думал? Сейчас это повсеместно. С другой стороны, если бы мой хозяин не выкупил здание, то оно превратилось бы в заброшенный хлам, коего по стране столько, что диву даешься.
Художник, кивнув, спросил:
– Может быть, ты и прав, а дичь откуда взял? Охотишься, что ли?
Сергей усмехнулся и ответил:
– Да нет, что ты! У нас по соседству мужик один живет, богатый до неприличия. Так вот, задумал он себе птичник построить, птиц разных диковинных купил с полсотни: перепелов белых, цесарок, тетеревов, фазанов, павлинов, короче, каждой твари по паре. С месяц поиграл в фермера и сдулся. Пришел ко мне неделю назад и говорит, забирай, мол, все даром, и кормов в придачу дал.