Роковой рейс
Шрифт:
— Пойдём, сам увидишь, — предложил прапорщик. — А ты шагай на свой пост! — прикрикнул Рыбин на Бескоровайного, и тот, облегченно вздохнув, торопливо засеменил к своему объекту.
У «Руслана», стоявшего на левом фланге, они в свете карманного фонарика разглядели еще не занесенные снегом следы от обуви с ребристой подошвой.
— Видишь, — ткнул перчаткой прапорщик. — От кроссовок, а не от твоих солдатских говноступов.
— Но я-то был у того самолёта, — возразил Халмурадов.
— В том-то и беда, что у того, — вздохнул Рыбин
«Наверное, спугнули», — подумал Рыбин, но, чтобы приструнить этого наглого и вызывающе ведущего себя бывшего зэка, спросил начальнически:
— И что теперь будем делать?
— Молчать будем, — твердо сказал Халмурадов, — если не хочешь приключений на свою задницу.
— А я при чём? Ты бросил пост, а я виноват?
— Виноват министр обороны — не одел нас как следует, не обеспечил согласно уставу несение караульной службы. А если ты на меня будешь катить бочку, то я тебе такую веселую жизнь устрою, что ты и на том свете помнить будешь.
— Не грози, — огрызнулся было Рыбин, но тут же сник: Халмурадова в роте охраны боялись все. Хотя он отсидел до призыва в армию всего один год, но бандитских замашек нахватался сполна и здесь, в роте охраны, создал вокруг себя группу отъявленных хулиганов, держащих всех в страхе. Не один солдат уже пострадал от них. Особенно они издевались над первогодками, заставляя их стирать на себя обмундирование, чистить обувь, мыть полы в казарме. Если же кто-то пытался роптать или жаловаться командиру, ему устраивали темную…
Прапорщик походил еще под самолетом, повздыхал и сказал примирительно:
— Ладно, шум поднимать не будем, иначе всем достанется. Но если какой-то гад сунется сюда ещё, положи его на снег и не отпускай, пока мы не прибудем.
— Сделаю. Так проучу, детям своим будет рассказывать…
На том и расстались.
Обратной дорогой Рыбин повел Клюева по следу неизвестного, подсвечивая фонариком ребристые отпечатки на снегу, быстро заносимые поземкой. Недалеко от того места, где прапорщик увидел и окрикнул охотника за керосином, чуть ли не споткнулись о валявшуюся канистру.
— Вот видишь, — обрадованно воскликнул начальник караула, — я не ошибся — наш воришка. Народ совсем озверел — за канистру керосина пулю не боится схлопотать. — Поднял канистру. Она была пуста. — Не успел, бедолага, — усмехнулся прапорщик и забрал её с собой. — В хозяйстве пригодится…
На следующий день, когда Рыбин узнал о катастрофе «Руслана», он перепугался насмерть: если узнают о происшествии на посту, им всем тюрьма. Ему, начальнику караула, достанется больше всех.
Полдня он ходил сам не свой, пока Халмурадов не подошел к нему и не бросил насмешливо:
— Не бзди, прапор, прорвемся. Клюева и Бескоровайного я предупредил, а нам сам бог велел молчать. Да ещё и неизвестно, от чего кувыркнулись летуны…
Они и молчали бы,
И вот прапорщика нет. За что его убили? Не знали, что он уже во всем признался?.. Вряд ли. Похоже, Рыбин сказал не все, и тот, кто приходил якобы за керосином, был ему известен. А то, что диверсант из этой части, Гайвороненко почти не сомневался. Своим мнением он поделился с Возницким.
— Вот и я об этом думаю, — согласился с доводами полковник. — И снова все факты упираются во второго пилота: у него «Жигули», с Рыбиным живет по соседству. Не полетел. Давайте-ка ещё раз попытаемся раскрутить его.
Генерал поколебался.
— Сомнительно. Но чем чёрт не шутит… Вызывай.
Полковник позвонил в гостиницу.
— А он ещё ночью ушел с друзьями, — ответила дежурная.
— С какими друзьями? — Полковник наливался гневом. — Я ему запретил… — И тут же осёкся — незачем посвящать во все дежурную.
— Я их не знаю. Вначале они звонили ему, Геннадий отказался, сказал, что устал и ложится спать. Потом, уже после двенадцати — я тоже прилегла, — заявились двое, и он ушёл с ними. Кажись, на машине были, уехали.
— Что за друзья, вы их видели раньше? — уточнил Возницкий.
— Нет, не видела. Они в гостинице не проживают.
Полковник положил трубку. Сбежал или силой увели? — мелькнула тревожная мысль.
— Плохи наши дела, — констатировал генерал. — Похоже, и второго свидетеля мы лишились. Но почему?.. Прапорщика понятно: он кого-то видел, забрал канистру. А при чем тут второй пилот?
— Простите, Иван Дмитриевич, но я остаюсь при своем мнении: главный виновник — капитан Кленов. И на девяносто процентов уверен, что убийство Рыбина — дело его рук. Вот и сбежал с сообщниками.
— А если его затем и похитили, чтобы убедить нас в его виновности? Я не уверен, что Кленов симулировал отстранение от полета. Вряд ли он знал о повышенном кровяном давлении. Да и врачиха на такой недуг могла не обратить внимания. Тут симулянт придумал бы что-то пооригинальнее. — Генерал откашлялся. Почесал в раздумье затылок. — Да, задали нам задачки. Хочешь не хочешь, а без ФСБ и военной прокуратуры нам их не решить…
Через час в кабинете командира эскадрильи собрались генерал Гайвороненко, полковник Возницкий и прибывшие из города следователи ФСБ и военной прокуратуры, сам военный прокурор и начальник отделения городского уголовного розыска.