Роковой секрет

Ройс Мэри

— Бедная, но не глупая. — Он задумчиво потирает подбородок, облокотившись о стол. — Сын привлек толстым кошельком или смазливой мордашкой?

Его слова бьют тупым ударом под дых.

— Отец! — восклицает Матвей, но Рафаэль осаждает его резким жестом.

— Zitto[1]! — строго бросает он, не сводя с меня пристального взгляда.

— Меня не интересуют ваши деньги! — уверенно заявляю я, но голос дрожит от обиды.

— Неужели? Думаешь, ты первая такая здесь сидишь? Если Маттео не способен разглядеть и бревна в собственном глазу, то я вижу людей насквозь.

— Боюсь, вам стоит

обратиться к окулисту, — выпаливаю, вскакивая со стула. Обида раздирает горечью, перерастая с каждой секундой в жгучую злость. Так и знала, что в этой семье меня будут попрекать деньгами, на которые я никогда не претендовала. Выдыхаю и стараюсь взять себя в руки. — Прошу меня извинить.

— Вернись на место! — останавливает меня грозный рык.

— Рокси, сядь, пожалуйста. У нас не принято выходить из-за стола, пока отец не дал на это добро, — взволнованно просит Матвей, пытаясь предотвратить конфликт.

Только вот уже поздно, провал неизбежен. Чувствую, как мои глаза расширяются и, открыв рот, просто хватаю воздух, словно выброшенная на берег рыба. Не нахожу слов для ответа жениху, поэтому возвращаюсь на место.

— Я очень устала и хотела бы отдохнуть, — говорю, впиваясь в Матвея умоляющим взглядом.

— Скоро пойдем, малышка, — успокаивающе произносит Мот и протягивает мне ладонь, которую я судорожно сжимаю. Кажется, моя нервозность взлетела до небес, и я уже жалею, что поддержала идею о знакомстве с отцом жениха. Но мне становится немного легче, когда чувствую поддержку Мота.

— Клоунада, — презрительно фыркает Росси и спокойно поднимается из-за стола.

Очередная волна горечи накрывает меня с головой, поглощая остатки сдержанности и выпуская мой неуправляемый характер на свободу.

— Клоун здесь один, — язвительно парирую, но тут же замолкаю, заметив ужас на лице буквально окаменевшего Матвея.

Осознав смысл сказанного, неуверенно поднимаю взор, и меня неприятно пронзает злобный прищур его отца. Он словно разъяренный ястреб, что хочет вырвать мои внутренности, поэтому я начинаю жалеть о своей выходке. Очевидно, Рафаэль в бешенстве. Несмотря на непроницаемое выражение черных глаз, я улавливаю это всеми фибрами души. Контроль этому мужчине явно нелегко дается и, нервно пройдясь пятерней по копне смоляных волос, Росси покидает обеденную зону. А когда шествует мимо, я каждой клеточкой ощущаю исходящие от него простреливающие гневные флюиды.

— Chiudi la bocca alla tua cagna[2], — грубо бросает Матвею отец, отчего я готова слиться со стулом. Присутствие этого дьявола за спиной подавляет, а голос, наполненный скрытой яростью, душит невидимой удавкой.

Что мне теперь делать? Как цивилизованно вести себя рядом с этим наглым и самодовольным грубияном? Зачем я только пошла тогда на этот пляж? И что будет, если обо всем узнает Матвей? Я даже в глаза посмотреть ему не смогу.

На меня обрушивается поток беспокойных мыслей, переворачивая вверх дном привычную картину мира. А вопрос, что же меня ожидает завтра, вызывает нешуточную тревогу. Почему у будущего свекра ко мне такая неприязнь? Не знаю. Внутри разгорается борьба. С одной стороны, хочется избежать проблем, а с другой такое отношение к себе я не потреплю!

Чувствую себя запертой

в клетке с опасным хищником. Чтобы отстоять свое счастье, мне придется научиться выживать рядом с ним. И я сделаю все, что в моих силах. Моя жизнь никогда не была легкой, поэтому какое бы испытание ни ждало впереди, я пройду его с высоко поднятой головой.

[1] Помолчи (итал.)

[2] Закрой рот своей суке (итал.)

Глава 3

РОКСОЛАНА

С минуту мы просто сидим молча. Я готова провалиться сквозь землю. Вот так знакомство.

— Я же предупреждал, что у папы сложный характер. Не могла держать язык за зубами? — недовольно ворчит Матвей, нервно расхаживая вдоль стола.

— А я тебе изначально твердила, что не стоит торопиться! — бурчу себе под нос.

Матвей медленно выдыхает и, растирая пальцами переносицу, одаривает меня усталым взглядом.

— Малышка, прости. Я знаю, что он был резок с тобой…

— Резок? — изумленно вскрикиваю я. — Он мне в лицо заявил, что меня волнуют лишь твои деньги! Но это не так!

— Рокс, не паникуй. Ты плохо знаешь моего отца.

— Думаю, и не стоит узнавать его лучше.

Поднимаюсь из-за стола, но Мот преграждает путь, подходя вплотную ко мне. Запускает длинные пальцы мне в волосы, и по телу моментально проносится волна мурашек. Ставший уже родным запах жениха немного гасит раздражение, бушевавшее в душе минуту назад. Мой любимый аромат: мускусно-сладкий, теплый запах чистого тела. И я, словно обезумевшая пчелка, лечу на эти пахучие молекулы.

— Дай ему второй шанс, — едва слышно просит Матвей и трется носом о мой нос. — Я поговорю с отцом. Он сегодня чересчур агрессивно себя вел, но добиться от него извинений навряд ли получится.

Парень немного отстраняется и, пронзив меня расстроенным взглядом, обхватывает мое лицо широкими ладонями.

А меня будто кто-то за язык тянет, так и хочется сказать что-нибудь едко-ядовитое.

— П-ф-ф-ф, Матвей, я тебя умоляю. — Демонстративно закатываю глаза, но освободить голову из его хватки не получается. Протяжно вздохнув, я сдаюсь. — Мне не нужны его извинения, — устало шепчу поникшим голосом, опуская глаза на его грудь, и скольжу по ней ноготками, чтобы хоть как-то охладить накаленную обстановку. Не хватало еще и с ним поругаться. — Кстати, что он сказал тебе перед уходом?

— Сказал, что мне с тобой очень повезло. — Матвей приподнимает мое лицо за подбородок, заставляя посмотреть себе в глаза, и мягко накрывает мои губы поцелуем.

— Врунишка, — шепчу ему в губы, и он поглощает мой выдох, нагло запуская в меня свой язык, отчего я мгновенно завожусь. — Матвей, — со стоном выдавливаю из себя и слегка отшатываюсь, сжимая бедра, между которыми уже едва не искрит, — сейчас не время. И ты собирался…

— От тебя очень сложно оторваться. — Парень подается вперед и, не церемонясь, увлекает меня в затяжной поцелуй, прежде чем неохотно отпустить. — Не скучай, лисичка.