Роль грешницы на бис
Шрифт:
Знать бы только, с какой целью! Или актрисам просто свойственно все время что-то играть и менять роли – всего лишь из прихоти, желания разнообразия и доказательства своего мастерства?
– Алексеем, если вы не возражаете, – ответил он. – Видите ли, я…
Уменьшительное имя Алеша было зарезервировано только для Александры. Так вышло само по себе – близкие друзья звали его Кис, неблизкие – Алексеем, а то и по отчеству, а вот Алеша – это обращение было привилегией любимой женщины. И Кис эту привилегию рьяно охранял.
Алла, не дослушав его фразу, кивнула:
– Не
– Спасибо за развернутый комментарий. Ваш сейф закрывается на ключ. Он не пропал?
Ключ не пропал. Он лежал по-прежнему на своем месте, в ящичке ее бюро, и Алла показала его детективу, помотав колечко вокруг пальца. По ее словам, в гостиную были вхожи всего несколько человек: Ирочка, секретарша Катя и домработница Жанна на время уборки. Остальные обычно заходят, только если что-то нужно спросить, и не дальше порога… Когда Алла выходит из дома, она запирает свою комнату.
– Однако вряд ли вы закрываете ее на ключ, когда ходите в ванную, в туалет, на кухню, верно? Следовательно, в это время в нее можно зайти! Ирочке вы доверяете. А Кате?
– Если доверять рекомендациям Ирочки, то следует доверять и Кате: это Ирочка ее ко мне привела. Ее отец с детства дружен с Ирочкой, жили в одном дворе. Известный писатель, между прочим: Павел Витебский, слыхали?
Кис не слыхал.
– Он из «почвенников», – подсказала Измайлова. Но Кис все равно не слыхал.
– Неважно, – деликатно закрыла тему Алла, – он теперь совсем мало пишет, насколько мне известно. Уже не попадает в струю. Собственно, я к тому, что Катя из хорошей семьи. Сама я пока ничего толком сказать об этой девушке не могу: я ее мало знаю. Компьютером владеет превосходно, даже меня научила немного. Она совсем другая – другое поколение, почти как с другой планеты, тем более для такой затворницы, как я. Даже рост – понимаете, она слишком большая, она принадлежит к другой расе homo sapiens. Но, если вынести за скобки эту разницу, немного шокирующую, эту странную одежду, странный язык… Я даже немного научилась его понимать. Вот вы знаете, что такое «комп»?
– Компьютер, – ответил Алексей, вспомнив Ванькину тарабарщину.
– Браво. Так вот, за вычетом этих внешних, не совсем понятных мне атрибутов нынешнего времени, Катя мне кажется очень милым человечком. Вежливая – но без излишеств, без фальши; держится уверенно – но не нагло; проста в поведении – но не развязна… Я люблю в людях чувство собственного достоинства, знаете, всю жизнь ненавижу лесть и заискивания, хотя всю жизнь была ими окружена… В Кате оно есть.
– Что представляет собой дневник?
– Тетради
– Все пропали?
– Пять. Третий том был не в сейфе, он лежал среди бумаг на письменном столе.
– Выходит, Катю можно исключить: она знала, где лежит третий том.
– Нет, не знала: мы с Катей работали над первым. Более того, я ей в руки дневник никогда не давала, только наговаривала текст и иногда зачитывала кусочки из дневника. После работы убирала его в сейф, и Катя это видела. А над третьим я как раз работала, обдумывая, как подать материал… И он остался в груде бумаг на письменном столе.
– Объем каждого тома должен быть внушительным. – Кис измерил пальцами воздух, показав примерную толщину четырех тетрадей за 44 копейки. – Из квартиры легко вынести незаметно пять таких томов? Или довольно объемную сумку с ними?
– Конечно. У нас ведь нет вахтера при входе.
– Мне придется переговорить со всеми.
– Естественно. Только я бы предпочла обойти молчанием тот факт, что пропавшие тетради являются моим дневником.
– Попробую. Могли бы вы предупредить ваших… э-э… ваш персонал о том, что вопросы будут задаваться не слишком приятные, чтобы не обижались и отвечали подробно? Обычно люди не любят, когда им задают вопросы, а особенно женщины в определенном возрасте… Они часто бывают…
– В маразме?
– Ну что вы, я хотел сказать, часто бывают излишне ранимы…
Измайлова усмехнулась и невесомо, одними пальцами, похлопала его по плечу.
– Вы очень милый молодой человек, вы это знаете?
– Почему вы так решили? – опешил Кис.
– Вы бережны к людям. Это многое говорит о вас, о вашем восприятии мира.
Кис издал невнятное «хм-м», не найдясь.
– В моем возрасте уже читают по лицам и по двум первым фразам, юноша, – словно ответила на его невысказанный вопрос Алла. – У вас жена есть?
– Мы не расписаны…
– Неважно, я имею в виду, женщина, которая вас любит, которая с вами живет, близкая, одним словом?
– Есть…
– Передайте, что ей повезло. Передайте ей это лично от меня! Жаль, что я не встретила вас раньше…
Алексей не удержался от удивленного взгляда. Что она имеет в виду? Все-таки она лет на пятнадцать его старше, Алла Измайлова…
Она поймала его взгляд и пояснила:
– Не ищите двусмысленности. Просто ваше существование примиряет меня с действительностью.
Кис смутился окончательно, о чем очень быстро пожалел, так как момент для расспросов был упущен безвозвратно. Что значит «примиряет с действительностью»? Но поезд ушел: Алла уже резко сменила тему:
– Ну что, приступим? Я предлагаю вам начать с Ирочки, согласны? Отлично. Ирочка, Ира! Пойдите к нам сюда, будьте любезны.
Закончив собеседования с «персоналом», Кис поинтересовался, упомянуты ли в ее дневнике все пятеро жертв.
– Упомянуты, – скорбно и сухо ответила Алла.