Ролевик: Ловчий

Чернояр Дмитрий

Пока автоном, лишившийся основных сенсоров, пытается добраться до меня, Шанти не теряет времени даром: храмовница, по моей непредусмотрительности принявшая деактиватор и заметно потерявшая в скорости движений, всё равно чертовски быстро кружит за спиной голема, ловко избегая засвета в боковых сенсорных глифах, и методично рубит хребет излишне шустрой статуе.

С трудом уворачиваюсь от перьев, блокируя саблей и отводя в сторону особо опасные взмахи впавшего в боевое безумие голема. Путь крылатой расчерчен глубокими бороздами от мечеперьев, и это играет со статуей плохую шутку - проходимость её заметно снижена,

стопы у неё слишком гуманоидные, не предназначенные для быстрого передвижения по пересечённой местности, и то и дело она спотыкается, заваливается, с трудом удерживая равновесие. Что, впрочем, ей совершенно не мешает в каждый момент времени держать перед грудью минимум три широких пера, полностью перекрывающих доступ к глифу.

Или самообучение у голема просто поразительно быстро происходит, или огнестрельное оружие ему уже знакомо.

А в довесок ко всему - похоже, у этого создания имеется система оценки повреждений, компенсирующая отсутствие спинных сенсоров. Статуя лениво отмахивается собранными в крыло перьями, и Шанти, сосредоточенная на уворотах от сенсоров, получает кончиком крыла мощный удар. Её тело, безвольно кувыркаясь и разбрасывая куски брони, улетает почти в центр зала, и полёт эльфийки завершается только после столкновения с пьедесталом.

Всё это вижу боковым зрением, смещаясь в сторону ударной руки, и всаживаю в зазор между перьями и бронником три пули. Шелест и треск - все снаряды уходят в полусферу правой груди, оставляя от неё выкрошившийся неровный пенёк. Но цель частично достигнута, и безголовая статуя пусть немного, но теряет в резкости движений. Если удастся повредить ещё пару лапок глифа, он вполне может сдетонировать.

Краем глаза вижу, что эльфийка медленно шевелится, безуспешно пытаясь подняться на ноги. Тело гнётся, конечности и позвоночник не переломаны. Внутренние органы с высокой долей вероятности повреждены, но здесь и сейчас ни проверить, ни помочь возможности нет, всё, что могу сделать для храмовницы - это держать голема как можно дальше от неё, стараясь или перерубить перья, или отсечь руки.

Как же не хватает столь преждевременно почившего топора!.. Саблей много не нарубишь, кисть вообще от ударов о твёрдую поверхность перестала чувствоваться, а дострелять с пользой оставшиеся патроны просто физически нет возможности, голем, лишившись части глифа, его остатки прикрывает гораздо более тщательно.

И всё, что могу - просто убегать от статуи, огрызаясь короткими выпадами и стараясь не попасть под мельницу острейших клинков.

Было бы идеально повредить центральный узел глифа, хотя бы часть его плетения, чтобы сбить стабилизацию. Даже если выкрошить из нагрудника все его лапки, пока центр остаётся целым, энергосистема будет функционировать. Это новая порция воспоминаний гвардейца, весьма своевременная в целом, но совершенно бесполезная в частности. Без нормального оружия пробиться через мечекрылья автонома малореально, а надежды на вероятностное зрение уже нет, источник опустошён полностью, и всё, что у меня осталось - только физическая сила и рефлексы.

Пока голем увлечённо гоняет меня по залу с нескрываемым желанием порубить в окрошку, Шанти снова заливается алхимией. Вообще удивительно, как её склянки не разбились после такого полёта и жёсткого приземления. Надеюсь, девочка не пойдёт в разнос и не накачается по самые брови каким-нибудь эльфийским коктейлем "последней надежды", когда уже плевать на сохранность организма, когда из него нужно выжать хоть самые последние крохи, но выстоять...

И подмога... Она успела связаться с Кариной?..

Чувствую, ещё чуть-чуть, и начну выдыхаться. Грудина бронника итак уже полосатая, один наплечник утерян, наручи иссечены вдоль и поперёк.

И только благодаря некоему распараллеливанию сознания ещё сам не подставился под клинки. Разум, который я, сидит, как и прежде, в сторонке, осуществляя общий мониторинг окружающей действительности, бессознательное нечто, которое тоже, в каком-то смысле, я, рулит телом и оружием, спасая нашу задницу от не знающего устали голема. У меня увороты, сабля и два патрона в барабане, у автонома бешеная выносливость, мечекрылья и нет башки. Патовая, в общем-то, ситуация.

Но делать всё равно нечего, только нарезать круги и надеяться на эльфийку.

И надежды оправдались: Шанти, бесшумной тенью материализовавшись за спиной статуи, сходу врубила оба клинка в плечо голема. Автоном, похоже, наработав некое понятие тактики в борьбе с нападающими со спины, в этот раз не отмахивался, а просто ткнул за спину растопыренное крыло, вывернув клинки по диагонали.

На миг сердце остановилось, словно окутанное куском льда, слишком уж ясно всплыла в памяти недавняя нереализованная цепочка событий, в которой храмовницу просто перепиливало пополам мечекрыльями...

Но Шанти, извернувшись угрём, избежала шанса оказаться наколотой на один или несколько клинков и с новой яростью набросилась на конечности голема.

– У неё хребет посреди тела, - слова короткие, рубленные, экономит дыхание, - мои мечи не достанут.

– Плевать на хребет, - бросаю я, приседая под проносящимся над головой веером острых лезвий.
– Хотя бы одну руку надо убрать!

– Стараюсь.

И действительно старается, остервенело вгрызаясь в неподатливый материал брони. Настолько старается, что автоном меняет приоритеты, разворачивается и начинает наступление на эльфийку.

По нагруднику дивной, испещрённому засечками, сколами и трещинами, стекает из-под маски тёмная кровь, глаза светятся яростным оранжевым огнём с редкими вспышками неземной синевы. Девчонка на пределе сил, и не нужно быть магом или ещё каким ауроглядом, чтобы понять: алхимия догорает, теряет свою эффективность, и жизнь девушки вновь готова повиснуть на волоске.

Почти так и случается. Чудом успеваю рубануть по внутреннему сгибу под коленом, сбивая опорную ногу голема, заставляя его за счёт мечекрыльев, готовых схлопнуться с эльфийкой посредине, корректировать равновесие.

Два шага-прыжка - поясница и площадка над лопатками - и, кувыркнувшись в воздухе, приземляюсь позади споткнувшейся девушки. Голем, хитро вывернув крылья, с силой обрушивает их на Шанти, усиливая удар всей массой тела...

Слава Бездне, что храмовница отрастила такую чудесную толстую косу! Схватившись за неё, всё-таки в самый последний момент выдернул дивную из-под клинков, только металл чиркнул о хитин поножей раскинутых в изумительном шпагате ног.

Автоном же застрял, почти наполовину вогнав перья в пол.