Ролевик: Ловчий
Шрифт:
Отпустив косу, тянусь за револьвером, эльфийка в это время вгоняет в плечи голема мечи, намертво заклинив конечности. Девушка, обратным перекатом вскочив на ноги, творит что-то совершенно сумасшедшее со своим телом, пуская по нему от стоп до макушки волну движения, и тяжёлый колпачок, венчающий косу эльфийки, метнувшись подобно кнуту, с треском переламывает левую руку статуи, и Шанти длинным нырком уходит в сторону, открывая мне огневой простор.
Голем, лишившись одной жёсткой привязки, подаётся назад,
Чувствую, что сейчас рванёт, и последним усилием делаю рывок к храмовнице, вместе с ней закатываясь за пьедестал.
Миг ничего не происходит, а потом...
Над головой, облизывая стены и потолок, проносится опаляющий язык огня, мерзко тянет горелыми волосами и жареными тараканами, воздуха разом становится мало, и от запоздалой догадки, что горению, какбэ, нужен кислород, легче не становится. Поздно пить боржоми, когда почки уже исследует патологоанатом...
Жар, нечем дышать, в ушах шумит, в конечностях тремор, даже механическую руку потряхивает.
Но одно понимаю очень ясно: валить надо отсюда, и чем быстрее, тем лучше.
Жадно втянув нестерпимо горячий даже после фильтров маски воздух, забрасываю обмякшую эльфийку на плечо и из странного положения на трёх костях беру низкий старт к выходу. Шанти невероятно легка, но даже её игрушечный вес давит на спину парой полноценных мешков цемента.
Короткий разбег, нырок сквозь пелену арки, и благословенная прохлада радостно обнимает дымящиеся тела. Воздух чист, свеж и прохладен.
Уложив храмовницу у стены, я снял с неё маску.
– Писе-е-ец...
Бурая засохшая кровь, размазанная по всему лицу, останки сорванных корешков, создающие жутковатую текстуру, и поверх всего этого тёмно-красные росчерки дорожек свежей эльфийской крови. Одутловатость лица, неравномерная, неестественная, ясно намекает на мощные гематомы, левый глаз вообще заплыл так, что даже веки утонули в опухшей плоти. Искусанные и разбитые губы на фоне общего внешнего вида Шанти выглядят бледно и совершенно не впечатляют.
Но главное - жива и дышит. Дыхание редкое, натужное, тяжёлое, но сам факт его наличия - это уже повод радоваться. Выковыряв губами из маски питьевую трубку, набрал в иссохший рот воды, оттуда - на ладони, и завершил эту витиеватую цепочку поливанием лица девушки. Помогать руками не рискнул, с таким тремором скорее ещё ей синяков наставлю или сломаю что-нибудь, чем помогу.
Закашлявшись, дивная пришла в себя, задышала часто и с хрипом, царапая острым хитином жёсткий воротник поддоспешника.
– Осторожней, Шанти, сейчас сделаю, - прохрипел я, не узнавая собственный голос.
Стащив перчатку, нащупал едва ощутимый выступ застёжки, подцепил его ногтями и потянул на себя. С потрескиванием горловина расстегнулась, и эльфийка, сделав несколько судорожных входов, нормализовала дыхание.
– Так лучше? Если нет сил отвечать, кивни.
Едва заметный кивок.
– Пить?
Ещё один кивок.
Уперев маску в створ между нагрудником и поддоспешником, вытянул до максимума регулировочные ремни, подцепил трубку и вложил её в губы девушки. С трудом проглотив первую порцию воды, храмовница довольно засопела и, судя по частым глотательным движениям, принялась с чудовищной скоростью опустошать питьевые запасы костюма.
– Посиди здесь, я сейчас, - погладив шершавую от успевшей вновь засохнуть крови щёку, кивнул Шанти и, на ходу надев маску, шагнул обратно в портал.
Бездна его знает, насколько у меня хватит дыхалки, но - оружие бросать не вариант, так что попробую найти. Да и убедиться надо, что голем более не несёт угрозы и не станет нас преследовать.
Мелкий щебень вперемешку с металлизированными обрывками карикатурного скелета намекнули, что усё, амба карапузику, Маниту склеил мокасины. Взрывом и жаром погнуло и оплавило даже мечекрылья, поникшими, оплывшими свечками торчащие из пола.
Ладно, некогда любоваться разгромом, кто его знает, что ещё могли первоэльфы тут понавтыкать для обеспечения безопасности Следа. Так что - хватать клинки Сеяшантери, несмотря на их плачевное состояние и явную небоеспособность, найти револьвер, взрывной волной отброшенный к пьедесталу, и - на выход.
На автомате, не отдавая ещё себе отчёта, на ходу подхватил тёмно-красный камушек странной огранки и сунул его в поясной карман. Фиг его знает, что за штука, в памяти ассоциаций нет, но визуально похож на рубин. Будет маленькая компенсация за нервотрёпку и беготню.
Вовремя я. Стоило только перешагнуть сияющий полог, как поверхность поля пошла рябью, вздрогнула и... просто превратилась в камень, отрезав от нас зал с останками голема.
Стукнув в новообразование костяшками пальцев артефактной руки, не услышал совершенно ничего, как будто в монолит скалы постучался.
Хм... А если не множить сущности и подумать? Скорее всего, арка именно что и была врезана в скалу, а сам зал, на самом деле, может находиться или ещё глубже, или вообще на другом континенте, и их связывал лишь одна Бездна знает на каких принципах работающий телепорт. А теперь вот выключился, оставив нас сидеть и созерцать ровную каменную поверхность.
Такое предположение мне кажется более вероятным, нежели мгновенное заполнение всего зала скалой или создание очень твёрдой и плотной породы из ничего.
Выдохнув, вернулся к эльфийке, меланхолично созерцающей стену напротив.
– Кажется, в арке был встроен настоящий пространственный портал... И он больше не работает.
– Аха, - слабо кивнула Шанти.
– Идти сможешь?
Храмовница отрицательно качнула головой.
– Выжата...
Склонившись над дивной, отцепил перевязь с ножнами и, кое-как втиснув в них деформированные клинки, а револьвер в кобуру, подхватил девушку на руки и пошёл к выходу.