Рольф в лесах
Шрифт:
С юга летят маленькие птички, напевая весенние песенки. Резвые синицы, стойко перенёсшие зимние морозы, весело поют и щебечут, пока не появятся снегири и чёрные дрозды, которые своим более изысканным пением заставляют забыть эти скромные хороводы.
Стоит зиме сделать хотя бы один шаг назад, как весна производит панику в рядах отступающего врага и вынуждает его к бегству. Десять дней отсутствия Куонеба были днями настоящих революционных переворотов, после которых зима окончательно уступила место весне и унесла с собой снег, оставив его только в самых тенистых закоулках леса.
Но вот наступило,
Все трое были очень довольны, когда наступил, наконец, день отъезда в Лайонс-Фолс.
Путь их шёл по Малой Оленьей реке, Малому Оленьему озеру, по южной ветви Оленьей реки, а затем по Большой Оленьей реке. Все реки были переполнены, и всюду было множество воды, что значительно сокращало количество порогов. Хог не мог ходить скоро, а переносить его с места на место было нелегко. В три дня они проехали пятьдесят миль и к вечеру третьего были уже в небольшом посёлке Лайонс-Фолс.
В обращении Хога сразу произошла резкая и крайне неприятная перемена. Он начал приказывать, тогда как прежде от него слышались только плаксивые просьбы. Он кричал на них:
— Причаливай осторожно, не порть моей лодки!
Увидя несколько человек, собравшихся у мельницы, он принялся болтать без умолку, но не получил от них ответа, кроме холодного и как бы мимоходом брошенного приветствия:
— Здорово, Джек! Никак вернулся домой?
Одного из них еле уговорили снести Хога к его хижине. Да, семья его оказалась дома, но она была, по-видимому, недовольна его возвращением. Он что-то шепнул своему сыну, тот с мрачным видом направился к реке и вернулся с ружьём, которое Рольф уже считал своим; он захватил бы также и меха, но Скукум набросился на него и прогнал его от лодки.
Хог выказал при этом свой настоящий характер:
— Это мои меха и моя лодка, — сказал он одному из рабочих на мельнице и прибавил, обратившись к спасавшим его людям: — А вы, скверные разбойники, краснокожие воры, проваливайте прочь отсюда, не то я подам на вас жалобу судье.
И он осыпал их оскорбительной бранью, в которой выказалась вся злоба его низкой натуры.
— Говорит, как настоящий бледнолицый, — холодно заметил Куонеб.
Рольф стоял молча. Оказать такую бескорыстную помощь и в благодарность за это получить столько гадкой, унизительной брани! Он невольно подумал, что даже дядя его Мик, и тот не выказал бы столько низости и неблагодарности.
Хог
Старик Сайлас Сильвани, хозяин мельницы и пионер этой местности, был в то же время и судьёй. Это был человек высокого роста, худощавый, смуглый, похожий на Авраама Линкольна. Он выслушал раздирающий душу рассказ об ужасных пытках, которыми эти два изверга в образе людей подвергли ни в чём не повинного Хога; судья слушал внимательно, возмущаясь сначала, а затем, чем дальше, тем больше забавляясь этим рассказом.
— Теперь я выслушаю другую сторону, — сказал он, приказывая позвать Рольфа и Куонеба. Он окинул их внимательным взором и, обращаясь к Рольфу, спросил его:
— Ты индеец?
— Нет, сэр!
— Метис?
— Нет, сэр!
— Хорошо, расскажи мне всё как было, — и Сильвани, приготовясь слушать, устремил проницательный взор на юношу.
Рольф рассказал всю историю их знакомства с Хогом, начиная от встречи с ним в складе Уоррена до приезда в Лайонс-Фолс. Искренний рассказ Рольфа понравился проницательному и доброму старому охотнику, мельнику и судье.
— Сынок, — сказал он тихо и ласково, — вижу, что ты сказал мне всю правду. Верю каждому твоему слову. Всем нам известно, что Хог самый презренный негодяй и величайший лгун в Лайонс-Фолсе. Он язва здешних мест. Он только «обещал» дать тебе ружьё и лодку, а затем раздумал, и мы не можем заставить его исполнить обещание. Но свои меха и капканы вы получите обратно. Вы хорошо сделали, что оставили остальные меха дома, не то вам пришлось бы поделить их; пусть меха остаются у вас и предайте всю эту историю забвению. Мы найдём для вас лодку, чтобы дать возможность уехать из нашего города. А о Хоге не беспокойтесь: странствия его кончены.
Человек, владеющий связкой первоклассных мехов, считается богатым во всяком пограничном городке. Судья был в то же время торговцем, а поэтому они продали ему меха и могли закупить себе всё необходимое.
День начинал уже склоняться к вечеру, когда снарядили новую лодку, снабдив её всеми припасами. Старик Сильвани держал себя спокойно во время коммерческих переговоров говорил тихо и мягко, изредка делан весьма забавные замечания, что заставляло некоторых думать, будто он человек податливый. В конце концов оказывалось, что он ничего не терял при таком способе обращения и конкуренты не решались бороться с ним.
Покончив дела, Сильвани сказал охотникам:
— Теперь я хочу сделать вам подарок, — и передал им два складных ножа, впервые появившихся в то время. Для охотников это были чудесные вещи, сокровища драгоценные, источник бесконечной радости. Если бы они даже знали, что на шкуру одной куницы можно купить таких ножей целую дюжину, то восторг их и детская радость нисколько не изменились бы от этого.
— Поужинайте с нами, друзья, а завтра утром уедете, — сказал Сильвани.