Роман для вешалки
Шрифт:
пеплом череп пепельницы. И кажется мне: стены и журнальный столик, и старые тапочки смотрят та меня настоящими людскими зрачками; и однажды и вещам и дому надоест мое потребительское паскудство, и они накинутся на меня, дымящего тихонько и умиротворенно, и злобненько терзающего зажигалку за лопоухость…..и…
И я, наверно, схожу с ума
Мне не нравится рвать упаковку, мне почему-то кажется, что изодрав резцами ножа — в клочья! — бестолковую плоть, я совершу убийство. Это глупо, и навязчивая идея… и я…
Я, наверно, схожу с ума.
Подзываю с полки сегодняшний роман и топаю в прихожую. Проснувшись, ботинки вздрагивают и скоренько отползают в сторонку: в курсе, под горячую ногу лучше не попадать.
Мягкая обложка, мягкая…
Ну-ка!
Книга сладко — страстно! — покусывает верхнюю губу и порывисто дышит, проговаривая текст. «Саймон нежно обнял осиную талию Джейн и пощекотал языком белоснежную шейку. Девственные бутоны малышки мгновенно налились нектаром, а стебель Саймона заколосился, упираясь пестиком в горячую тычинку великолепной красотки, юной и неистовой…»
Вешалка моя, роскошная вешалка, внимательно слушает, пуская слезу. И даже всхлипывает. Я знаю, она обожает подобную литературу. Обожает. Собственно, и роман-то я приобрел исключительно для нее, для моей любимей. Моей вешалки.
…я, наверно…
Ее упругие груди и живот, я целую, трогаю и рычу, и покусываю соски — нежно, я люблю тебя, милая, я…..люблю… я…
Я наверно, сошел с ума. Но я уверен: однажды ОНА оттолкнет от своей бесподобной фигурки мой старый кожаный плащ, и демисезонное пальто выпустит из крепеньких ручонок, и ответит мне. ОНА скажет:
— Спасибо Я так люблю эти романы. Эти эротические романы. И тебя... люблю… тебя люблю!..
Меня!
Моя вешалка!..
…и долго курю в темноте.
…а может, бросить все? И купить билет. Самый дешевый: лысый, дряхлый и с морщинистой желтой мордой, но! — билет?! И улететь? Далеко? В космос? Там, говорят, по-другому живут, иначе: и звезды там — молодые, красивые, с пышными кудрявыми протуберанцами, и…
…и юная ракета, стравливая вздутыми желудками выхлоп, унесет меня, и…
…спать…
…спа-а-а…
Утром я проснулся пораньше и навел в квартире порядок Капитальную уборку забабахал, без вариантов: давно пора. Было. Аккуратно собрал экскременты обиженным на судьбу совком и сунул дрянь в пасть опечаленному и — дурно! — пахнущему пакету. Накормил яичницей беззаботные стены и наболтал чайку гардеробу, уже столько лет верному моим привычкам. И не спеша — обстоятельно! — протер моргающие линзы измученному новостями телевизору: не боись, не выколю.
Н-да… а у вешалки вот-вот начнутся месячные пора кое-куда запыжевать тампон..
…если хорошенько следить за вещами, они о-го-го как долго служить будут, правда?
Бред. Хороши бред, качественный. Точно выверенный. Пятьдесят страниц такого бреда читать было бы невозможно, а так — в самый раз. И как всякий качественный бред перед нами не просто абы что, а текст, исполненный подтекста. И стиль у автора вязкий. Но свой. Выламывается из общеусреднённого.
Сюжета нет, а то, что есть — сюжетом назвать трудно. Оно и хорошо, сюжетный бред лишён естественности, а так все вгполне самодостаточно и закончено.
Разумеется, в творческом плане это тупик. Жить в тупике тесно, но кто сказал, что туда нельзя заглянуть на часок? Автор заглянул. Молодец. Интересно, куда он пойдет дальше, когда ему станет тесно в тупике? А пока я с удовольствием увидел бы этот рассказ напечатанным.