Роман женщины
Шрифт:
Они простились: Марианна плакала, г-жа де Брион казалась спокойною.
— Итак, отец мой, — сказала последняя, — здесь нет ни жены, ни дочери, ни матери — здесь грешница, которая страдает и раскаивается и которая
И оглянувшись в последний раз на покинутый ею мир, она увидела Марианну, спускающуюся с тропинки, ведущей на дорогу в Париж. Она послала ей вслед прощальную улыбку и затворила за собой дверь, долженствующую разделить их навеки.
Месяцев десять спустя после рассказанного нами вот что было напечатано в разных парижских журналах.
Разные известия.
— В газете К*** пишут: «В г. П* было возмущение. Толпа молодых людей направилась к одному дому, занимаемому женщиной, которая, как уверяют, находилась в коротких связях с некоторыми влиятельными, чтоб не сказать могущественными, лицами города. Обнародованные указы — идею которых приписывали этой женщине, вмешивающейся в дела администрации, — были направлены на уничтожение самых неприкосновенных обычаев. Толпа молодых людей ворвалась в ее квартиру с целью заставить эту женщину оставить их город. Она же, желая остановить эту демонстрацию угрозою, вышла на балкон; но пущенный в нее камень остановил ее на первом слове; удар был смертелен — эта женщина называлась Юлиею Ловели; говорят, она была красавица».
— В газете «Акбар» пишут: «Молодой человек, маркиз де Гриж, вступивший несколько месяцев тому назад волонтером в полк спагов, был убит в последней встрече этого полка с арабами. Смерть его можно считать самоубийством, потому что с самого вступления своего в африканскую армию он находился под влиянием глубокой тоски и бросался с отчаянной храбростью в самую толпу неприятеля, по-видимому, с единственной целью найти смерть в ходе битвы».
— В Echo d’***: «Г-жа де Брион, супруга бывшего пэра Франции, застрелившегося недавно по неизвестным причинам, скончалась в монастыре «Зеленая долина» в окрестностях г. Дре, после весьма непродолжительной болезни. Бренные останки ее зарыты на монастырском кладбище под молитвы и благословения сестер-инокинь, удивлявшихся набожности и благочестию покойницы.
Смерть похитила ее на 21-м году жизни.
Она завещала все свое имущество этому монастырю, который был ее последним пристанищем».