Романовы. История великой династии
Шрифт:
Трагический случай прервал жизнь цесаревича. Как-то утром местная крестьянка нашла бездыханного Георгия, лежавшего на обочине дороги рядом с опрокинутым мотоциклом.
107/83. Ксения Александровна (25.03/6.04. 1875 г., СПб. – 20.04.1960 г., Wilderness House, Хэмптон-Корт, Великобритания; похоронена вместе с мужем).
М.: 25.07/6.08.1894 г., Петергоф – Великий князь Александр Михайлович (№ 103).
После революции с 28.03.1917 г. жила с семьёй в имении Ай-Тодор, с февраля 1918 г. находилась под арестом в Дюльбере, затем с 26.05.1918 г. опять в Ай-Тодоре, вместе с детьми покинула Россию на дредноуте «Мальборо» 11.04.1919 г., жила в Великобритании, Дании. Августейшая покровительница комитета по сооружению храма-памятника Святого Иова Многострадального в Брюсселе (с декабря 1929 г.).
108/83. Михаил Александрович (22.11/4.12. 1878 г., СПб. – расстрелян в ночь с 12 на 13.06.1918 г. около Перми).
Цесаревич, наследник престола (1899–1904). Окончил Михайловское
Почётный член Николаевской инженерной и Михайловской артиллерийской академий, Института инженеров путей сообщения, покровитель Электротехнического института имп. Александра III в Петербурге и мн. др. Председатель Императорского Российского Исторического музея императора Александра III в Москве (1905–1917).
Ж.: 17/30.10.1912 г., Вена, сербская церковь Святого Саввы – Наталья Сергеевна Шереметевская (26.06/8.07.1880 г., Перово, под Москвой – 26.01.1952 г., Париж, похоронена на парижском кладбище Пасси), дочь присяжного поверенного Сергея Александровича Шереметевского и Юлии Вячеславовны Свенцицкой. Получила фамилию Брасовой от Николая II в 1915 г. (по названию имения Михаила Александровича в Орловской губернии), титул княгини Брасовой в 1928 г. и светлейшей княгини Романовской-Брасовой 28.07.1935 г. от Великого князя Кирилла Владимировича. Её первый муж – музыкант Сергей Иванович Мамонтов (от этого брака – дочь Наталья, по мужу Мэджольер), второй – Владимир Владимирович Вульферт, офицер лейб-гвардии Ея Императорского Величества Кирасирского полка (в обоих случаях разведены).
Младший сын Александра III – Михаил Александрович, как это обычно и бывает с младшими детьми, пользовался в семье всеобщей любовью. Отец называл его Мимишкин и больше всех уделял ему внимания. С детских лет подругой Миши стала младшая сестра Ольга, называвшая брата по-английски Darling floppy («Дорогой увалень, лопоухий милашка») – воспитывала обоих английская няня миссис Франклин. Миша был большим весельчаком и умел наслаждаться всеми радостями жизни. От отца он получил невероятную физическую силу (иногда забавлялся тем, что пополам разрывал колоду карт) и простоту в общении с людьми, а от матери – неотразимое обаяние. Он очень любил музыку и умел играть на нескольких инструментах, увлечённо интересовался историей, лихо водил автомобиль и пользовался большим успехом у женщин. К государственной деятельности был не слишком приспособлен и, как многие другие родственники, поступил на военную службу. (После смерти брата Георгия и до рождения племянника Алексея Михаил являлся наследником российского престола, но с появлением на свет Алексея эта «должность» ему уже не грозила.)
Великий князь Михаил Александрович
В армии его обожали за удаль и храбрость, чувство юмора и умение поддержать любую компанию. Миша служил по гвардейской кавалерии. О нём рассказывали много забавных случаев. Так, однажды во время манёвров в Гатчине он с таким упоением размахивал казачьей саблей, что у неё отлетел клинок. Во время Первой мировой войны он возглавил так называемую Дикую дивизию, состоявшую из кавалеристов-горцев. Вообще представителей народов Кавказа в царской России на военную службу не призывали. Но в период войны многие из них выразили желание идти на фронт, и так образовалось это экзотическое военное подразделение, в котором большинство служивших исповедовали ислам. Дивизия зарекомендовала себя с самой лучшей стороны – только отчаянные храбрецы вступали в её ряды, и такой Великий князь, как Михаил, тем более брат императора, служил её подлинным украшением. «Он очаровывал всех подкупающей простотой своих манер, – писал Александр Михайлович. – Любимец родных, однополчан-офицеров и бесчисленных друзей, он обладал методическим умом и выдвинулся бы на любом посту, если бы не заключил своего морганатического брака». А другой современник так отозвался о нём: «Я никогда в жизни не встречал человека, подобного ему, настолько не испорченного и благородного по натуре… Он напоминал взрослого ребёнка, которого учили поступать только хорошо и порядочно. Он не хотел признавать, что в мире существует зло и неправда, он считал, что верить надо всем».
В 1912 году Михаил совершил поступок, шокировавший царскую семью. Дело в том, что ещё в 1908 году, на одном из гатчинских приёмов, он с первого взгляда влюбился в жену своего сослуживца офицера Вульферта – Наталью, которая до того уже была раз замужем. Их роман развивался стремительно. Вульферт терпел, терпел и потом в конце концов
Скоро Наташа вернулась на Родину. 24 июля 1910 года у них в Москве родился сын, которого в честь старшего брата Михаила Александровича назвали Георгием. Наконец они твёрдо решили узаконить свои отношения.
Зная импульсивный характер брата, Николай II приказал установить за ним тайный полицейский контроль, боясь, как бы Миша не выкинул какой-нибудь «номер». Но влюблённые обвели шпионов вокруг пальца. В Вене, в одной из православных церквей, они тайно обвенчались, и император был поставлен перед свершившимся фактом. Известие о женитьбе брата потрясло Николая. Если раньше такое позволяли себе более-менее дальние родственники, если в 1902 году так же поступил родной дядя императора, то теперь очередь дошла уже до самой царской семьи, ведь Михаил считался вторым наследником престола после Алексея! Узнав о случившемся, Николай II писал матери: «Между мною и им сейчас всё кончено, потому что он нарушил своё слово. Сколько раз он сам мне говорил, не я его просил, а он сам давал слово, что на ней не женится. И я ему безгранично верил! Ему дела нет ни до Твоего горя, ни до нашего горя, ни до скандала, который это событие произведёт в России. И в то же время, когда все говорят о войне, за несколько месяцев до юбилея Дома Романовых!!! Стыдно становится и тяжело».
Государю пришлось уволить Великого князя со всех должностей и постов и запретить ему возвращаться в Россию. Однако создавалось впечатление, что Миша только того и ждал. Он наслаждался семейной жизнью с любимой женой и маленьким сыном, путешествуя по Европе. Жили на Ривьере, в Англии, в Париже. В столице Франции Миша забрался на самый верх Эйфелевой башни и оттуда отправил жене открытку: «Гатчина особенно хорошо видна с такой высоты. Нежно целую тебя. Твой Миша».
Но в воздухе уже запахло войной.
С началом Первой мировой никто из Романовых не счёл возможным оставаться в стороне. Михаил Александрович вернулся в Россию и пошёл на фронт, встав во главе Дикой дивизии. Вернулась и Наташа с сыном. В марте 1915 года император пожаловал ей и сыну фамилию Брасовых. В Брасово бывали в те годы такие замечательные деятели культуры, как композитор С.В. Рахманинов и художник С.Ю. Жуковский.
Великий князь Михаил Александрович с супругой Натальей Брасовой
Февральские события 1917 года застали Великого князя в Гатчине. 27 февраля председатель Думы М.В. Родзянко вызвал Михаила в Петроград. Он попросил его связаться с Николаем II, находившимся в Ставке, и уговорить императора сформировать «правительство доверия». Этот разговор не принёс желаемого результата, и Михаил Александрович отправился в Зимний дворец, но, так как находиться там было небезопасно, поселился в квартире князя П.П. Путятина на Миллионной улице, 12, недалеко от Зимнего. 1 марта к нему явился посланец от дяди – Павла Александровича, присяжный поверенный Н.Н. Иванов, и принёс на подпись проект манифеста, в котором Великие князья Павел Александрович и Кирилл Владимирович от имени императора поручали Думе сформировать новые правительственные органы. Михаил Александрович долго колебался, но всё же поставил свою подпись. На следующий день, 2 марта 1917 года, Николай отрёкся в пользу брата. Получалось, что престол перешёл к члену Императорского Дома, состоявшему в морганатическом браке, но в суматохе тех дней никто не обращал на эти «мелочи» внимания. Известие об отречении брата произвело на Михаила удручающее впечатление. Н.Н. Иванов вспоминал: «Нежелание брать верховную власть, могу свидетельствовать, было основным его, так сказать, желанием. Он говорил, что никогда не хотел престола, и не готовился, и не готов к нему. Он примет власть царя, если все ему скажут, что отказом он берёт на себя тяжелую ответственность, что иначе страна пойдёт к гибели (его постарались уверить в обратном. – Е.П.). Он переживал сильные колебания и волнение. Ходил из одной комнаты в другую. Убегал куда-то в глубь квартиры. Неожиданно возвращался. И опять говорил и ходил. Или просил говорить. Он осунулся за эти часы. Мысли его метались. Он спрашивал и забывал, что спросил.