Романовы. История великой династии
Шрифт:
С началом Первой мировой войны Ольга Александровна вслед за Ахтырским полком, шефом которого она являлась, поехала на фронт сестрой милосердия. Она самоотверженно трудилась, помогая раненым. «За посещение позиций 12-го гусарского Ахтырского полка и личное руководство перевязкой раненых» её наградили Георгиевской медалью, одним из знаков отличия знаменитого боевого Георгиевского ордена. Великая княгиня абсолютно никакого значения не придала награде и просто положила медаль в карман, считая, что не совершила ничего героического. И только настойчивые просьбы ахтырцев, говоривших, что таким образом награждена не только она лично, но и весь полк, заставили её надеть медаль. Она всегда поступала в соответствии со своим девизом: «Быть, а не
В конце 1916 года в Киеве Ольга Александровна наконец-то обвенчалась с Куликовским. Венчание состоялось в скромной киевской церкви в присутствии императрицы Марии Фёдоровны и Великого князя Александра Михайловича. Потом вместе с мужем и матушкой она отправилась в Крым и пользовалась там относительной свободой, поскольку как бы уже не принадлежала к Императорской династии. В Ай-Тодоре 12 августа 1917 года у неё родился сын – Тихон Николаевич Куликовский, названный так в честь Святителя Тихона Задонского, которого глубоко почитала Ольга Александровна. Пережив вместе со своими родными множество злоключений, Великая княгиня вместе с мужем и сыном не уехала с Марией Фёдоровной за рубеж, а отправилась на Кубань, занятую белыми войсками. Там, в станице Новоминской, 23 апреля 1919 года у неё родился второй сын, названный Гурием в честь одного из трёх героев – братьев Панаевых. Трое Панаевых – Борис, Гурий и Лев – служили в её Ахтырском полку, и все погибли в 1914 году, а их мать, Вера Николаевна, получила только что учреждённый знак ордена Святой Ольги.
На Кубани, конечно, выжить было гораздо легче, чем в Крыму, но фронт Гражданской войны неумолимо приближался. Великая княгиня решила обратиться за помощью к генералу Деникину, но тот даже отказался с ней разговаривать. Вероятно, это было вызвано политическими соображениями.
До сих пор бытует мнение, внушённое советской пропагандой, что белогвардейцы выступали под монархическими знамёнами, что они якобы хотели возвращения к старому, ратовали за прежний строй со всеми реалиями императорской России. В действительности же среди всех вождей Белого дела от силы несколько человек были убеждёнными монархистами. В белых армиях господствовали совсем иные настроения. В большинстве своём они имели республиканский оттенок и были направлены прежде всего против узурпаторов-большевиков, а вовсе не за старые порядки. Лишь в самый последний период, уже на излёте движения, белогвардейцы обратились к идее монархии. Собравшийся во Владивостоке в 1922 году под руководством генерала М.К. Дитерихса Земский собор провозгласил восстановление в России монархии, но было уже поздно.
Вот почему неудивительно, что Деникин отказался принять сестру Николая II. Кстати, никто из членов Дома Романовых (а среди них было немало профессиональных военных) не принимал участия в Гражданской войне. С одной стороны, они пытались стоять как бы «над» событиями, а с другой – даже при самом большом желании попасть на службу в белую армию им было почти невозможно. Единственным исключением стал пасынок Великого князя Николая Николаевича – князь Сергей Георгиевич Ромaновский, но он, строго говоря, собственно к Императорской фамилии не принадлежал. Его служба, однако, быстро закончилась из-за конфликта с командованием. Что уж говорить об остальных Романовых!
Наконец, Ольге Александровне удалось добраться до Ростова-на-Дону, где её приютил датский консул Фома Николаевич Шлютте, а потом семья Куликовских приехала в Новороссийск. Тут на них обрушился новый удар – тиф, все они чудом выжили. В Новороссийске встретили Великую княгиню Марию Павловну старшую – тётю Михень, которая прибыла в город с царственным комфортом. Раньше они относились друг к другу весьма сдержанно, но теперь искренне обрадовались встрече. В феврале 1920 года на одном из торговых кораблей Ольга Александровна с мужем и двумя детьми навсегда покинула свою Родину.
Она поселилась в Дании, рядом с матушкой – Марией Фёдоровной. В 1925 году Ольга Александровна ездила в Берлин
Великая княгиня Ольга Александровна и Н.А. Куликовский с сыновьями
После смерти Марии Фёдоровны Ольга и Ксения попытались продать оставшиеся после смерти матери драгоценности, но потерпели фиаско. Европейские ювелиры нарочно предлагали грошовые цены, абсолютно не соответствовавшие реальной стоимости украшений. В такую же ситуацию попали и все остальные Романовы, кому хоть что-то удалось вывезти за рубеж: и Мария Павловна младшая, и князь Феликс Юсупов, и другие. Но выхода у них не было, приходилось продавать задёшево – действительность всегда слишком жестока для попавших в беду людей.
В 1932 году Ольга Александровна с мужем купили небольшую усадьбу Кнудсминне в городе Баллеруп, недалеко от Копенгагена. Завели своё хозяйство. Но мирная жизнь в Дании прервалась Второй мировой войной. Великая княгиня всегда оставалась патриоткой своей Родины. Она не могла спокойно смотреть, как гибнут русские люди, с какой бы стороны фронта они ни находились. Поэтому после войны она помогала как могла и русским, оказавшимся в немецком плену, и тем, кто по разным причинам воевал на стороне немцев. Для неё они всегда и при любых обстоятельствах оставались прежде всего русскими – и этого было довольно. Когда русские казаки оказались под угрозой советского плена, их атаман генерал П.Н. Краснов направил Ольге Александровне отчаянное письмо с просьбой о помощи. Она сразу же обратилась к самому деятельному члену датской королевской семьи – принцу Акселю. И хоть освобождения казаков добиться было невозможно, Великая княгиня сделала всё для облегчения их участи.
Подобная деятельность Ольги Александровны не могла не привлечь внимания советских властей. Хотя Данию и не оккупировали войска Красной Армии, влияние Советского Союза здесь всё-таки чувствовалось, тем более что и в самой стране активно выявляли коллаборационистов. К таким «пособникам» оккупантов легко могли причислить и Ольгу Александровну. Не стоит забывать и о деятельности Смерша, захватившего многих русских эмигрантов, даже тех, кто совсем отошёл от политики. В мае 1948 года семья Ольги Александровны отправилась за океан.
Они поселились в Канаде. Сначала купили ферму в округе Хэлтон, недалеко от Торонто. Но хозяйство вести было тяжело, поэтому ферму вскоре продали и приобрели небольшой домик в Куксвилле, пригороде Торонто. Ольга Александровна была заметной фигурой в местном обществе. Держалась она всегда очень скромно, но с истинно царственным достоинством. Любой человек интересовал её прежде всего своим внутренним содержанием, а на внешнюю сторону жизни она почти не обращала внимания. Великая княгиня одинаково доброжелательно общалась и с особами королевской крови, и с простыми фермерами или лавочниками в Торонто. Поэтому, где бы она ни жила, к ней всегда относились с любовью и восхищением. Журналист Йен Воррес, который со слов Ольги Александровны записал книгу её воспоминаний, однажды обратился к ней «Ваше Императорское Высочество». Она сразу же прервала его: «Прошу вас, больше никогда не называйте меня таким образом. Для друзей я или Ольга Александровна, или просто Ольга». Тот же Воррес писал: «В дружбе она проявила свою натуру художника. Её щедрость, тактичность, умение разбираться в людях, верность друзьям не имели границ. Если друг в чём-то испытывал нужду, для Ольги Александровны не было таких трудностей и неудобств, которые она не была готова испытать для него. Для неё не существовало никаких различий для людей, принадлежащих к тем или иным слоям общества. Она искала лишь то настоящее, что было в тех мужчинах и женщинах, которым она дарила свою дружбу».