Романтики с Хай Вея

Белецкая Екатерина

– А чёрт их знает. Вели они себя так, словно что-то искали, понимаете? И, кстати, иногда находили. Только вот что?… – старик почесал в затылке, потёр переносицу. – Это, наверное, одному Богу ведомо. Странные они были. Хорошие ребята, добрые, понятливые. Но с дурью в голове.

– Вот даже как… – протянул Саша. – Да, дела… А почему хорошие?

– Почему хорошие? Да всяк по своему. Деньгами делились, вещами. Какое наше время тогда было? Вы-то молодые, и не помните ничего небось. А тогда… Тушенки там банка, сгущенки – уже событие. Деликатесы. А уж про колбасу

вообще молчу. Или про сублимированное мясо. Ведь в горах что главное? Чтобы вес был поменьше. Вот и тащили с собой…

– А что вы ещё про этих всех помните? – спросил Игорь Юрьевич.

– Что помню? Вы, кажется, про Дашу спрашивали? Про Ольшанскую? Хорошая девочка была, глазастая такая. С ней-то всё понятно. Горы, они и есть горы. Ушла в туман – и с концами.

– Не нашли? – спросил Саша.

– Найдёшь там, – махнул рукой старик. – Ущелье…

– А искали? – спросил следователь.

– А как же! – Павел Никифорович аж возмутился. – Конечно искали. Да только бесполезно это было. В горах бывает. Некоторые вон чёрного альпиниста видели, к примеру.

– А это как? – поинтересовался Саша.

– Как?… А так. Идёшь ты вечером по маршруту, и вдруг видишь – рядом с тобой кто-то есть. Может даже окликнуть, позвать. Бывало, что из-за этой нечисти люди с тропы сходили, терялись. По-всякому.

– А про остальных вы что знаете? Вы сказали, что с Дарьей всё было просто и понятно. Значит, с кем-то было непонятно?

– Было.

Старик встал, подошёл к раковине и стал пить из-под крана. Он явно тянул время, не хотел говорить. Саша молча наблюдал за ним. Он испугался – поторопишь, ничего не расскажет. Игорь Юрьевич, видимо, тоже это понял. Павел Никифорович опять сел к столу, опустил тяжелую голову на руку.

– Было, – ещё раз повторил он. – Много чего было. Вон хоть Беловых взять. Попали под лавину. Да только все видели, что лавина шла метрах в тридцати от них. Я тоже видел. Потом как будто помрачение на всех нашло… солнце исчезло, звуки, небо… смотрим, а там только какое-то их тряпьё из-под снега видно. Ну, пока откопали… сами понимаете.

– А ещё? – спросил Саша.

– Ещё?… Не хотел говорить, тут уж совсем мистика какая-то. Рем, начальник этих всех, очень по странному погиб. Пошли они, значит…

– Кто? – не понял Игорь Юрьевич.

– Да помощник там был, радист, парнишка. Лет двадцать ему было, а имени я не помню. Помощник этот и Рем, собственной персоной. Куда – это вам ничего не скажет. Ну, есть там такой маршрут. Пятидневка, довольно сложный, но – ничего особенного. Пошли, значит. На третьи сутки Рем на связь вышел. Радист у него умер.

– Как – умер? – опешил Саша.

– А так вот. Почки отказали – и загнулся.

– В двадцать лет? – не поверил Игорь Юрьевич.

– Да, в двадцать. Здоровый парень, никогда ничем не болел. И – на тебе. Рем оставил его и продолжил маршрут в одиночку. И на следующий день пропал сам.

– Как пропал? Так же, как Ольшанская? – переспросил Игорь Юрьевич.

– Держи карман! Как бы ни так!… Нашли его, с вертолёта. Трое суток

искали. И нашли. Но… – старик замялся, было видно, что говорить ему не хочется. Через силу он всё-таки продолжил. – Он словно в лёд вмёрз, понимаете? Как в этот… даже не знаю, с чем сравнить. Словом, такая большая ледышка, больше его самого, а он в середине. Только это была не ледышка.

– А что? – удивился Саша.

– Что-то типа капсулы. Он там внутри был живой, понимаете? Что-то говорить пытался, было видно, что губы у него шевелятся. Пытались до него добраться, как-то эту штуку расколоть, разбить. Только ледорубы от неё отскакивали, у пилы разом половина зубов отлетела…

– И что? – с замиранием сердца спросил Саша.

– Да ничего. Приехали военные и забрали. А нам потом мозги промыли капитально, чтобы мы не трепались. Вот я и не треплюсь… с шестьдесят шестого года.

– Как такое могло получиться? – в пространство спросил Саша. – Уж слишком нереально это всё.

– А я почём знаю, – отмахнулся старик. – Моё дело маленькое. Я же в ответе за то, что было. Что знал – рассказал.

– А что вы ещё знаете?

– Да только то, что после его смерти туда никто из них больше не приезжал. Словно они получили всё, что хотели. И даже более того. Или что их смерть этого Рема отрезвила.

– А он умер? – спросил Саша.

– А ты бы не умер, если бы не пил да не жрал? – вопросом на вопрос ответил Павел Никифорович. – Наверное, умер. Заметка-то была. Я её даже сохранил, кажется. Могу найти, если надо.

– Да не стоит, – сказал Игорь Юрьевич. – Там как всегда, наверное. «Безвременно ушёл от нас… верный товарищ, член партии, и т д.» Так?

– Так, – согласился старик. – Иначе в те года и не было. Они его, наверное, до сих пор из этой штуки выковыривают…

– А если лазером? – спросил Саша.

– Не пробовал, – огрызнулся старик. – Может, они и пытались. Я-то откуда могу знать?

– Нет, что вы… Мы и не думали. Просто… уж больно это всё таинственно. Горы, походы, маршруты, палатки. Лавины, туманы, капсулы какие-то…

– Хорошее время было. Странное, но хорошее. А про капсулы… знаете что, молодые люди, я говорю только о том, что сам видел. Мне придумывать незачем. Да и не сумею я ничего выдумать, склад ума у меня не тот, – сказал Павел Никифорович.

– Мы вам верим, – Игорь Юрьевич пристроил на колени кейс и стал шуровать в каких-то бумажках. – Я ещё один момент хотел уточнить, если вас не затруднит. Сколько всего человек из этого списка погибло в горах, вы не в курсе?

Старик взял у следователя из рук бумажку и задумчиво на неё посмотрел.

– Я всех по фамилиям не упомню, – признался он минуту спустя. – Беловых двое, Ольшанская, Викторов… парнишки, который радистом был, тут, похоже, и нету. Пожалуй, всё.

– Значит, их было четверо, – подытожил Игорь Юрьевич. – Про остальных вы, вероятно, ничего не знаете.

– Погодите-ка, – Павел Никифорович задумался. – Постойте. Вот этот Фридман… по-моему, он под поезд попал. Девочки по нему даже плакали.