Ромейский Квест
Шрифт:
Гвардец завозился, развязывая шелковые завязки на вороте кольчуги.
– Что ты делаешь?..
– С трудом приоткрыв глаза, - прошептала девушка.
– Тебе же Автоваз сказал, чтоб без срамоты... А... ты сразу мне завязки развязывать...
– Дарьюшка...
– Прошептал Федор, чувствуя, как слезы наворачиваются на глаза.
– Жива...
– Да.
– Голова болит?
– Да...
– Замуж за меня выйдешь?
– Да. Только ты простолюдин...
– А я зато этого злыдня победил. Потому я теперь
– Ну... Тогда точно выйду. Только приданного не жди. Отец не даст.
– Тьфу на это приданное!
– Федор осторожно обнял девушку.
– Как же ты уцелела? Вон, вся грудь-то разрублена.
– Зерцала, - улыбнулась девушка - пустые.
– Ах, точно!
– Сообразил Федор.
– Да благословит бог огромные перси!.. которых у тебя нет... под которые сделали эти доспехи.
– Если вы вытащите меня из фонтана, дети мои, - донесся из центра залы слабый голос Окассия, - я обвенчаю вас.
– А чего это ты-то будешь их венчать?
– Отозвался разбитыми губами с пола Парфений.
– Ты латинский схизматик, и у тебя все обряды неправильные.
– Сам ты схизматик греческий... Хорошо, что ты живой.
– И ты хорошо, брат.
– Обвенчаем их вместе.
– Добро.
– Святые отцы, - улыбнулся Федор.
Дверь под ударами снаружи начала трещать.
Бледный как мел Окассий с трудом поднялся в фонтане, придерживая вывернутую под неправильным углом руку. Наклонился к покосившейся колонке, подставил губы под родничок.
– Нет чтоб вина налить... Муслимы малохольные...
Напился, вылез, и побрел к Парфению. Тот пытался сесть, ощупывая рукой с неоттоптанными пальцами страшно разбитое лицо с носом-"сливой" и губами-"варениками".
– Чудно выглядишь, - Буркнул Окассий.
– Я бил этого антихриста лицом в каблуки.
– Объяснил Парфений.
– С тебя станется...
– А с тебя хоть сейчас икону "муки святых" пиши... Сильно больно?
– Терпимо.
Окассий глянул на ссохшееся тело твари, шевельнул его носком ноги.
– Как же ты одолел этого сатану?
– Спросил Он федора.
– С помощью высоких римских технологий.
– Отмахнул гвардеец.
– И вообще, как все ущербные, он слишком много болтал...
Дверь все больше выгибалась под ударами.
– Святые отцы, - Поддерживая Дарью попросил Федор, - вы уж пожените нас. Времени-то совсем немного.
– Как же вас поженить-то?
– Заоглядывался по сторонам Окассий, - Нет ни плата, ни утвари...
– Девка не крещена, - Заметил Парфений.
– Точно.
– Не по канону95 это все будет...
– Вы уж как-нибудь совладайте,
– Не приведется по канону-то.
Святые отцы переглянулись.
– Эх, ладно, - махнул рукой Окассий.
– По чрезвычайным обстоятельствам, Бог в мудрости своей, простит нам нарушение формы. Вместо плата будет подол от рубахи, сейчас и с утварью чего-нибудь сообразим... Брат Парфений, каким именем будем девку-то крестить?
– Так была же у нас святая Дарья Римская, жена Хрисанфа, - Сообщил многоумный Парфений.
– Так что в Дарью и окрестим.
– Да? Ну, давай... А вместо кадила - трут возьмем.
– Вместо венца возьмем шляпу, да крест на неё сверху приладим...
– А заместо чаши - крышечку от твоей чернильницы.
– И то. Вот и ладно будет.
Оба святых отца ковыляя добрели до молодоженов.
– Так, сперва Крещение, - Воздел палец Окассий.
– Тут крестные нужны. Я чур буду крестный отец. А ты кем будешь, Парфений?
– Иди ты в... скит!
– Отозвался Парфений.
– Не превращай таинство в непотребщину. И так ведь...
– Ну ладно, ладно.
– Согласился Окассий - Значит, Дарья, согласна ли ты перейти в истинную католич...
– Парфений зарычал, и Окассий поправился, - в истинную христианскую веру?
– Нет!
– Сказала Дарья.
– Никогда я не покину истинную веру в благого Ормазда!
– Кхм...
– Кашлянул Окассий.
– Ты Федора-то любишь?
– Да, - покраснела девушка.
– Ну вот, чтоб вас толком поженить, - мы тебя сейчас покрестим и наречем именем "Дарья".
– Так я и так Дарья.
– Гм... Неважно. Прости Господи...
– Окассий перекрестился.
– Пойдем, окуну тебя в фонтан.
– Зачем?
– Обряд у нас свадебный такой. Много вопросов. Времени мало.
Дарья поглядела на Федора.
– Ну, хорошо...
Окассий с Парфением отвели Дарью к Фонтану, макнули, сколько там хватало мелкого дна, окропили водой. Пробормотали "Ныне нарекается раба Божия...", и вернули её Обратно Федору.
– Ты крестил - я венчаю, - Упредил Парфений.
– Ладно схизматик, - Согласился Окассий, - побуду у тебя за служку-аколита, и за певчего...
– Псалом сто двадцать семь памятуешь?
– Помню, - Ответил Окассий.
– Уж не совсем мы, знаешь, в нашей Европе дикие!..
– Вот, его и читай.
– Беати омнэс, кви тимэнт Доминум кви амбулант ин виис эйюс...
– Забубнил Окассий, под акомпонемент рушащих дверь ударов.
Парфений повернулся к молодоженам.
– Так, - распорядился он - Я иду впереди с трутом, что за кадило. Вы идете за мной, и встаете на платок. Понятно?
– Понятно, - кивнули Федор и Дарья.