Ронин

Седых Александр Дмитриевич

Соперник на мгновение остановился, перевести дух.

Казак молниеносно взорвался серией ответных выпадов – все достигли цели.

Под градом ударов оглушённый самурай согнул плечи, выронил выбитый из рук меч, а затем, приняв на грудь мощный поперечный толчок бамбуковым дрыном, опрокинулся на спину, словно сваленная ударом биты кегля.

Казак бросил пренебрежительный взгляд на распластавшуюся куклу и обернулся к приумолкшей толпе разодетых клоунов. Теперь уже никто не отпускал ни смешков, ни шуток в адрес косолапого русского.

– Что прищурились, узкоглазые, никак медведя с обезьяной

спутали? – подзадорил приунывшую компанию дерзкий парень и, ловко подбросив стопой выпавший из рук поверженного самурая меч, поймал его на лету. – А ну, давай сразу десятком на меня! Оптом, с двух рук, всех отдубасю!

После перевода майора старому наставнику очень захотелось поглядеть на манеру ведения боя заморским мастером. Он выкрикнул десять имён. Знал, что «русский медведь» не покалечит, а задора в обучении искусству кэндо ученикам добавит изрядно.

Десять самураев бегом охватили казака кольцом. Сразу все скопом в атаку не ринулись – мешать друг дружке будут. Слаженно атаковали тройками, с криками набегая с разных сторон.

Окажись в руках Алексея настоящие клинки – весь пол усеяли бы куски окровавленной плоти. Бамбуковые дрыны лишь постучали, как барабанные палочки по натянутой коже полкового барабана, – сбитые с ног самураи устлали пол.

Остался стоять лишь одиночка, не попавший в атакующие тройки. Парень в замешательстве оглянулся на боевой резерв у стены зала (поверженные на пол противники уже не имели права продолжать неравную схватку – быстренько отползли в сторонку). Два десятка обозлённых противников без команды наставника занесли над головой мечи и встали в одну шеренгу, вобрав в плотный строй оставшегося на ногах последнего воина.

– Вот это – любо! – азартно воскликнул казак, подбросил вверх мечи и, пока дрыны кружились в воздухе, одним махом сдёрнул с себя рубаху, небрежно отбросив косоворотку за спину. Поймав мечи в ладони, казак развёл руки в стороны. – Налетай гурьбой!

Однако «налётчики», узрев перед собой могучее тело атлета, дружно встали как вкопанные, изменив стойку атаки на глухую защиту.

Каждая мышца на теле казака прорисована до мельчайших деталей. От пота кожа блестела, словно облитая маслом. Грозная фигура великана источала силу хищного зверя. Больше всего пугал огонь в глазах. Об игре света и тени никто в этот момент не думал, всем было не до солнечных зайчиков.

Алексей стоял боком к старому мастеру и к Сугинобо, в неподдельном изумлении открывшему рот. Но старики и без вида дикого огня в глазах берсерка поняли, что хищник вошёл в раж и сейчас порвёт всё овечье стадо. Истинным мастерам меча достаточно оказалось одной демонстрации избиения группы из девяти «младенцев». Успели заметить, как стремительно прыгал зверь в окружении врагов, как неуловимо быстрыми ударами обоих мечей разил тела, как успевал играючи отражать чужие выпады – отмахивался, не оглядываясь, будто затылком видел.

Старик, грозным окриком и взмахом ладони, смёл строй бойцов – нашкодившие ученики отскочили к стенке, замерев в позе смирения. Мастер подошёл к казаку и, низко поклонившись, произнёс лишь одно слово:

– Асур.

– Вот как-то так, – возвратив тренировочные мечи старому мастеру, смущённо пожал плечами Алексей.

Старик принял мечи на руки и, ещё раз торжественно поклонившись, уступил дорогу Асуру.

– Чего это он? – подобрав на ходу брошенную косоворотку, подошёл к Сугинобо Алексей и кивнул в сторону старика.

– Асур – многорукий демон-воин, – пояснил несведущему чужестранцу Сугинобо и, видя непонимание на лице парня, дополнительно пояснил: – В японской мифологии – вечно воюющий демон, восставший против воли богов.

Алексей надел рубаху через голову, оглянулся на мастера мечей. Задумчиво чуть помолчал.

– В общем-то, недалеко от истины, – неожиданно погрустнев, тяжело вздохнул Сын Ведьмы.

– От скромности, парень, ты не умрёшь! – рассмеялся самурай, хлопнув казака ладонью по плечу – подпрыгивать не стал, так рукой дотянулся, карапет. – Однако вижу – ты ронин удивительный, каких мало по свету бродит. Может, пойдёшь на службу императору?

– Не-е, ваше благородие, мне свобода милее, – открыто улыбнулся честный парень.

– В суетном мире нельзя жить абсолютно свободным. Это только святым отшельникам по силам.

– Так я, вроде, в отшельники и собрался, – рассмеялся Алексей. – Только вот никак до диких мест не доберусь. Может, поможете билетик на пароход приобрести?

– Да ты и сам парень здоровый – заработать сможешь, – скупо улыбнулся Сугинобо. Контрразведчику очень хотелось бы заполучить перспективного агента, но вербовка – дело тонкое, спешки не терпит. – Временный арест с экипажа шхуны снят – вы почти что вольные граждане.

– Почти? – последовав за майором к выходу, уловил нюанс Алексей.

– Так без документов иностранцы в Японии свободно не разгуливают.

– А слабо справочку какую-нибудь кораблекрушенцам выписать? – уже за дверями, натягивая растоптанные башмаки, подмигнул начальнику казак.

– Конечно, выпишем, – обувшись, кивнул Сугинобо. – Только дальше порта Вакканай с ней не уйдёшь. Ожидайте паспортов из посольства. Почта у бюрократов двигается черепашьим ходом.

– Поживём с товарищами пока в Японии, – вынужденно согласился Алексей и наобум закинул удочку: – Только нам с жильём и работай, кто подсобил бы.

– С проживанием помогу, – неожиданно проявил сочувствие к бедным иностранцам майор. – Работы же для таких здоровяков в порту полно.

Сугинобо покинул уютный дворик школы кэндо, казак последовал за благодетелем. Необходимости наглеть больше не было – Алексей послушно двигался позади, опасаясь обидеть чуткого к чужой беде старикана.

Сугинобо, не оглядываясь, задумчиво шёл по узкой, мощёной булыжником улочке и… ужасался. Вокруг просыпалась шумная дневная жизнь портового города: с причала доносились гудки пароходов, вдоль улочки крикливые лавочники уже вовсю вели бойкую торговлю, туда-сюда шныряли торопливые обыватели, стуча подошвами сандалий по камню мостовой, – а за спиной Сугинобо бесшумно двигался… призрак! Только преследующая посторонняя длинная серая тень уверяла майора, что таинственный ронин следует по пятам. Сугинобо пытался очень мягко ступать по мостовой, но всё равно отчётливо слышал собственные шаги. Ронин же двигался абсолютно беззвучно, словно парил в воздухе – ни малейшего шороха не доносилось из-за спины Сугинобо.