Ронин
Шрифт:
– И почём такая мелочь на местном рынке? – скорчил кислую физиономию Фёдор.
– Десять рин равны одному сену. Сто сен – одна иена, – просветил знаток.
– Я хотел знать, сколько жратвы на них купить можно на рынке, – уточнил пролетарий.
– Это смотря как сторговаться, – намекнул на своё искусство бывший интендант пехотной роты. О тонкостях финансовой профессии Андрей мог говорить часами.
– Эскадрон, по коням! – поднял за шиворот «финансового воротилу» атаман шайки беглых каторжан. Со стороны порта послышался протяжный гудок
– Опять каторга, – проворчал щупленький анархист. Не любил Андрюха физический труд, оратор из него был лучше, чем грузчик.
Как только русские покинули дом, переводчик поспешил на доклад к начальнику. Сугинобо требовал подробного ежедневного отчёта. Квартиранты не стеснялись бородатого Юрку, говорили при нём откровенно. Упоминание о каторге должно быть интересным майору.
Вслед за четвёркой гостей дома Юраку, таясь в тени домов, побрёл неприметный бродяга в островерхой соломенной шляпе, надвинутой до глаз.
Порт Вакканай встретил чужеземцев запахом рыбы, чёрными клубами дыма из труб пароходов, людской суетой и сутолокой на пристани. А ещё полным безразличием – судьба чужих моряков никого не волновала. В порту хватало местных, тоже охочих до работы голодранцев. Чужестранцы не имели возможности даже как следует попросить портовых приказчиков о временной работе. На жесты «глухонемых» грузчиков, важные распорядители лишь небрежно фыркали и активно махали ладошками на чужаков, словно назойливых мух отгоняли. Андрей пытался задействовать весь свой арсенал униженных улыбок, приправляя просьбы заламыванием рук и изысканными поклонами – всё без толку.
– Чего-то не выходит у тебя, Андрюха, найти общий язык с японской бюрократией, – ехидно подковырнул бывшего интенданта Фёдор.
– Да тут, Федя, не в моей дипломатии дело, – просветил профана-пролетария Андрей. – Я заметил, как новенькие работники дают на лапу приказчикам.
– Так мы же грузчиками хотим поработать, – не понял смысла давать взятку Фёдор. – Вон сколько кораблей под погрузку стоят. Чего от нас япошки морду воротят?
– У приказчиков есть свой интерес. Грузчиков в порту вдосталь – любого выбирай, поэтому за устройство на работу мелкие начальнички берут мзду.
– Так это, чтобы заработать, я вначале должен сам заплатить? – удивился азиатскому коварству буржуинов русский пролетарий.
– Выходит так, – беспомощно развёл руками Андрей и, грустно вздохнув, демонстративно вывернул пустые карманы: – А в нашей компании взятки бюджетом не предусмотрены.
– Тогда мы пойдём другим путём, – вспомнил революционное изречение известного большевика Алексей и повёл товарищей к иностранному пароходу у причала.
Казак подошёл к надзирающему за погрузкой приказчику и фамильярно хлопнул важного толстопуза по плечу.
Япошка брезгливо скривил рот и залаял на своём языке, посылая наглого чужеземца в далёкие края. Однако тщетная попытка пухлой ручонкой направить голодранца в указанное на словах направление не удалась. Ручища великана
Алексей грозно глянул в глаза низкорослику, затем указал свободной рукой на груду мешков на краю пирса и предложил по-русски свои услуги:
– Могу погрузить, – перехватив рукой за шиворот кимоно, Алексей поднял упитанного япошку в воздух. – Могу разгрузить, – вытянутая рука парня, словно балка крана, вынесла трепыхающееся тело за пределы пирса – ножки приказчика засучили над водой.
Легкая сандалия слетела со ступни толстяка и плюхнулась в набежавшую волну, в паре метров ниже уровня причала. Японец испуганно проследил за полётом обувки в морскую пучину и перестал болтать ножками. Нырять за потерей толстопузу очень не хотелось.
– Берёшь на работу? – тряхнул жирное тельце притихшего господина могучий великан.
Японец энергично затряс подбородком и, умильно улыбаясь, быстро затараторил по-своему.
– Вот и чудненько, – вернул толстяка на твёрдую землю Алексей и кивнул на товарищей: – Эти хлопцы со мной.
Приказчик, осторожно высвободившись из цепкой хватки сумасшедшего великана, согласно затряс двойным подбородком и медленно попятился подальше от русской гоп-компании.
Алексей подошёл к куче мешков с рисом, взвалил на правое плечо мешок, на левое другой и, даже не сгибая спины под двойным грузом, взбежал, обгоняя всех, по широким сходням на корабль. Хлопцы из русской артели тоже споро расхватали каждый по мешку и, согнувшись, поползли муравьиной цепочкой следом за японскими грузчиками.
Узкие глаза-щёлочки надзирателя заметно округлились, неотрывно уставившись в быстро удаляющуюся широкую спину русского великана. Погрузка с таким работником значительно ускорится, можно требовать с капитана премию. На зарплате грузчиков это не отразится, но личный интерес приказчика подогреет. В мозгу японца защёлкали чёрно-белые костяшки на счётах. Эдак получится не одну пару сандалий себе прикупить взамен «нечаянно утерянной».
Алексей сновал по сходням на корабль и обратно, как челнок в руках ткача коврового полотна. Остальные русские работали наравне с портовыми грузчиками. Так длилось до полуденного перерыва. Тут работа встала – работягам подвезли обед. Однако на русских повар не рассчитывал. За услугу надо было платить, либо отваливать в сторону и потреблять припасённые харчи. Но у русской артели ни денег за обед, ни продзапаса не имелось.
– Не-е, братцы, я так до вечера сдохну, – категорично заявил Андрюха, глотая слюну.
– Да уж, со вчерашнего дня не жравши, – подтвердив сей прискорбный факт урчанием в животе, тяжело вздохнул Фёдор.
– Хорошо, хоть за воду с грузчиков денег не просят, – выдал толику оптимизма Артём, прихлёбывая тёплую воду из подвешенного над общественным бочонком ковшика.
Алексей приблизился к повару, раздающему грузчикам деревянные миски с горячим рисом и заглянул в котёл – с запасом наготовлено.