РОССИИ МАЛО БОНАПАРТИЗМА
Шрифт:
Национальной централизации государственных и общественных отношений нельзя было совершить без политического подавления коммерческого интереса, интереса космополитического, в своей сути антигосударственного, без отстранения крупного коммерческого капитала от влияния на политику власти. То есть, этого нельзя было сделать без политического переворота, без революционного разрыва с диктатурой коммерческого интереса посредством опоры на революционный демократизм мелкобуржуазной среды производительных регионов, без установления диктатуры промышленного производительного интереса, без поворота столичной власти к стратегии развития и расширения среды своей поддержки именно на основе промышленной индустриальной капитализации, которая должна была быстро увеличивать общую и относительную численность высококвалифицированных специалистов, рабочей аристократии, субподрядных предпринимателей. Такая капитализация стала всячески поощряться. Централизованной национальной властью создавались политические условия, чтобы промышленный капитал США рос существенно более высокими темпами, чем коммерческий капитал; чтобы происходило ускоренное становление крупной промышленной буржуазии и крупного промышленного капитала, объединяющих страну проникающими повсюду производственными экономическими связями и интересами.
После убийства Линкольна, на основе Национальной революции, которая совершилась при нём, стал возможен переход страны на путь Национальной Реформации.
Таким образом, в США при президенте Линкольне национальная американская армия становилась на ноги, проникалась государствообразующим духом и самосознанием особой моральной силы под воздействием и под руководством республиканской партии, и под руководством республиканских националистов она врастала во власть и оказывалась главной опорой власти, помогающей осуществлять политически направляемый республиканцами ползучий переворот. Решая задачи поиска экономической и социальной устойчивости, военно-политическая диктатура республиканцев и Линкольна объективно создавала условия приоритетному развитию высокопроизводительного товарного производства, превращалась в диктатуру отражения требований промышленного интереса к целям и задачам власти. Она становилась антагонистически враждебной коммерческому космополитизму и идеологическому либерализму, насильно подчиняла их целям быстрого становления национального общества. Поэтому авторитарный режим Линкольна не был американским вариантом режима бонапартизма, а наследовал режиму Кромвеля и индепендентов времён буржуазной революции в Англии, то есть традиции подчинения военно-управленческих учреждений стратегическим целям религиозно-политической идеологии и партии.
ГЛАВА II. Не бонапартистский режим русской Национальной революции
1. ВЛИЯНИЕ РУССКОГО БОЛЬШЕВИЗМА НА БУРЖУАЗНЫЕ РЕВОЛЮЦИИ В ЕВРОПЕ
До двадцатого столетия произошли четыре буржуазные революции. А именно, в Нидерландах, в Англии, в США и во Франции. Но только во Франции свержение диктатуры спекулятивно-коммерческого интереса осуществила непосредственно армия и, под её определяющим влиянием на власть, сложился бонапартистский режим защиты интересов производственного капитализма. Внимательно изучаемый во Франции исторический опыт выстраивания буржуазных общественных отношений в Нидерландах и в Англии позволил режиму генерала Бонапарта разработать рациональные чиновно-юридические представления о национал-патриотическом буржуазном обществе, как обществе, которое живёт в соответствии с определяющими жизнь людей от рождения и до смерти гражданскими правами и обязанностями. Подробно изложенное институциональное гражданское право, так называемый «кодекс Наполеона», становилось при бонапартизме стержнем взаимоотношений французов, и оторванные, как от религиозно-философского, так и от научно-философского обоснования формальные правовые положения оказались определяющими политические, экономические и общественные отношения. Данное обстоятельство предопределило направление развития французского национального общества, как формально-правового многопартийного общества. Это коренным образом отличило его от нидерландского, а в особенности, английского и американского идеологических обществ, в которых гражданское право стало выстраиваться в виде прецедентного права на основе протестантской двойной этики и морали.
Французский бонапартизм стал закономерным следствием французского Просвещения. Ибо в эпоху французского Просвещения сознание горожан Франции в своём развитии поднялось до уровня механистического материализма, который отринул религиозное мировоззрение как таковое, а с ним и библейский идеал народного общества. Мировоззренческий вакуум мыслители французского Просвещения заполнили рационально обоснованными представлениями о философском, общечеловеческом либерализме и отрывочными утопиями о либеральном национальном обществе. Великая буржуазно-демократическая революция с 1789 года превратила либерализм в идеологию борьбы за власть, которая по сути оправдала только становление диктатуры спекулятивно-коммерческого интереса, воплощённой в режиме Директории. Поэтому сторонники генерала Бонапарта, вынужденные ниспровергать «гнилой» режим Директории, начали это ниспровержение с отрицания либерализма. Однако они так и не смогли найти во всевозможных учениях эпохи французского Просвещения ничего, что стало бы пригодным для выстраивания идеологии обоснования национального общества, как общества с господством конкурентоспособных производственных интересов. В отсутствии во Франции мировоззренческого общественного целеполагания, непосредственно связанного с защитой производственных капиталистических интересов, бонапартистский режим заменил нидерландские и английские протестантские идеологические и политические идеалы буржуазных общественных отношений чиновно-юридическими представлениями о таких отношениях и принялся посредством государственного дирижизма укоренять их во французской почве. Иначе говоря, бонапартистский режим принялся создавать французское национальное общество в виде вторичного явления, производного от исторического опыта становления нидерландского и английского протестантских буржуазных обществ. При этом устойчивость бонапартистской власти достигалась благодаря опоре режима главным образом на политически отсталое крестьянство и циничному использованию для задач управления страной понятного крестьянству религиозного средневекового мировоззрения с его библейским идеалом народно-земледельческого общества. Привязка же крестьянства к буржуазным капиталистическим интересам происходила посредством соглашения, конкордата с папским престолом о переподчинении церкви Франции буржуазной государственной власти и гражданскому «кодексу Наполеона».
В двадцатом столетии историческую плотину традиций феодальных государственных отношений прорвало в целом ряде стран, в которых под воздействием британского, североамериканского, нидерландского и французского капитализма происходили внутренние капиталистические преобразования. Десятки буржуазно-демократических революций происходили в Европе, в некоторых странах северо-восточной Азии и Латинской Америки. В ходе почти всех этих революций диктатуры спекулятивно-коммерческого интереса свергались военными заговорщиками, милитаристскими национал-патриотическими группировками, хунтами, которые устанавливали бонапартистские режимы и, в той или иной мере, конституционно узаконивали свою власть посредством использования «кодекса Наполеона», а с ним и формально-правового представления о национальном обществе. Это делало почти все новые буржуазные национальные общества производными от опыта становления английского и нидерландского национальных обществ. Лишь в Италии и в Германии диктатуры спекулятивно-коммерческого интереса политически были сокрушены национал-патриотическими идейно-политическими силами, которые пытались найти собственные пути развития национальных общественных отношений в условиях индустриализации и становления мирового капиталистического рынка. И только данные силы создали в ХХ веке не бонапартистские режимы защиты производственных интересов, а вернее сказать, индустриальных производственных интересов. В Италии это был режим фашистов, а в Германии - режим национал-социалистов.
Причины возникновения фашистского и национал-социалистического не бонапартистских режимов кроются в существенных изменениях состава связанных производственными отношениями социальных слоёв населения в тех крупных государствах, в которых после английской Промышленной революции начиналось развитие индустриального капитализма. Индустриальное производство в девятнадцатом веке быстро превращалось в таких странах в главный вид хозяйственной деятельности. На нём создавалась непрерывно растущая масса товаров и средств производства, которые коренным образом изменяли все производственные отношения, в том числе в сельскохозяйственном производстве. Благодаря постоянно совершенствуемым средствам индустриального производства специализация и производительность труда непрерывно повышались во всех видах хозяйственной и торговой деятельности, а это ускоряло обезземеливание крестьянства и вытеснение множества лишних крестьян на городской рынок труда, где большинство из них привлекались на новые индустриальные предприятия, пополняли ряды пролетариата. В странах с расширяющимся индустриальным производством индустриальный пролетариат быстро становился самым многочисленным слоем городского населения. Поскольку для капиталистически прибыльного развития требовалась предельная рационализация сознания всех участников производственных отношений, в том числе и пролетариата, а индустриальное производство полностью вырывало их из традиций земледельческих отношений, постольку христианская библейская мифология становилась для участников индустриальных производственных отношений малопонятной, никак не отражающей их образ жизни и способ борьбы за существование. Участники производственных отношений в переживающих индустриализацию странах неуклонно отчуждались, как от библейского народного идеала общественных и государственных отношений, так и от христианской этики и морали. Получалось так, что следствием индустриализации оказывалось разложение этических оснований прежних традиций общественных связей, а с ним росла неустойчивость, как феодально-бюрократических, так и буржуазных государственных отношений. Для преодоления неустойчивости государственных отношений необходимо было искать новый идеал общества, как общества индустриального.
Ещё в самом начале 19 века, в условиях консульского, а затем императорского режима генерала Бонапарта, выдающийся французский мыслитель Сен-Симон в ответ на острый идеологический кризис во Франции того времени предложил совершенно новый идеал национального общества, а именно общества, в котором господствуют интересы участников промышленного капиталистического производства. Он назвал его социалистическим идеалом, наследующим народную христианско-земледельческую этику и мораль, но уже не как божественную данность, а как разумную и проверенную историческим опытом этическую основу достижения социальной справедливости и устойчивости отношений между разными людьми и слоями городского населения. Наиболее приемлемым такой идеал оказывался для пролетариата, то есть для первого поколения наёмных работников индустриального производства, которые попадали на рынок труда из деревни, а потому ещё сохраняли, - хотя и неуклонно слабеющую, - культурную связь с традициями христианской общинной этики и морали. Именно в их среде представления о социалистическом идеале получали быстрое распространение, что проявилось вскоре после крушения империи Бонапарта.
Идеи Сен-Симона были мало известны при режиме генерала Бонапарта, не оказывали на бонапартизм никакого влияния, однако уже в десятилетия Реставрации королевской власти Бурбонов они стали находить многочисленных приверженцев, как в самой Франции, так и в других христианских державах, поворачивающих на путь индустриального развития. Сам Сен-Симон рассматривал свой идеал таким же общечеловеческим, каким являлся христианский идеал народных общественных отношений. В его работах социалистический идеал становился по существу дела новым революционным переосмыслением христианского народно-земледельческого идеала, и с этих его работ началась эпоха социалистической Реформации средневекового христианства, как следующая после эпохи протестантской Реформации. В эпоху протестантской Реформации появлялись несколько направлений протестантизма, каждое из которых разрабатывалось для решения задач перехода от религиозного земледельческого мировоззрения Средних веков к буржуазно-земледельческому религиозному мировоззрению, соответствующему местному уровню развития городского производства и буржуазного сознания того времени. И так же, на основе социалистического идеала, в каждой переживающей индустриализацию державе стали рождаться собственные учения о социалистическом обществе, наиболее пригодные для социалистической Реформации общественно-производственных отношений именно в данной державе. В Европе получили развитие три самостоятельных направления социалистической Реформации. В основании одного из них легли идейно-политические учения, которые разрабатывались во Франции и оказывались приемлемыми для романских католических стран Западной Европы, - эти учения привели к появлению социалистических парламентских партий. Второе, социал-демократическое направление сложилось в Пруссии и распространилось в германских странах, переживших в XVI веке протестантские Реформации. Третье, и наиболее революционное, а именно большевистское коммунистическое направление возникло в России.
Самое целостное и научно-методологическое обоснование социалистического идеала было осуществлено в Пруссии К.Марксом, в разработанной им политэкономической теории научного социализма. Маркс использовал открытый им политэкономический закон обязательного соответствия производительных сил и производственных отношений, а так же предложенный французскими историками Тьерри, Гизо и Минье метод анализа исторических процессов, а именно классовую борьбу, для разработки собственного метода анализа исторического общественного развития, использующего представления о классовой борьбе. На основе естественнонаучного переосмысления диалектической философии Гегеля данный метод позволил Марксу создать целостную теорию общественного развития от первобытнообщинных отношений до общечеловеческих индустриально-социалистических отношений будущего. В этой теории главной заинтересованной в борьбе за социализм социальной средой оказывался индустриальный пролетариат, и только он был способен привести человечество к социалистическому коммунизму.