Россия и Германия. Стравить! От Версаля Вильгельма к Версалю Вильсона. Новый взгляд на старую войну
Шрифт:
Но в чём Энгельс был прав, так это в обшей оценке перспектив отношений европейских и американских миллионе ров. Инициатива и власть все чаще оставались за Новым Светом. Причем если перед войной Европа еще могла как-то тягаться с ним, то после войны…
О том, что дала в смысле обогащения многих война, как всегда точно и просто сказал Ленин: «Американские миллиардеры были едва ли не всех богаче и находились в самом безопасном географическом положении. Они нажились больше всех. Они сделали своими данниками все, даже самые богатые страны. Они награбили сотни миллиардов долларов. И на каждом долларе — ком грязи от „доходных“
Особое положение США выявлялось даже в такой детали, как характер народного питания. В 1915 году в воюющих странах приходилось следующее количество калорий на человека в день: в Англии — 2900; во Франции — 2749; в Германии — 2708; в России — 2514; в Австрии — 2486.
Американец получал 2925 калорий. Разница, вроде бы, не велика. Но если посмотреть на «животные» калории в этом рационе, то все становилось на свои места. В США их было 1054, в Англии — 975.
Немцы, французы и австрийцы имели в два раза меньше — 544; 544 и 456. Русский же видел мяса, масла, молока и яиц еще в два раза меньше — всего на 279 калорий. Не забудем и то, что неравномерность потребления в России была особенно большой.
Наибольшими были и экономические потери: к 1916 году Россия потеряла 60 % того, что имела в 1913 году, при 15 % потерях в Англии и 30 % — в Германии.
Итак, европейцы (особенно — русские) пояса подтягивали, а американцы — распускали. Чем ожесточеннее шла вой на в Европе, тем жирнее жила Америка. Уже через полгода после первых крупных европейских сражений на оружейных заводах за океаном работали 50 тысяч рабочих вместо 20 в мирное время.
А вот как менялась занятость на американских верфях: в марте 1917 года (накануне объявления войны Германии) — 25 тысяч; во второй половине 1917 года — 170 тысяч; в 1918 году — уже 300 тысяч работающих!
Продукция пороховых заводов США выросла вдвое. Причем если раньше фунт американского пироксилина обходился французам в 20 центов, то теперь — в 65. Ллойд Джордж поразил парламент сообщением: только за полмесяца континентальных боев британская артиллерия выпустила больше снарядов, чем за всю бурскую войну. Как выросли при этом дивиденды британских и американских акционеров «лев» английской политики умолчал.
Прибыли, однако, становились все более неверными. Объявленная немцами подводная война то утихала, то усиливалась, и серьезно нарушала поток поставок в Европу через океан. И уже нельзя было оставлять ситуацию без прямого военного контроля. За тридцать два месяца войны золотой род ник очень уж забился железом осколков, костями солдат, головешками пожарищ и затонувшими судами. Источник иссякал, а народы начинали волноваться. «Деловая» Америка все чаще задумывалась: «Не пора ли?»…
Забегая вперед, скажу, что 3 февраля 1917 года Вильсон объявил о разрыве дипломатических отношений с Германией, а 6 апреля — и о состоянии войны с ней. Приходило время завершать ту войну, от которой США уже получили много… И завершать таким миром, из которого те же США получили бы еще больше.
Далеко не во всём правый, но интересный и порой на удивление глубокий американский публицист середины века Дуглас Рид считал, что Первая мировая война произошла по тому, что сионисты решили разместить свой национальный очаг в Палестине. Для того, мол, чтобы подвигнуть Англию на завоевание нужных земель, все и началось. Рид приводит какие-то
Публицист явно не представлял, что это такое — миллион неплохо вооруженных и неплохих солдат в условиях ближневосточного театра военных действий уже в начале XX века. Он же утверждал, что отвлечение войск в интересах отвоевания будущей еврейской родины привело к поражению союзников в Европе.
В Англии за всю войну были мобилизованы примерно 5 миллионов мужчин, хотя далеко не все они были на фронте. Из них погибли: во Франции и Фландрии — 381 тысяча, в районе Дарданелл — 22, на Месопотамском фронте — 11 в Македонии — 3, в Египте и Палестине — 11 тысяч человек.
Уже отсюда видна несостоятельность цифр и утверждений Рида. Весной 1917 года в районе Палестины оборонялись 45 тысяч турок под командованием немца Фалькенгайна против 100 тысяч англичан, включая сюда и французские части. К марту 1918 года на 500-километровом Месопотамском фронте бы ли всего 447 тысяч англичан, из них — лишь 170 тысяч штыков.
Второй том достаточно точной в цифрах «Истории Первой мировой войны» сообщал: «На Сирийско-Палестинском фронте в конце апреля 1918 года намечалось осуществить наступление с целью разгрома турок. Однако мартовское наступление германской армии на французском фронте сорвало планы англичан в Палестине. Пришлось войска отсюда перебрасывать во Францию. Лишь после того, как на французском фронте обозначились некоторые успехи, англичане приступи ли к подготовке наступления».
В Палестине английские войска, получившие подкрепление, насчитывали 64 тысячи человек, а у турок — под командой теперь уже Лимана фон Зандерса — было 34 тысячи.
Сил, которыми располагали англичане, естественно, вполне хватило для того, чтобы после артподготовки в 4.30 утра 19 сентября 1918 года они двинулись на Дамаск, взятый 1 октября.
Позади остались библейские Назарет и Галилейское озеро. Если учесть, что в тылу находился и Египет с Суэцким каналом, то военное присутствие англичан на Ближнем Востоке было вполне оправданным и без нажима сионистов.
Объяснение Рида выглядит более чем упрощенным, хотя подмеченные им мотивы, безусловно, накладывали свой отпечаток на какие-то конкретные черты войны.
Но вряд ли просто совпадением было то, что в Англии с июля 1917 года министром военного снабжения стал близкий сионистам Черчилль. В Германии фактическим имперским руководителем военной промышленности стал немецкий еврей Вальтер Ратенау из электрогиганта «A.E.G.», а в США — американский еврей, нью-йоркский биржевик Бернард Барух возглавил самое важное из ряда специальных военных органов — Военно-промышленное управление — и скоро превратился в промышленного диктатора страны.
Что тут было ведущим: еврейская кровь или принадлежность к имущему классу? Конечно, классовый момент преобладал. Но то, что к началу XX века на вершины не только скрытой финансовой, но и официальной политической власти выходили евреи или люди, от них зависимые, предвещало особую сплоченность, особую активность, особую потаенность и эффективность действий той части имущего интернационала, для которой не только богом, но и подлинной роди ной была золотая прибыль.
Капитал все более лишался отечества и превращался в интернациональное сообщество под рукой Соединенных Штатов.