Россия и Китай: 300 лет на грани войны
Шрифт:
Постепенно у маньчжурского командования выработался план предстоящего военного похода против Албазина. Было принято решение начать операцию не летом, как предполагалось ранее, а зимой. Командовать операцией было поручено Сабсу и Валиху. Генералы получили строгие инструкции действовать осторожно, сообразуясь с обстановкой. Замысел состоял в скрытном сосредоточении превосходящих маньчжурских сил и огневых средств (орудий) вблизи русского острога с целью его штурма с нескольких направлений. Предполагалось провести операцию сходу, так как маньчжурское командование опасалось прихода в Албазин русского подкрепления.
Столкнувшись в Приамурье с китайскими войсками и осознав
В 1684 году в Албазин с полком казаков прибыл первый воевода А.Л. Толбузин. Фактически Албазин превращался в основной опорный пункт обороны против китайского вторжения в Приамурье, хотя силы русских в этом регионе продолжали оставаться крайне ограниченными. По сообщению самого Толбузина, в Албазине в то время числилось всего 350 служилых и промышленных людей и вокруг города — 97 пашенных крестьян {73} .
Завершив военные приготовления, маньчжуры направили в Албазин несколько посланий, требуя от русских покинуть острог, уйти в Якутск. Такие послания передавались, как правило, через пленных или местных жителей. Так, в июне 1683 года отряд албазинских казаков под командованием Г.С. Мыльникова, плывший по Амуру на Бурею, встретился близ устья Зеи с цинской флотилией. Большая часть русского отряда попала в плен. Русские пленные были переправлены в Пекин, а двоих из них — М. Яшина и И. Енисейца — маньчжуры решили использовать в качестве парламентеров для доставки ультиматума русским.
Текст ультиматума (грамоты) гласил: «Ранее в Нерчинск посылался Мэнгэдэ и другие (лица), и была достигнута договоренность, что ни та, ни другая сторона (в дальнейшем) не будет принимать перебежчиков, а бежавший в прежние годы Гантимур будет возвращен нам. Вы же нарушаете прежнюю договоренность, вторгаетесь в наши земли, тревожите дауров и солонов, сжигаете и грабите (селения) фэйяка и цилэр.
Поэтому ныне приказано военачальнику выступить с войсками и постоянно разместиться в Эсули гарнизоном. Если вы покинете наши границы, вернетесь на свои прежние земли, возвратите наших перебежчиков, тогда вопрос сам собой будет исчерпан. В противном случае мы тоже будем принимать перебежчиков с вашей стороны. А также непременно станем хватать и предавать казни ваших людей, которые будут к нам ездить».
На поступивший доклад (император наложил резолюцию):
«Исполнить» {74} .
Когда послание было зачитано албазинцам, те единодушно заявили, что скорее умрут, но острог не покинут {75} .
Одновременно Яшин и Енисеец рассказали о проводившихся цинами военных приготовлениях, свидетелями которых они стали. Албазинцы узнали о создании китайской крепости Айгунь, находившейся в двух неделях пути от русского острога. Русские пленные видели в той крепости множество солдат и речных судов. Предлагая мир, маньчжуры готовились к войне, и это находило отражение в их ультиматумах. Однако ни на одно из своих посланий маньчжуры не получили от албазинцев ответа.
Одним из направлений всесторонней подготовки Цинского Китая к ведению военных действий с Россией в Приамурье было привлечение на китайскую сторону русских пленных и перебежчиков. Цинский император неоднократно в своих указах требовал хорошего отношения к пленным, к привлечению их на службу в маньчжурскую армию. Пленных щедро награждали и одаривали, создавали им привилегированное положение. Так, 25 декабря 1683 года по указу маньчжурского императора целой группе перешедших на сторону маньчжур русских пленных были даны офицерские звания. В соответствующем указе Канси говорилось:
«Цзянцзюнь Сабсу донес: «Цилэр Силугэну и другие с реки Бурей убили более десяти русских и, захватив их жен и детей, перешли на нашу сторону. Чжуэрцзяньгэ й другие из племени элечунь доложили о том, что убили на реке Зее пятерых русских и захватили их ружья. Еще мне стало известно, что люди фэйяка напали и убили множество русских. Следует воспользоваться этими обстоятельствами и присвоить недавно перешедшим на нашу сторону русским Григорию, Афанасию, Максиму и другим соответствующие офицерские звания, равно как и офицерские чины ранее перешедшим к нам Ивану, Агафону и Степану за их усердие к службе».
Император указал: «Недавно уже пожалован чин сяо-цисяо Агафону, Степану, а также вновь покорившимся Григорию, Афанасию и Максиму — всем дать чин седьмого класса. А недавно перешедших к нам Афанасия и Филиппа немедленно отправить к Сабсу и соответственно использовать их для привлечения на нашу сторону (других русских). Поскольку сейчас стоят морозы, пожаловать им меховое платье и шапки» {76} .
К лету 1684 года цинские войска были фактически готовы к активным военным действиям с русскими. Цинский двор явно переоценивал силы русских как в Приамурье в целом, так и в Албазине в частности, поэтому решено было нанести удар по самому чувствительному месту русских — по их продовольственной базе.
В июне 1684 года император Канси приказал цзянцзюню Сабсу, командовавшему маньчжурскими войсками на Амуре, подойти к Албазину и скосить все хлеба на полях русских, не дав им убрать урожай. Скошенный хлеб предполагалось либо увезти на судах, либо, если увезти невозможно, бросить в реку.
Маньчжурский император в соответствующем указе цзянцзюню Сабсу отмечал: «По донесению Мала с товарищами, если захватить хлеба на полях у русских, то они вскоре окажутся в трудном положении. В докладе шивэя Гуань-бао говорится, что цзянцзюнь Сабсу также считает правильным захватить хлеба у русских, тем более что русские, расселившиеся в Албазине и Нерчинске, занимаются только земледелием. Если мы захватим их хлеба, они не смогут длительное время продержаться.
Повелеваю Сабсу соответствующим образом обсудить план наших дальнейших действий. Подойдя сухим путем либо одновременно по суше и по воде, наше войско скосит все хлеба на полях русских, не дав им возможности убрать урожай. При продвижении по суше скошенный хлеб следует бросить в реку, чтобы его унесло вниз то течению. В случае же если мы продвинемся одновременно по суше и по воде, то захваченные хлеба следует погрузить и увезти на судах.
Перед отправлением наших воинов следует послать к русским человека, который объявит им: «Вы, русские, захватили наши Албазин и Нерчинск и владеете ими уже в течение многих лет. Мы неоднократно приказывали вам, чтобы вы оставили эти места и вернулись обратно, однако вы не только затягивали свой уход и не покидали занятых вами мест, но к тому же еще и принимали перебежчиков с нашей стороны, а также тревожили наше пограничное население. Ныне наши войска водою и по суше выступили для того, чтобы истребить всех вас. Поскорее уходите, чтобы сохранить ваши жизни» {77} .