Россия и мусульманский мир № 2 / 2016
Шрифт:
В политической жизни стали происходить изменения, затронувшие национально-религиозную сферу. Дагестанские политики различных взглядов начали активно проявлять свою приверженность исламским традициям, что постепенно стало для них правилом хорошего тона. В ходе обсуждения проекта новой конституции республики, которая была принята летом 1994 г., в Верховном совете Дагестана многократно
Наследие российско-советского времени наравне с местными религиозными традициями сыграло важную роль в исламском возрождении и в переориентировании Дагестана на мусульманский Восток. Это движение распространилось не на весь Дагестан, а охватило северо-западные и центральные районы предгорий и гор, где в 30-80-х годах ХХ в. последовательно проводилась советская политика [национальной консолидации] и где она дала максимальные результаты [Традиционное…1988: 22–23; Лавров 1982: 148]. Данная политика, как известно, привела к слиянию арчинцев и 13 немногочисленных горских андо-цезских народов с родственными им аварцами, которые таким образом превратились в крупнейший народ на территории республики [Лавров 1982: 148]. Кайтагцы и кубачинцы пережили объединение с даргинцами, а народности центрального нагорья были объединены с лакцами. К кумыкам на равнине были присоединены теркеменцы, близкие им по культуре и языку. В Юждаге в 30-60-х годах ХХ в. проводились безуспешные попытки слить небольшие горские народы рутульцев и цахуров с лезгинами. Вследствие такой политики между дагестанскими мусульманами образовался раскол на несколько крупных национальных общин, соперничающих друг с другом.
Разделение общедагестанской мусульманской общины по национальному признаку в существенной степени предопределило политические позиции различных исламских организаций и движений. В правительстве по-прежнему были сильны позиции бывшего номенклатурного аварского лобби, поэтому мусульмане-аварцы в своем большинстве поддерживают правительство. К концу 1994 г. «аварское» Духовное управление совершенно не случайно недвусмысленно высказывалось в пользу сотрудничества с властями, например с Федеральной службой контрразведки России, чтобы успешно противостоять радикальной исламской оппозиции («реакционному ваххабизму») 43 , к которой относились мусульманские общины притесняемых в советское время национальностей (даргинцы, лакцы, кумыки и лезгины, не имевшие в тот момент паритета с аварцами). И у мусульманской, и у национальной оппозиции возникли серьезные претензии к правительству, которые были связаны с утратой дагестанскими народами своих исторических земель.
43
Дагестанская правда. 1994. 6 апр.
Проблема территории коснулась интересов всего мусульманского и немусульманского населения равнины и предгорий. К началу 1990-х годов земли равнины и предгорий окончательно стали зоной чересполосного расселения немусульманских и мусульманских народов, где уже было невозможно провести предлагаемое национальной оппозицией административно-территориальное разграничение по этноконфессиональному признаку.
В то же время серьезной преградой как для подобного размежевания, так и для прекращения отношений между ослабленной постсоветской Россией и Дагестаном становятся традиционные сезонные миграции дагестанских горцев. Данная традиция сложилась еще в дореволюционное время и сохранилась и в советское. С 1960-х годов проводилась политика трудоустройства избыточного горного населения на равнинных территориях, которая способствовала развитию отходничества. Бригады горцев, созданные по национальному признаку, в 1960-1990-х годах постоянно арендовали колхозные земли на время посевной и страды у терских казаков, ногайцев и кумыков, а также земли на территории пограничных с Дагестаном Ставропольского и Краснодарского краев, Калмыкии и Кабардино-Балкарии.
Конец ознакомительного фрагмента.