Россия и мусульманский мир № 4 / 2017
Шрифт:
5. Магда Е.В. 2015. Гибридная война: Выжить и победить. – Харьков: Виват, 320 с.
Концептуальные проблемы современного исламоведения: Поиск парадигмы трансформации исламских сообществ
Аннотация. В статье рассматривается статус исламоведения как научного направления. Отмечается размытость предмета исследования и отсутствие общепринятых методологических подходов. Поляризация научных мнений связывается с тем, что сами исследователи в области ислама представляют различные специальности. Указывается, что современное исламоведение, развивавшееся под влиянием традиций востоковедения, в основном сосредоточено на источниковедческой проблематике и рассмотрении идеологических контекстов ислама. При этом исследователей мало интересует оценка реальных социокультурных трансформаций в исламских сообществах. По мнению автора, отсутствие общепринятой парадигмы осмысления истории исламской цивилизации является основной проблемой при разработке концепции трансформации исламских сообществ. Центральной же проблемой остается осмысление трансформаций взаимоотношений религиозных и политических институтов в исламских сообществах. Имеются существенные расхождения в определении и характеристике понятий «исламское возрождение», «фундаментализм», «модернизация» и т.д. Ставится под сомнение адекватность отнесения консервативного салафитского течения к реформаторскому движению. Предлагается соотнесение, но не отождествление современных процессов в мусульманских сообществах с концепцией Реформации христианства в Западной Европе. Подчеркивается значимость процессов секуляризации мусульманских сообществ. По мнению автора, во многом именно этот процесс вызывает сложные реакции, вплоть до крайних проявлений радикализма.
Ключевые слова: исламоведение, фундаментализм, модернизация, исламская реформация, трансформация.
В первую очередь необходимо остановиться на статусе исламоведения как научного направления. В одном из советских изданий, до сих пор пользующемся популярностью, задачи исламоведения сводились к тому, чтобы «дать комплексное представление об исламе как об идеологической системе» [12, c. 3]. Сегодня ситуация с узкопредметной интерпретацией исламоведения продолжает сохраняться. Иногда исламоведение рассматривают лишь как одно из направлений религиоведения 9 . В другом современном словаре исламоведение представлено как самостоятельный раздел востоковедения [8, с. 90].
9
В частности, такое мнение представлено в русскоязычном варианте публикации сайта «Wikipedia». Несмотря на то что данный ресурс нельзя отнести к сугубо научным, данный источник информации в Сети остается одним из самых популярных [13].
В классическом понимании методологии науки исламоведение как отдельная отрасль, напротив, выглядит достаточно размыто. Нет четко определенного предмета исследования, который охватывает все сферы общественной жизни мусульманских сообществ и религиозно-идеологические особенности исламской доктрины. Сегодня исламоведы занимаются целым спектром исследований: начиная от изучения языков, богословских источников, истории, страноведения и заканчивая проблемами современного права, политики, экономики, культуры, искусства и т.д. В исламоведении применяются методы тех научных направлений, которые представляет ученый с соответствующим образованием. В современном исламоведении филологи зачастую становятся политологами, философы занимаются социологическими исследованиями, политологи и антропологи специализируются на теологофилософских вопросах ислама и т.д.
Известный российский исламовед С.М. Прозоров, пытаясь внести ясность в содержание понятия «академического исламоведения», указывает, что оно делится на три части: источниковедческая база с опорой на оригинальные арабографичные сочинения; понятийный аппарат ислама; «методологический подход к изучению ислама как самодостаточной идеологической системы» [19, с. 270]. В такой интерпретации предметное поле исламоведения охватывает, с одной стороны, источниковедение (вспомогательную отрасль истории), а с другой – политологию, изучающую идеологии. Кроме того, религиозная идеологическая система частично охватывает и предметную область религиоведения. Ситуация в англоязычной научной литературе выглядит еще более неопределенной, поскольку в западной интерпретации исламоведение (Islamic Studies), которое в России относится к светскому направлению, также включает в себя и религиозно ориентированное изучение ислама.
При отсутствии конкретно очерченного предметного и методологического каркаса такая научная «свобода» не позволяет говорить об исламоведении в России как о состоявшейся науке. Может ли вообще совокупность исследований, связанных с изучением мусульманских сообществ и различных идеологических моделей ислама, институциализироваться в отдельное научное направление? Современное исламоведение – это совокупность междисциплинарных исследований исламской религиозно-общественной мысли и различных сфер жизни мусульманских сообществ 10 .
10
Так считает и известный исследователь А.К. Аликберов, который справедливо отмечает, что «к исламоведам относят себя представители самых разных профессий», и акцентирует внимание на светском характере современного исламоведения [4].
При этом сегодня открыто говорится о таких научных направлениях, как исламское право, исламская экономика, исламская философия, исламская экология 11 и т.п. Таким образом подчеркивается, что социокультурная сущность ислама весьма своеобразна, это отдельная религиозно-мировоззренческая система. Безусловно, это следует учитывать, но вряд ли стоит обособлять сферы общественной жизни мусульманских сообществ в пространства, функционирующие по неким особым закономерностям и правилам, известным исключительно исламоведам. При подобных подходах просматривается желание повысить статус исламоведения до уровня «метанауки» об исламе, что в общем является отрицанием логики научного познания, которая таким образом теряет универсальность.
11
В этом отношении интересна работа, в которой заявляется перспектива развития «исламского экологического права» [24, с. 14].
У европейской цивилизации уже с эпохи Средневековья возник интерес к греческой культуре и науке, а особенно сильным он стал в эпоху Возрождения (XIV–XVI вв.). В середине XVI в. начинается Реформация – эпоха религиозного и общественно-политического движения, которая завершается примерно в начале XVII в. Это период постепенного становления системы национальных государств, которая окончательно складывается после Вестфальского мира 1648 г. Пережив череду кровавых конфликтов, европейские сообщества пришли к пониманию невозможности решения общественно-политических проблем через призму религии. Это и есть основной общественно-политический итог Реформации. С конца XVII в. начинается эпоха Просвещения. В конце XVIII в. происходит Французская революция. Франция становится светской национальной республикой. С конца XVIII в. в Европе начинается процесс индустриализации на основе промышленной революции, которая и завершила формирование современных капиталистических экономик национальных государств Западной Европы. Примерно по той же схеме, хотя и со своими особенностями, развивались и другие регионы мира. Общая картина вполне логична и общепринята в научном сообществе.
Есть множество серьезных работ по исламоведению. Во многих из них говорится о том, что необходимо отойти от принципов европоцентризма и колониальных пережитков. Это обсуждалось в рамках дискуссии, связанной с критикой «ориентализма» Э. Саида, которая возникла в рамках западного востоковедения и была инсталлирована в российское исламоведение. При этом критиковались попытки осмыслить Восток с точки зрения западных научных концепций, которые интерпретируются исключительно как «постколониальный дискурс в политических целях», иногда при отсутствии конструктивных предложений 12 .
12
Достаточно серьезно данная проблема анализируется в работе В.В. Цибенко (Ивановой), посвященной изучению Кавказа [23].
Однако предлагаемые модели вновь, как правило, привязаны к понятийному аппарату западной науки. Показательна одна из работ, которую нельзя отнести к сугубо исламоведческим. В ней затрагивается проблема трансформаций мусульманских сообществ Средней Азии. Автор придерживается теории постколониализма, а книгу Э. Саида определяет как «мировой интеллектуальный бестселлер». Кроме колониализма одновременно в работе центральной категорией становится понятие «модернизации» [1]. Однако, по логике критиков ориентализма, теория модернизации, подразделяющая различные сообщества на традиционные и нетрадиционные, должна быть интерпретирована как колониальный пережиток, недопустимый в научном дискурсе. При этом сама теория модернизации критикуется справедливо, но в значительной степени эта критика привязана к анализу экономико-политических трансформаций, а к религиозным процессам фактически не применяется [2].
Зачастую подобная терминологическая привязка происходит при полном либо частичном игнорировании концептуальной сущности применяемых понятий, исторического контекста их происхождения и современного содержательного наполнения. Встречается множество терминологических сочетаний: исламское возрождение, мусульманский ренессанс, исламская реформация, исламская модернизация [9; 10; 17; 21] и т.д. Отсутствие единой концепции осмысления истории исламской цивилизации затрудняет классификацию религиозно-идеологических моделей, что ставит в тупик обществоведов, философов, политологов и т.д. Продолжаются нескончаемые научные дискуссии о возрожденчестве, реформаторстве и т.д. О фундаментализме как кальке с протестантских движений в США было сказано и написано много [16, с. 51–65]. Однако сейчас часто говорится о салафизме – консервативном средневековом течении исламской мысли как о современном реформаторстве в исламе.