Россия и русские в мировой истории.
Шрифт:
516 АВП РФ. Ф. 0512, on. 4, док. 221, п. 25, л. 16, 13.
425
завоеваниям, а как возможность объявить чистой доской карту всей Европы, на которую, как говорилось в меморандуме Совета по внешним сношениям, <вновь прольются краски>.
Сегодня национальные лидеры Македонии оказываются в таком же положении. Отношения между Македонией и Югославией изначально были непросты517, что всемерно использовали США, весьма преуспевшие в переориентации македонской политической элиты на Запад и НАТО. На откровенно прозападном фланге македонский западник генерал Т. Атанасовский рассуждал о роли Македонии в абстрактном южноевропейском ТВД, о чужих <югославских войнах>, приветствовал вторжение НАТО в Боснию как доктрину, – направленную на <защиту безопасности и образа жизни> <успешного многорасового и многокультурного общества>. Россию же при этом он предупреждал, что акценты на Ялтинско-Потсдамской системе и пролитой в годы войны крови, на славянской и православной солидарности
Но в сегодняшней Республике Македония проживает славянский православный народ, на низовом уровне сильно ощущающий свою славянскую и православную ипостась, в целом настроенный отнюдь не антирусски и даже не антисербски и проявивший неожиданно для политиков масштабное яростное сопротивление агрессии НАТО против Югославии. Албанский вопрос в Македонии объективно стоял не менее остро, чем в Югославии, ибо прирост албанского населения угрожающе превышает рождаемость славян, а идеи <великой Албании> прямо распространяются на Охридское озеро и части нынешней Македонии. В конце 90-х годов ВМРО победила на выборах, без скрупул блокировавшись даже с албанскими националистами, сделала ставку на НАТО, несмотря на свои заверения в цивилизационном антизападничестве и презрении к декадентскому <мировому порядку>519. НАТО должна была гарантировать целостность республики и подорвать сербский потенциал, якобы вечно угрожавший независимой Македонии. Ситуация в Македонии показала высокую цену поддержки США и антисербизма – геополитической ловушки для македонцев. Увлечение самостью православных югославян имело всегда объективный губительный исторический результат, ибо Балканы – стык мировых цивилизаций и борьбы миров – становятся объектом натиска ислама и извечных геополитических
517 Македония. Путь к самостоятельности. Документы. М., 1997.
"Нова Македония. 1996, 5 сент.
"?.?. Нарочницкая осенью 1996 года по приглашению руководства ВМРО провела в Македонии интенсивные беседы с лидерами партии и ее интеллектуальным ядром по широкому спектру международных и историкофилософских проблем.
426
противников славян. Поэтому Н. Данилевский считал необходимым идти на всеславянский союз.
Россия не продемонстрировала внятной стратегии по отношению к Македонии, на что имелись объективные причины. Это холод между Белградом и Скопле, это самопровозглашенная и непризнанная автокефалия македонской церкви. Это ревнивое отношение Болгарии к понятиям <македонская нация> и <македонский язык>, и, наконец, это категорическое непризнание Грецией самоопределения <населения Вардарской долины> – всего лишь <части географической исторической Македонии> в качестве македонской нации и Македонии как субъекта международного права. Греция настаивает, что понятия <Македония> и <македонцы> относятся исключительно к греческой истории и иное употребление есть посягательство на ее исторический и культурный суверенитет. Поэтому она наложила вето на признание Европейским Союзом нового государства под названием Республика Македония, которая в официальных формулировках греками именуется <бывшая Югославская республика Македония>. Из-за этих проблем на <македонский вопрос> было наложено табу в советской историографии.
Сегодня для России ситуация еще сложнее, поскольку Македония практически оккупирована НАТО. Стремительная албанизация Македонии давно вызывала тревогу, албанцы в некоторых районах страны стали большинством, расселяются захватом земель в обход законов и отказываются признавать македонский язык в качестве государственного. Особенно тревожно это в районах вокруг Охрида с его всеславянскими святынями, один берег которого принадлежит Албании. Идеи <великой Албании>, которая объединит Косово, македонских албанцев с Тираной и сделает Охридское озеро частью тюркского <моря>, еще недавно могли показаться утопией. Сначала в Косово и, как следовало предвидеть, в Македонии с первоначальной моральной поддержкой США, Великобритании и Турции происходит выходящий из-под контроля уже самих США расписанный по стадиям албанский мятеж с далеко идущими геополитическими планами создания Иллириды, или великоалбанского государства на основе Косово, куда может отойти Охридское озеро с его православными славянскими святынями – этакий <славянский Иерусалим>520.
Другой частью общего замысла являются идеи Великого Турана, которые, как оказалось, лишь дремали, пока не было условий для обострения отнюдь не оставленного в прошлом веке Восточного вопроса. <Серые волки> в Стамбуле уже выпустили карты, где все
520 На берегу Охридского озера находятся монастырь и церковь с мощами великих славянских просветителей Св. Наума и Св. Климента, которые завершили дело Солунских братьев – Св. Кирилла и Св. Мефодия – и приспособили окончательно кириллицу к практическому языку.
427
русское Причерноморье, Крым, Новороссия, Кавказ, Грузия, Армения и Азербайджан, а также Кипр и Балканы закрашены одним we* том с Турцией, а от нее силовые стрелы нацелены на Татарстан и Башкирию. <Волк> появился в России в символике Ичкерии. На территории России в начале 90-х годов пантюркисты открыто проповедовали теории о турано-монголо-славянском дуализме евразийского пространства, которым они называли Россию, произвольно оперируя ее обломками, лишая Россию и русских даже исторического имени, Симптоматично празднование в 1995 году 1450-летия Тюркского каганата, правопреемником которого была названа российская государственность. На новом этапе <общетюркского движения> Евразию собирались рассматривать как <некий бинарный мир>, воссоздающий Великий Туран, где денационализированные островки славян потонут в бурно растущем тюркском море. Историческим итогом экспериментов над русской государственностью в XX веке и последних кризисов могут стать паралич и эрозия России как главного геополитического и исторического субъекта в Евразии, фрагментация православного и славянского компонента на поствизантийском ???-? странстве. Пантюркистские замыслы, стратегия зеленого исламского коридора в Европе и воинствующий ваххабитский проект неслучайно сплелись в драматический для России и православных славян момент.
Наибольшее напряжение идеологического и геополитического, а также военно-стратегического характера на поствизантийском пространстве наблюдается, как и 300 лет назад, по Балтийско-Черноморской дуге, где части исторического государства Российского, теперь независимые государства Белоруссия, Украина, Молдавия, Грузия, становятся объектом колоссальных усилий Запада, стремящегося путем различных комбинаций вовлечь их в свою орбиту, не допустить прихода к власти в этих государствах пророссийских элит и не позволить России с помощью существующих (СНГ) или новых механизмов связать геополитическое пространство прежде всего в военно-стратегической области. Во взаимоотношениях внутри СНГ отражается и цель вытеснения России с морей в Азию. Наибольшее напряжение наблюдается на той линии, где в свое время экспансия Габсбургов, Ватикана и Речи Посполитой была остановлена ростом России, которая, укрепившись на Черном море, смогла укротить аппетиты Турции.
Глава 12. От Балтики до Черного моря. Россия и европейские члены СНГ. Историко-философская ретроспектива и геополитическая перспектива
УКРАИНА. Верная оценка истоков и мотивов украинского взгляда на мир совершенно необходима для того, чтобы рассуждать о будущем российско-украинских отношений и политике Запада в их направлении. Раздвоенность политики Украины естественна. Будучи самостоятельным государством, Украина неизбежно становится соперником, а не однозначно братским и дружественным государством, как бы того сегодня ни хотели миллионы украинцев. Эта антиномия заложена в самой природе вещей: причина именно в генетической общности и крайней близости этих двух ветвей русов. Если русские и украинцы, имеющие единую культуру и язык с диалектными различиями, меньшими, чем у баварцев и саксонцев, а также вплоть до сегодняшнего дня общую историю, едины в целях своей внешней и внутренней политики, то сомнительна историческая логика раздельного бытия.
Поскольку Украина постоянно утверждает свою самостоятельность, это требует обоснования иными духовными и идеологическими устремлениями, отличными геополитическими ориентирами. Поэтому украинская государственная идеология, кем бы она ни проводилась – КПУ или РУХ, всегда будет это утверждать лишь с разницей в стиле и радикальности. Если бы народы отличались больше, не было бы нужды в ожесточенной антирусской пропаганде РУХа и белорусского Народного фронта. <Братские> отношения – не вымысел, но это сложнейший и противоречивый социодуховный феномен, комплекс и притяжения, и отталкивания, и ревности. Первый смертный грех, совершенный человеком на земле, – это братоубийство, когда возревновавший Каин не смог вынести всего лишь существования рядом с собой богоугодного Авеля. Известно, что гражданские и религиозные войны между единородцами по личной ожесточенности превосходят межгосударственные столкновения.
Неслучайно на политической и идеологической сцене Украины на этапе провозглашения независимости возобладали галицийцы-
429
униаты, бывшие пять веков с Западом, их ведущая роль в формулировании государственной и национальной идеологии независимой] Украины исторически предопределена, ибо они и есть носители! особой <украинской> ориентации в мировой истории. Их агрессивность к православию превышает все виданное со стороны католиков, зверствам дивизии <Галичина> поражались эсэсовцы. История других народов (хорватов) подтверждает эту закономерность. Было бы непростительным упрощением искать причины раздвоенности украинского сознания и украинского сепаратизма в бегстве от тоталитаризма, равно как и объяснять украинским <трудящимся>, что их отделили для того, чтобы легче было грабить. Латинский Запад всегдастремился поглотить поствизантийское пространство, залогом чего всегда было отделение Малороссии от Великороссии. На фоне нашествия Наполеона и его первого <общечеловеческого> кодекса Пушкин со своим историческим чутьем распознал, что в решающие моменты давления Запада на Россию встает роковой вопрос: <Наш Киев дряхлый, златоглавый, сей пращур русских городов, сроднит ли с буйною Варшавой святыни всех своих гробов?>.