Россия на дне. Есть ли у нас будущее?
Шрифт:
Мы требуем и создания независимой от МО, подчиненной непосредственно главе государства Военной инспекции. Именно она должна определять реальную боеготовность частей, отличников боевой подготовки и качество работы Минобороны.
Мы — за решительную чистку ВС и Минобороны от генералов-воров.
Мы считаем, что реформирование ВС должно идти рука об руку с предоставлением нашему народу права на владение оружием: гражданин Великой России должен быть свободным гражданином-воином, могущим защитить свои честь, достоинство, семью и имущество. Русские — не хуже американцев и швейцарцев. Мы имеем право на свои «стволы».
Считаем, что реформа ВС должна сопровождаться полной сменой нынешнего провального курса в социально-экономической сфере, очищением страны от банд воров и «пилителей» и созданием нового государства, работающего не на обогащение безответственной «элиты», а на благо народа. Без этого все военные реформы обречены на провал. Именно преступно-уголовный социально-экономический и политический курс, осуществлявшийся с конца 1980-х годов, и довел до нынешнего отчаянного положения не только Вооруженные силы, но и страну, и ее народ.
Однако пока это — всего лишь наши возмущенные слова. Они, конечно, звучат — а Вооруженные силы ломают на глазах.
Может, мы сгущаем краски? Давайте почитаем выдержки из доклада А. Агеева (Институт экономических стратегий Отделения общественных наук РАН), В. Курдюмова (Центр «Стратегии динамического развития» им. С. П. Курдюмова) и Малинецкого (Институт прикладной математики им. М. В. Келдыша РАН), посвященный нынешней гонке ядерных разоружений. Знаете, если мы боимся неядерной атаки США, то эти люди вполне допускают и ограниченную ядерную войну.
«…Глубокий системный кризис, в котором оказалось мировое сообщество в целом и мир России в частности, заставляет переосмыслить многие стратегии, подходы, планы и надежды. Кризис в переводе с греческого — «суд». Это перелом, момент истины, поворот, на котором следует оглянуться назад и посмотреть в будущее. В связи с этим по-новому прочитываются идеи, замыслы, результаты выдающегося исследователя в области междисциплинарных исследований и прикладной математики чл. — корр. РАН Сергея Павловича Курдюмова.
Эти идеи представляются особенно важными, поскольку вся творческая жизнь С. П. Курдюмова прошла в стенах Института прикладной математики им. М. В. Келдыша РАН (ИПМ). Институт был создан в 1953 году для решения стратегических задач, предполагавших использование прикладной математики и компьютерного моделирования. От решения этих задач (совершенствование ядерного оружия и расчеты водородной бомбы, проектирование и баллистическое сопровождение ракет и космических аппаратов, разработка систем управления различного назначения) без преувеличения зависело само существование нашей страны. Эти задачи были успешно решены. Однако сейчас, на новом повороте мировой и российской истории, возникли проблемы, сравнимые по остроте и значимости с теми задачами, которые стояли в 1950-х.
Начало научной деятельности С. П. Курдюмова в ИПМ было связано с расчетом «изделий» — так называли военные и ученые новые типы вооружений. В те годы речь шла о термоядерном оружии, о создании ракетно-ядерного щита СССР, которые рассчитывали в ИПМ под руководством академика А. А. Самарского. Академиков М. В. Келдыша, А. Н. Тихонова и А. А. Самарского Сергей Павлович считал своими учителями. Полагал, что именно их влияние стало определяющим в его судьбе. Сотрудники Всероссийского научно-исследовательского института экспериментальной физики (ВНИИЭФ) в городе Сарове с большим теплом и уважением вспоминают и совместную работу с Сергеем Павловичем и его лекции.
Впоследствии С. П. Курдюмов занимался расчетом кампаний ядерных реакторов, проблемами захоронения ядерных отходов. Большой этап его научной деятельности связан с совместной работой над проблемами лазерного термоядерного синтеза (ЛТС), выполнявшейся совместно с коллективами академиков Н. Г. Басова и Е. П. Велихова. Поэтому ядерную проблематику Сергей Павлович знал глубоко, не понаслышке.
И, обсуждая этот круг проблем, он часто говорил, что именно тут радикальные суждения крайне опасны. Вспоминал известную фразу Аристотеля, что добродетель — вершина между пропастью двух пороков, к которым стремится любое качество при неограниченном его развитии. Тогда это казалось парадоксом.
В самом деле, именно в ИПМ, возглавлявшемся выдающимся математиком, механиком, организатором науки, государственным деятелем М. В. Келдышем, родилась идея ограничения стратегических вооружений и систем противоракетной обороны — одна из наиболее глубоких, мудрых и важных идей ХХ века. Эта идея, выдвинутая М. В. Келдышем, Д. Ф. Устиновым, А. А. Громыко и Ю. В. Андроповым, на десятилетия определила повестку дня для диалога сверхдержав. Она позволила сэкономить гигантские ресурсы, повысить уровень доверия в мировом сообществе и в конечном итоге обеспечила много лет мирного существования, без кризисов, выходящих на военно-стратегический уровень. И, конечно, Сергей Павлович высоко оценивал эти инициативы, новые открывающиеся возможности.
Однако «всему нужна мера, важно, чтобы мы не ударились в другую крайность. Благие намерения — не гарантия, что выбранная дорога не приведет в ад. Ядерное оружие вместо гаранта стабильности может превратиться в свою противоположность». Тогда такие суждения ученого казались парадоксом. Общая идея, что наш мир нелинеен, способен к антиинтуитивному, парадоксальному поведению, кажется очевидной. Но ее применение к конкретным реалиям обычно воспринимается нелегко.
В самом деле, паритет стратегических вооружений, обеспечивший полвека мира, основан на возможности каждой из сторон нанести другой неприемлемый ущерб на любой стадии конфликта. Это и уберегает каждую из сторон от соблазна такой конфликт начать.
Однако предположим, что в процессе сокращения вооружений, пусть даже симметричных, взаимных и контролируемых, достигнут некоторый критический порог.При этом каждая из сторон может нанести неприемлемый ущерб в первом обезоруживающем ударе. Но не может сделать это, нанося ответный удар. И тогда появляется соблазн нанести удар первыми…
В самом деле, тут возникает рефлексивная игра: «Я знаю, что противник знает, что я не смогу ответить, если он нападет первым. Поэтому он сочтет, естественно, что я сам, желая защитить свою страну, готовлюсь к первому удару. Значит, рационально рассуждая, он сам должен стремиться к такому удару или готовить «туза в рукаве» — неядерные средства противоборства, которые способны обеспечить решение тех же стратегических задач, и т. д.».