Россия при смерти. Прямые и явные угрозы
Шрифт:
Центральная газета, одновременно дающая во все уголки страны важные для всех сообщения, порождала ощущение национальной общности и тем самым глубинное горизонтальное чувство товарищества, которое и есть сопричастность народу. Газета задавала национальную повестку дня и потому стала одной из систем, которые непосредственно воспроизводят народ и общество. Организовать и держать такую систему может только государство с его почтовым ведомством.
В советское время десяток «центральных» газет одновременно задавал всему населению общий понятийный язык и канву для осмысления реальности. Выполнение этой функции советской печати страдало рядом
В ходе реформы система печати была ликвидирована таким образом, что сразу была подавлена ее соединяющая функция. «Центральные» газеты перестали существовать. Появилось множество газет, в совокупности создающих хаос и подрывающих общую систему мировоззренческих координат. Но даже и такое печатное слово перестало достигать большинства граждан. В 1990 г. 1 тысяча жителей РСФСР ежедневно получала 700 экземпляров газет, а сейчас в РФ 117–120, то есть в 6 раз меньше. Общество резко разделено на две части — меньшинство, читающее газеты, и большинство, газет не читающее. Информационное пространство, покрываемое печатным словом, разорвано. Это — важное разделение. Многие категории сигналов власти не проходят в общество — ликвидированы необходимые для них каналы. Социодинамика знания власти деформирована.
Конечно, в 90-е годы государственная власть обрекла реформу на провал прежде всего из-за принципиального выбора такого вектора изменений, который кардинально противоречил базовым интересам и ценностям большинства населения страны. Однако немаловажным условием, усугубившим кризис, было и нарастающее незнание власти, последовательное «отключение» тех источников знания, которые предупреждали о недопустимости тех или иных шагов, предпринимаемых властью. Избежав такого глубокого разрыва с системой знания, режим Ельцина мог избежать ряда важных ошибок, которые не были необходимы даже для достижения целей, поставленных ошибочной доктриной.
Например, не был необходимым тот раскол общества, который произошел при перестройке административных норм в сфере недвижимости. Когда говорят об обеднении, обычно внимание концентрируется на расслоении народа по доходам и уровню потребления. Однако на деле социальный апартеид создается множеством разных способов. Так, в начале реформ в РФ была учреждена частная собственность и рынок недвижимости. Соответствующей правовой защиты имущественных прав создано не было, и возник хаос, от которого понесла ущерб значительная часть населения. Затем были созданы ведомства государственной регистрации недвижимости (строений и земельных участков) и введены новые, очень сложные правила регистрации. Возможность понять эти правила и действовать в соответствии с ними сразу стала фильтром, разделившим население примерно на две равные части — тех, кто получал доступ к легальной недвижимости, и тех, кто этого доступа лишался.
Проведенное в 2003 г. исследование привело к такому выводу: «Для почти половины населения новые имущественные отношения остаются закрытой сферой, о которой они не имеют представления (или имеют весьма смутное)… Большей частью населения система государственной регистрации имущественных прав воспринимается либо как совершенно чужая, не имеющая никакого отношения к их жизни, либо как враждебная, способная привести к новым жизненным трудностям… Выявленные тенденции ведут к сужению социальной базы этого нового для нашего общества института, соответственно, к снижению его легитимности. Институт, за пределами которого остается более половины населения, не может претендовать на легитимность» [37].
Власть неадекватно описывает состояние страны и неадекватно излагает главные вопросы «национальной повестки дня». Конечно, в ряде случаев власть, чтобы избежать дестабилизации и панических настроений, преуменьшает
Вплоть до конца 2008 г. (когда «Америка нас заразила кризисом»), высшие должностные лица говорили о быстром развитии российской экономики в последние годы. Из чего же это видно, как вяжутся эти слова с реальностью? Какие великие «стройки капитализма» завершили за эти годы? Если взять реальную экономику, то она растет медленнее, чем в 1985–1989 годы — а ведь тогда нас уговорили сломать нашу экономическую систему из-за «низкого темпа роста». В последние годы Россия получила подарок судьбы — нефтедоллары. Но где же восстановительная программа? Нет ее, а ведь разрушения в экономике за 90-е годы побольше, чем от Второй мировой войны. Эти разрушения явно не собираются ликвидировать. Деньги идут на ледяные дворцы в Сочи и возведение Москвы-сити, а в Архангельске теплосети уже не поддаются ремонту.
Говорят о ВВП (хотя и он никак не «удваивается»), но это показатель не развития экономики, а движения денег. Надо смотреть на натурные показатели. Посевные площади сократились на 43 млн. га, а поголовье крупного рогатого скота — в три раза. У нас его теперь намного меньше, чем в 1916 г.! Замечательно, что у нас был приоритетный национальный проект в животноводстве, но сравнима ли эта капля с масштабами провала 90-х годов? А сколько у нас тракторов осталось? А торговый флот, который сократился в 4 раза? А как стареет оборудование промышленности? А кто будет работать на заводах, когда умрут пенсионеры? В ПТУ теперь учатся на официантов.
Вот утверждение В.В. Путина в апреле 2009 г., которое удивило своим необоснованным оптимизмом: «Последние годы, благодаря инвестициям и внедрению инноваций, возможности реального сектора страны самым серьезным образом выросли. Наша задача — сохранить и развить накопленный промышленный и технологический потенциал».
Инвестиции после 2000 года шли в основном в торговлю, услуги и добычу нефти и газа, а не в «реальный сектор» жизнеобеспечения самой России. Да и размеры инвестиций были очень и очень скромными, они еще не достигли уровня 1990 года (см. рис. 3.). Их не хватало даже для скудного содержания «накопленного промышленного и технологического потенциала» — этот потенциал продолжал деградировать.
Рис. 3. Индекс капиталовложений в основные фонды, 1990 = 100.
Какой может быть «рост возможностей реального сектора», если на душу населения в России остается для собственного потребления 0,7 т нефти на душу населения — меньше трети того, что мы имели до реформы? Россия — энергетическая держава! Но это и есть эвфемизм, а реально эти слова означают «сырьевой придаток». Ведь нефть и газ не производятся, а извлекаются из кладовых России. Их «тащат из семьи».
Почему это важно для нашей темы? Потому, что без восстановления полноценного народного хозяйства население России не прокормится от Трубы. Значит, большую его часть так или иначе оттеснят в гетто, в «цивилизацию трущоб». Это и происходит 17 лет, а признаков отказа от этой доктрины не видно. Кто же будет держать страну, если именно работящая часть населения переселится в трущобы? Брокеры и дизайнеры? Да они бачок своего унитаза починить не могут.
Регресс в мышлении власти выражается в утрате того критического скептицизма, без которого многие утверждения воспринимаются как безответственные. Это стало общим явлением. Разрыв между реальностью и «знанием власти», то есть ее представлением о реальности, огромен. Поясним на нескольких примерах.