На небе ни одной звезды,Как будто и у неба траур.Лишь очертания БештауПлывут ко мне из темноты.Я помню, десять лет назадВ такой же августовский вечерЯ позвонил в Престольный градИ мы условились о встрече.И разве думал я тогда,Что возвращусь домой в разлуку,В незатихающую мукуНа все грядущие года.Так вышло, что в последний разЯ слышал голос твой отсюда.Но мой звонок тебя не спас,И не случилось в жизни чуда.Из грустных лермонтовских местЯ возвратился в жизнь иную.Сошлись
в минуту роковуюИ твой уход, и мой приезд.Но каждый август вновь сюдаЯ приезжаю суеверно.О Боже, как длинны года,Когда отчаянье безмерно.Пятигорск2006
«В Ессентуках стоит жара…»
В Ессентуках стоит жара,Какой не помнят старожилы.Мы в этом пекле еле живы.На север сматывать пора.Но я люблю Ессентуки.Люблю в любое время года.…Орел расправил крылья гордоИ сделал первые круги.В зеленом парке тишина.Ни птиц, ни белок, ни прохожих.Его молчание похожеНа вид, сошедший с полотна.Иду безлюдною тропойСквозь августовские красоты.И горы, как большие соты,Мед источают надо мной.Отсюда путь на Пятигорск,Где память наложила ветоНа то трагическое лето,Которым был Мартынов горд,Когда вблизи горы МашукОн выстрелил…И вся РоссияВдруг замерла в немом бессилье,Отчаяньем сменив испуг.
Читая Лермонтова («Жизнь моя – то долги, то потери…»)
Жизнь моя – то долги, то потери…Сколько я задолжал добротыТем, кто в дружбе мне искренне верил,Наводил меж сердцами мосты.Задолжал я сыновнюю нежностьЗемлякам на тверском берегу.Пусть услышат мою безутешностьВсе, пред кем я остался в долгу.Я остался в долгу перед мамой,Ожидавшей меня из разлук…Наши встречи – как телеграммы.Суета очертила свой круг.Словно все мы расписаны свыше.На счету каждый миг, каждый час.Не успели войти – уже вышли…Будто кто-то преследует нас.Жизнь моя – то долги, то потери.Близкий друг оборвал волшебство.И оплакал неистовый ТерекГениальные строки его.Жизнь моя – то долги, то потери.И теряются годы и дни.Но душа – как заброшенный терем,Где мы вновь остаемся одни.Мне легко от таких одиночеств.Мне светло от улыбки твоей.Пусть судьба нам потерь не пророчит,Чтоб долги возвратил я скорей.
Поэтический мираж
на даче старого поэтаВсе было старым:АкварельВ тисках старинного багетаКазалась тусклой,Но апрельСквозь эту тусклость пробивалсяИ синеву глазам дарил.А наш хозяин улыбался,Как будто путь к себе торил.На даче старого поэтаБыла вся прелесть в старине:Узоры черного буфета.И канделябры на стене.Большие кресла, словно клети.Ковром накрытая тахта…И как из прошлого столетьяСтарик читает нам с листа.Его стихи крепки, как мебель.И так же старомоден слог.А за окошком в синем небеСтриж вяжет хитрый узелок.Он так похож на жест поэта,На взмах пронзительной руки,Став продолжением сюжетаЕще не начатой строки.
Тарханы
т. М. Мельниковой
Амфитеатр Тархановской поляныВесь в ожиданье лермонтовских строк.Пылают розы, светятся тюльпаны.И время начинает диалог.Звучат стихи, знакомые нам с детства.И горло перехватывает грусть.Поэзия вершит здесь чудодейство,Которое мы знаем наизусть.И кажется – в незримом разговореВновь повстречались Мцыри и монах…И мрачно смотрит на гостей Печорин,Успокоенья не найдя в стихах.Какая-то
девчушка вышла к сцене,К портрету положила васильки.И в то мгновенье взгляд ее весеннийКак будто оживил его зрачки.Амфитеатр Тархановской поляны…Поэзии и жизни торжество.Пылают розы, светятся тюльпаны.И все полно здесь имени его.
Октябрь. 1989 г. Лермонтово
Некрополь
После гибели на дуэли Лермонтов был отпет в пятигорской церкви Святого Лазаря и похоронен на местном кладбище. По ходатайству его бабушки прах поэта через несколько месяцев перевезли в Тарханы.
Пятигорский некрополь.Тишина и покой.Здесь землею был принятГениальный изгой.Белозубый поручик,Обреченный пророк,Сколько взял он на НебоНенаписанных строк!Сколько зорь и закатовБез него отцвело!На растерянном камне —Роковое число.А над ним только небоДа шуршание крыл.И печальные горы,Что при жизни любил.Он не знал, что недолгимБудет этот приют.Что в родные ТарханыПрах его увезут.Но осталось святынейЭто место навек…Грустно кружатся листья.Тихо падает снег.
Бабушка Лермонтова
Елизавета Алексеевна АрсеньеваВнука своего пережила…И четыре черных годаТень егоДушу ей страдальческую жгла.Как она за Мишеньку молилась!Чтоб здоров былИ преуспевал.Но Господь не оказал ей милостьИ молитв ее не услыхал.И она на Бога возроптала,Повелев убрать из комнат Спас.А душа ее над Машуком витала.«Господи, почто его не спас?»Во гробу свинцовом, во тяжеломВозвращался Лермонтов домой.По российским побелевшим селамОн катился черною слезой.И откуда ей достало силыВыйти за порог его встречать?Бабы возле гроба голосили…«Господи, дай сил не закричать…»Сколько лет он вдалеке томился.Забывал среди забот и дел.А теперь навек к ней возвратился.Напоследок бабку пожалел.Пятигорск – Тарханы
«Лермонтов безмерно рисковал…»
Лермонтов безмерно рисковал,Вызывая недругов к барьеру.И когда не принимал похвал,И не ставил в грош свою карьеру.Рисковал над начатым листом,Чтоб душой с другими поделиться.Но особый риск таился в том,Что в себе хранили те страницы.Рисковал, когда являлся в свет,Потому что был остёр в беседах.Не красавец, но лихой корнет,Поразивший смертью напоследок.
«В Россию пожаловал август..»
Т. Ф. Пирожковой
В Россию пожаловал августИ землю росой окропил.И люстры зажег на рябинах…И выбилось пекло из сил.В Россию пожаловал август…Накинув цветочный наряд,Он вышел на улицы наши,И город был августу рад.В Россию пожаловал августС прохладою по вечерам.С малиной лесной и грибами,Медлительный, как ветеран.В Россию пожаловал август…И яблочный ароматРазвеял все наши тревоги,Боязнь и разлук, и утрат.Хотя и недолгим он будет,Пленительный месяц щедрот,Но света его нам хватает,Чтоб встретиться вновь через год.
Дерево
Я подумал – стать бы деревом,Чтобы весь свой долгий срокНе жалеть о всем содеянномИ о том, чего не смог.Не страдая, не завидуя,Позабыв друзей своих,Молча встану над обидамиИ над радостями их.Не грустя о днях потерянных,Буду ждать иной судьбы…Почему не стать мне деревом,Коль в чести у нас дубы.