Россiя въ концлагере
Шрифт:
– - Если бы старый буржуй, -- сказалъ Ленчикъ, -- если бы старый буржуй тебe такую картошку далъ, какъ сейчасъ кооперативъ даетъ -- такъ этому бы буржую всю морду его же картошкой вымазали бы...
– - Такъ у насъ еще не налажено. Не научились...
– - Оно, конечно, не научились! За пятнадцать-то лeтъ? За пятнадцать лeтъ изъ обезьяны профессора сдeлать можно, а не то что картошкой торговать. Наука, подумаешь. Раньше никто не умeлъ ни картошку садить, ни картошкой торговать! Инструкцiй, видишь-ли, не было! Картофельной политграмоты не проходили! Скоро не то, что сажать, а и жевать картошку разучимся...
Пиголица мрачно поднялся и молча сталъ вытаскивать изъ полокъ какiе-то инструменты. Видъ у него
– - Нужно эти разговоры, въ самомъ дeлe, бросить, -- {274} степенно сказалъ Мухинъ.
– - Что тутъ человeку говорить, когда онъ уши затыкаетъ. Вотъ просидитъ еще года съ два -- поумнeетъ.
– - Кто поумнeетъ -- такъ еще неизвeстно. Вы все въ старое смотрите, а мы напередъ смотримъ.
– - Семнадцать лeтъ смотрите.
– - Ну и семнадцать лeтъ. Ну, еще семнадцать лeтъ смотрeть будемъ. А заводы-то построили?
– - Иди ты къ чортовой матери со своими заводами, дуракъ, -- обозлился Середа, -- заводы построили? Такъ чего же ты, сукинъ сынъ, на Тулому не eдешь, электростанцiю строить? Ты почему, сукинъ сынъ, не eдешь? А? Чтобы строили, да не на твоихъ костяхъ? Дуракъ, а своихъ костей подкладывать не хочетъ...
На Туломe -- это верстахъ въ десяти южнeе Мурманска -- шла въ это время стройка электростанцiи, конечно, "ударная" стройка и, конечно, "на костяхъ" -- на большомъ количествe костей. Всe, кто могъ какъ-нибудь извернуться отъ посылки на Тулому, изворачивались изо всeхъ силъ. Видимо, изворачивался и Пиголица.
– - А ты думаешь -- не поeду?
– - Ну, и eзжай ко всeмъ чертямъ. Однимъ дуракомъ меньше будетъ.
– - Подумаешь -- умники нашлись. Въ семнадцатомъ году, небось, всe противъ буржуевъ перли. А теперь -- остались безъ буржуевъ, такъ кишка тонка. Няньки нeту. Хотeлъ бы я послушать, что это вы въ семнадцатомъ году про буржуевъ говорили... Тыкать въ носъ кооперативомъ, да лагеремъ -- теперь всякiй дуракъ можетъ. Умники... Гдe ваши мозги были, когда вы революцiю устраивали?
Пиголица засунулъ въ карманъ свои инструменты и исчезъ.
Мухинъ подмигнулъ мнe:
– - Вотъ это правильно сказано, здорово заворочено. А то, въ самомъ дeлe -- насeли всe на одного...
– - Въ тонe Мухина было какое-то удовлетворенiе. Онъ не безъ нeкотораго ехидства посмотрeлъ на Середу.
– - А то -- тоже, кто тамъ ни устраивалъ -- а Пиголицамъ-то расхлебывать приходится. А Пиголицамъ-то -- куда податься...
– - Н-да, -- какъ бы оправдываясь передъ кeмъ-то, протянулъ Середа, -въ семнадцатомъ году, оно, конечно... Опять же -- война. Дурака, однако, что и говорить, сваляли, такъ не вeкъ же изъ-за этого въ дуракахъ торчать... Поумнeть пора бы...
– - Ну, и Пиголица -- поживетъ съ твое -- поумнeетъ... А тыкать парню въ носъ: дуракъ да дуракъ -- это тоже не дeло... Въ такiе годы -- кто въ дуракахъ не ходилъ...
– - А что за парень этотъ, Пиголица?
– - спросилъ я.
– - Вы увeрены, что онъ въ третью часть не бeгаетъ?
– - Ну, нeтъ, этого нeту, -- торопливо сказалъ Середа, какъ бы обрадовавшiйся перемeнe темы -- Этого -- нeтъ. Это сынъ Мухинскаго прiятеля. Мухинъ его здeсь и подобралъ... Набилъ морду какому-то комсомольскому секретарю -- вотъ ему пять лeтъ и припаяли... Безъ Мухина -- пропалъ бы, пожалуй, {275} парнишка...
– - Середа какъ-то неуютно поежился, какъ бы что-то вспоминая...
– - Такимъ вотъ, какъ Пиголица, -- здeсь хуже всего, ума еще немного, опыта -- и того меньше, во всякiя тамъ политграмоты взаправду вeрятъ... Думаетъ, что и въ самомъ дeлe -- царство трудящихся. Но вотъ -пока что пять лeтъ уже имeетъ, какiя-то тамъ свои комсомольскiя права отстаивалъ... А начнетъ отстаивать здeсь -- совсeмъ пропадетъ. Ты, Мухинъ, зря за него заступаешься. Никто его не обижаетъ, а нужно, чтобы парень ходилъ, глаза раскрывши... Ежели бы намъ въ семнадцатомъ году такъ
– - А вотъ вы лично въ семнадцатомъ году такiя доказательства стали бы слушать?
Середа кисло поморщился и для чего-то посмотрeлъ въ окно.
– - Вотъ то-то и оно, -- неопредeленно сказалъ онъ.
ВЗАИМООТНОШЕНIЯ
Въ этой кабинкe мы провели много часовъ, то скрываясь въ ней отъ послeднихъ зимнихъ бурь, то просто принимая приглашенiе кого-нибудь изъ ея обитателей насчетъ чайку. Очень скоро въ этой кабинкe и около нея установились взаимоотношенiя, такъ сказать, стандартныя, между толковой частью интеллигенцiи и толковой частью пролетарiата. Пролетарское отношенiе выражалось въ томъ, что у насъ всегда была отточенная на ять пила, что мы, напримeръ, были предупреждены о перемeнe коменданта и о необходимости выполнить норму цeликомъ. Норму выполняла почти вся кабинка, такъ что, когда новый -- на этотъ разъ вольнонаемный -- комендантъ пришелъ провeрить наши фантастическiе 135% -- ему оставалось только недоумeнно потоптаться и искупить свое гнусное подозрeнiе довольно путаной фразой:
– - Ну, вотъ -- если человeкъ образованный...
Почему образованный человeкъ могъ выполнить количество работы, рeшительно непосильное никакому профессiоналу-пильщику, -- осталось, конечно, невыясненнымъ. Но наши 135% были, такъ сказать, оффицiально провeрены и оффицiально подтверждены. Ленчикъ, не безъ нeкотораго волненiя смотрeвшiй со стороны на эту провeрку, не удержался и показалъ носъ удалявшейся комендантской спинe.
– - Эхъ, елочки мои вы палочки, если бы намъ -- да всeмъ вмeстe, вотъ какъ пальцы на кулакe, -- Ленчикъ для вразумительности растопырилъ было пальцы и потомъ сжалъ ихъ въ кулакъ, -- если бы намъ, да всeмъ вмeстe -показали бы мы этой сволочи...
– - Да, -- сумрачно сказалъ Юра, -- дeло только въ томъ, что сволочь все это знаетъ еще лучше, чeмъ мы съ вами.
– - Это, молодой человeкъ, ничего. Исторiю-то вы знаете -- ну, какъ были удeльные князья -- всякiй врозь норовилъ -- вотъ и насeли татары. А какъ взялись всe скопомъ -- такъ отъ татаръ мокрое мeсто осталось. {276}
– - Вeрно, -- сказалъ Юра еще сумрачнeе, -- только татары сидeли триста лeтъ.
Ленчикъ какъ-то осeлъ.
– - Да, конечно, триста лeтъ... Ну, теперь и темпы не тe, и народъ не тотъ... Долго не просидятъ...
Съ нашей же стороны мы поставляемъ кабинкe, такъ сказать, интеллектуальную продукцiю. Сейчасъ, выбитыя изъ всeхъ своихъ колей, русскiя массы очень въ этомъ нуждаются. Но къ кому мужикъ пойдетъ, скажемъ, съ вопросомъ объ удобренiи своего прiусадебнаго участка? Къ активу? Такъ активъ къ нему приставленъ не для разъясненiя, а для ограбленiя. Къ кому обратится рабочiй съ вопросами насчетъ пенсiи, переeзда въ другое мeсто, жилищнаго прижима или уклоненiя отъ какой-нибудь очередной мобилизацiи куда-нибудь къ чортовой матери? Къ профсоюзному работнику? Такъ профсоюзный работникъ приставленъ, какъ "приводной ремень отъ партiи къ массамъ", и ремень этотъ закрученъ туго. Словомъ, мужикъ пойдетъ къ какому-нибудь сельскому интеллигенту, обязательно безпартiйному, а рабочiй пойдетъ къ какому-нибудь городскому интеллигенту, предпочтительно контръ-революцiонному. И оба они -и крестьянинъ, и рабочiй -- всегда рады потолковать съ хорошимъ, образованнымъ человeкомъ и о политикe: какой, напримeръ, подвохъ заключается въ законe о колхозной торговлe -- во всякомъ законe публика ищетъ прежде всего подвоха, -- или что такое японецъ и какъ обстоятъ дeла съ войной, ну, и такъ далeе. Обо всемъ этомъ, конечно, написано въ совeтской печати, но совeтская печать занимаетъ совершенно исключительную позицiю: ей рeшительно никто не вeритъ -- въ томъ числe и партiйцы. Не вeрятъ даже и въ томъ, гдe она не вретъ.