Россия за Сталина! 60 лет без Вождя
Шрифт:
ЭТО ВЕДЬ был очень интересный момент в то время – постепенная трансформация многих «старых партийцев» из действительно активных и деятельных революционеров с немалыми заслугами перед революцией и партией вначале в недовольных ворчунов и злопыхателей, а потом – в прямых заговорщиков, рассчитывающих избавиться от Сталина тем или иным образом, под тем или иным соусом, на той или иной «платформе»!
Но так как отстранить Сталина от власти можно было лишь в результате силового переворота и так как даже отстраненный, но живой Сталин мог тут же получить действенную поддержку как трудовых, так и армейских масс , то любые планы заговора против Сталина, на любой «платформе» своей конечной логической точкой могли иметь лишь одно – немедленную ликвидацию Сталина, его убийство, как сигнал к выступлению и как хоть какой-то залог успешности выступления.
Это ведь обязательно надо сегодня понимать, хотя это-то сегодня мало кто понимает.
Но тогда это понимали все – от Сталина до Троцкого.
Задумаемся вот над чем…
Троцкий дал свое имя
Но как возник троцкизм, понимаемый как оформленное движение внутри ВКП (б)? Это ведь в книге о Сталине – очень непраздный и необходимый вопрос!
Возьмем помянутого выше троцкиста Евгения Преображенского…
Троцкист-то он троцкист, и ему подобных в партии было немало, но вот ведь какая закавыка…
Троцкий стал большевиком (не идейно, как стало ясно позднее, а по формальной партийной принадлежности) лишь в августе 1917 года. А Преображенский был большевиком с 1903 года! Троцкий до лета 1917 года был открытым врагом Ленина и большевизма, Ленин публично аттестовал его как «Иудушку».
Сталин стоял на позициях, по сути, большевизма еще до II съезда РСДРП, на котором это понятие – «большевизм» – возникло. И всю свою политическую жизнь Сталин был последовательным большевиком-ленинцем.
Если Сталин порой в чем-то колебался или ошибался, то достаточно было настойчивости и разъяснений Ленина, чтобы Сталин становился рядом с Лениным. Сталин не кокетничал, когда говорил о себе как о «всего лишь» ученике Ленина. Другое дело, что Ученик был достоин Учителя и пошел дальше, но ведь это и есть естественное состояние в отношениях гениального Учителя и гениального Ученика!
Троцкий – даром, что как интеллект, политический вождь и государственный лидер Ленину в подметки не годился – не то что учеником Ленина себя не считал, он мнил себя с Лениным как минимум на равных, ставя себя, вообще-то, даже выше.
Ленин – это и был большевизм. И вдруг многие вроде бы старые большевики в считаные кто месяцы, а кто годы после победы Октября и установления советской власти стали активными сторонниками «платформы» Троцкого, то есть стали активными троцкистами .
А ведь называли себя при этом ленинцами.
Преображенский оказался для этого слоя троцкистов-«ленинцев» фигурой вполне типичной, поэтому присмотримся к нему не как к личности, а как к типу…
Евгений Александрович Преображенский (1886–1937) родился, как можно понять по его фамилии, в семье священника в Болхове Курской губернии. Учился на юридическом факультете Московского университета, но не окончил, с 1903 года – большевик, профессиональный революционер, работал в Орле, Брянске, Москве, на Урале и в Сибири. Осенью 1909 года был сослан в Иркутскую губернию и к активной партийной работе вернулся после Февральского переворота, работал в Чите и на Урале, был избран кандидатом в члены ЦК.
На последнем перед Октябрьской революцией VI съезде партии выступал против курса на социалистическую революцию. Это Преображенскому возражал тогда Сталин по 9-му пункту резолюции «О политическом положении», закончив свою реплику словами: «Существует марксизм догматический и марксизм творческий. Я стою на почве последнего».
В период переговоров с немцами Преображенский – «левый коммунист», сторонник Бухарина, противник Брестского мира, заявлявший, что «весь план Ленина является, в сущности говоря, попыткой спасти жизнь советской власти посредством самоубийства».
Образ мыслей, а особенно – образ выражения мыслей вполне троцкистские.
А ведь был якобы большевиком с 1903 (третьего!) года.
В 1920–1921 годах Преображенский – секретарь ЦК и член Оргбюро ЦК, близкий человек Бухарина. Во время профсоюзной дискуссии 1920–1921 годов – активный сторонник Троцкого. Противник введения НЭПа, выдвигается в партии (вот только кем?) как «крупный финансист и экономист».
Умирает Ленин. Все деятельные силы советской власти и партии все более объединяются вокруг Сталина – его потенциал вождя становится все более зримым.
Но «старый большевик» Преображенский яро поддерживает Троцкого. В октябре 1927 года Преображенский постановлением XV съезда исключен из ВКП (б) за организацию нелегальной антипартийной типографии и в январе 1928 года выслан в Уральск, работал в Госплане Татарской АССР.
Летом 1929 года в письме в ЦК Преображенский объявляет об «идейном и организационном разрыве с троцкизмом». Обращаю внимание читателя на последнее слово – «организационный разрыв». Троцкисты в СССР до полного (хотя, как теперь ясно, не окончательного) разгрома в конце 30-х годов были объединены не просто идеей! Они были объединены в рамках вначале открытой, а потом – подпольной организации .А организации создают не для посиделок, а для действий !
Преображенскому верят, в январе 1930 года восстанавливают в партии, поручают ответственные посты. Однако в январе 1933 года он вновь исключен, арестован и Особым совещанием при ОГПУ приговорен к трем годам высылки. Но уже в декабре 1933 года восстановлен в партии.
В последний раз он был исключен в 1936 году и в конце декабря того же года – арестован. Расстреляли Преображенского летом 1937 года, и даже хрущевские «реабилитаторы» не рискнули реабилитировать Преображенского в 1956 году – на гребне «реабилитаций»…
Его «реабилитировали» в 1988-м «горбачевском» году, и в 1990
Уничтожить, как и ту страну, имя которой партия носила.
Не знаю, кому как, но мне, автору этой книги, более пристальное изучение судьбы «старого большевика» Преображенского, почти мгновенно ставшего троцкистом, позволило дополнительно понять многое.
Пожалуй, судьбу троцкиста Преображенского и его, так сказать, «подельников» по послеоктябрьскому троцкизму хорошо объясняют слова крупного «невозвращенца» конца 30-х годов Бармина-Граффа, сказанные о другом крупном «старом большевике» (с 1905 года), Аркадии Розенгольце (1889–1938), тоже расстрелянном при Сталине и тоже реабилитированном горбачевскими антисоветчиками и антикоммунистами из ЦК КПСС в 1988 году.
Бармин, лично знакомый с Розенгольцем, написал о нем:
«Он знал Троцкого и в 1923–1928 годах принадлежал к оппозиции, пока она имела шансы на успех (выделение в тексте жирным курсивом мое. – С.К .)…»
Успех!..
Успех не в деле социалистического преображения России, а успех в деле личного возвышения – вот чем жили послеоктябрьские троцкисты, даже если не признавались в этом ни другим, ни себе.
Подлинные коммунисты-ленинцы, такие, как Ворошилов, Киров, Молотов, Жданов и множество других, верили Сталину как вождю масс, а такие, как Преображенский и Розенгольц, ставили на Троцкого как на выигрышную фигуру власти.
Ну что ж, каждому – свое.
К ВЕСНЕ 1920 года Гражданская война ушла далеко на Дальний Восток – там еще бесчинствовали японцы и атаман Семенов. Война ушла и в национальные регионы. В европейской же части России она была блокирована во врангелевском Крыму и в любом случае была обречена на крах. 7 марта 1920 года председатель Украинской советской трудовой армии Сталин отдает приказ по Трудовой армии Украины, обращенный к бойцам 42-й дивизии, включенной в состав Трудармии:
«…Доблестная 42-я дивизия, героически сражавшаяся с врагами России бок о бок с другими дивизиями фронта и вместе с ними разбившая наголову добровольческую армию Деникина, ныне должна отложить в сторону оружие для того, чтобы вступить в бой с хозяйственной разрухой и обеспечить стране каменный уголь…»
Троцкий считал возможной не только перманентную революцию, но и перманентную «милитаризацию труда». При этом Троцкий никогда не работал физически сам и никогда не жил жизнью народа – он не из народа вышел.
Сталин в 1920 году тоже прямо говорил о милитаризации труда. Конкретно – в такой важнейшей, но кризисной отрасли Украины, как угольная.
Однако Сталин происходил, как тогда говорили, из самой гущи народа, хорошо знал рабочую среду и с первых лет революционной юности умел не просто говорить с рабочими, а организовывать их.
В ссылке он много работал физически: охотился, рыбачил и т. д. – не для поддержания формы, а для поддержания жизни.
Поэтому использование бывших войсковых масс для решения экономических задач было для Сталина явлением временным, допустимым лишь для преодоления кризиса.
Выступая на IV конференции КП (б) Украины, Сталин привел ряд цифр, из которых я сообщу одну – в 1916 году в районе Донбасса работало 65 доменных печей, к началу 1920 года – ни одной. Та же картина была в угольной, нефтяной промышленности, да и вообще во всей экономике.
Так что говорить о работе пока не приходилось – работа была таким же боем, но уже не разрушающим, а созидающим. Подводя итоги конференции, Сталин сказал:
«…Необходимо… развалившуюся промышленность собрать и организовать, иначе мы не вылезем из разрухи.
Один товарищ здесь говорил, что рабочие милитаризации не боятся, потому что лучшим рабочим надоело отсутствие порядка. Это совершенно верно. Рабочим надоела бесхозяйственность, и они охотно примут руководство, способное навести порядок и насадить трудовую дисциплину в промышленности».
Сегодня эти слова от многих душ отскочат, как от стенки горох.
Тогда они доходили до каждой живой души, потому что вопрос стоял просто: или трудовая Россия научится работать уже не на хозяина, а на саму себя, или она рухнет, и тогда придется вновь работать на хозяина, а то и на иностранного «дядю».
Но бои предстояли не только на трудовом фронте (тогда это понятие имело не пропагандистский, а реальный смысл) и не только на еще существующих фронтах Гражданской войны. В полную силу начинались политические бои внутри РКП (б), которая в результате общественного провала остальных партий оказалась не только правящей, но и единственной легальной политической партией России.
Наметились (пока лишь наметились) и основные силы противостояния – Сталин и Троцкий.
Ленин имел абсолютный авторитет если не в партийной верхушке (вспомним тех же Бубнова и Преображенского), то в партийных массах. Поэтому в любом случае Ленин мог играть роль третейского судьи, но положение даже Ленина в перспективе могло оказаться не таким уж незыблемым.
РКП (б) стала партией правящей, а власть в стране изменилась настолько сильно, что как в столицах, так и в провинции образовался огромный массив властных вакансий.