Российская литературная премия-2022. Том 1
Шрифт:
Россияне в большинстве своём откликнулись на призыв главнокомандующего и поддержали мобилизацию. Триста тысяч патриотов были призваны в ряды Вооружённых сил Российской Федерации для участия в СВО по денацификации и демилитаризации Украины. По исполнении указа мобилизация была приостановлена. И не было таких факторов на тот момент, которые могли бы изменить решение о прекращении частичной мобилизации.
Сам Президент дал тогда такие пояснения по этому вопросу: «Сто пятьдесят тысяч мобилизованных находятся в группировке. Из тех, кто находится в группировке, только половина, ну, чуть больше семидесяти семи тысяч, – в боевых подразделениях. Остальная половина – на вторых-третьих позициях… А ещё сто пятьдесят тысяч находятся на полигонах, в учебных
15 ноября польские журналисты сообщили, что на территории Польши упали две ракеты, два человека погибли. Была спровоцирована активная истерия на всех площадках средств массовой информации стран НАТО. Министерство иностранных дел Польши заявило, что на востоке страны взорвалась «ракета российского производства». Начался новый виток международного осуждения действий Российской Федерации, которая, в свою очередь, категорически опровергла эту информацию…
В Польше экстренно созвали Комитет Совета министров по безопасности и пригласили международных экспертов для расследования инцидента. Однако Минобороны Соединённых Штатов не подтвердило сообщения о падении российских ракет на востоке Польши, неожиданно сообщив, что они «не собираются спекулировать на предположениях». И сразу же Франция, Великобритания, Литва и Словакия заявили о необходимости консультаций в связи с инцидентом. Североатлантический альянс сообщил о планах провести заседание в Брюсселе. Польша явно задумалась и поняла, что поторопилась с обвинениями. Вскоре президенту Польши пришлось пояснять миру, что точных данных о том, кто выпустил ракеты, нет. Такие метания наводили на мысль о том, что польская сторона теперь не уверена, что ей следует обвинять Россию во всех грехах, имея под боком такого разнузданного соседа, как поражённая неофашизмом Украина.
В столь мятущихся настроениях проходил первый зимний месяц двадцать второго года. Обнадёженные безграничной помощью и поддержкой стран НАТО украинские неонацисты устраивали наглые провокации и фальшиво обвиняли во всех бедах российскую сторону конфликта. Такое поведение украинских прихвостней западных хозяев проявлялось во все времена. Какой бы ни была власть в этой стране: польских шляхтичей, австро-венгерских ли потомков Габсбургов, Российской ли короны или Страны Советов, всё «украинским западэнцам» оказывалось «погано», всё «не в масть»! Через некоторое время случай с упавшей на чужую территорию ракетой повторился с другим украинским соседом – с Белоруссией. В Минобороны Беларуси заявили, что падение ракеты на территорию республики могло быть провокацией со стороны Вооружённых сил Украины, и это было единственно разумное мнение. Рассматривались две версии падения ракеты: «непреднамеренный пуск» из-за неисправности ракеты или ошибки зенитного расчета и «преднамеренная провокация Вооружённых сил Украины». И действительно, после тщательного расследования выяснилось, что обломки принадлежат зенитной управляемой ракете С-300, выпущенной с территории Украины.
Военные действия тем временем шли своим чередом и порой с переменным успехом сторон конфликта. По всей России росли и укреплялись патриотические настроения. В разных городах и сёлах страны с заботой и вниманием встречали эвакуированных из зоны СВО стариков, женщин и детей. В военкоматы стали добровольно обращаться сотни молодых людей, стремившихся поддержать российских воинов-миротворцев и встать на защиту русскоязычного народа Украины, который, несмотря на давление и произвол правящей верхушки, не изменил своих братских убеждений по отношению к России.
Начало
Через полчаса или чуть более того обстрел прекратился. Округа представляла собой жуткое зрелище! На обезображенном фугасными снарядами снежном поле чёрными дырами зияли двухметровые воронки от взрывов. В радиусе около пятисот метров вдоль бывшей дороги дымились догоравшие обломки машин, лежали обезображенные тела убитых, раненых и как напоминание о прошлой мирной жизни изредка стояли обломанные электрические столбы с оборванными проводами…
– Чернова, это ты? Слышишь меня? – послышался чуть хриплый голос капитана.
– Слышу! – ответил девичий голос из свежей воронки, образовавшейся от разрывов артиллерийских снарядов.
– Давай сюда! – санинструктор Ольга Чернова услышала голос командира батальонной тактической группы.
– Где остальные?!
– Не знаю! Мы рассредоточились, когда началось! – крикнула Ольга, более десяти лет прослужившая в прославленном танковом батальоне и вот уже второй месяц проходившая службу в батальонной тактической группе.
– Товарищ капитан! – донёсся голос из придорожной траншеи. Мы живые, нас пятеро. Черновой нет.
– Молодцы! Чернова рядом. Не высовываться! Команда залечь в траншею и не подавать признаки жизни! Как поняли?! – хрипло скомандовал капитан.
– Ага! Понятно! – ответил совсем юный высокий голос.
– Не «ага», а «так точно!» – поправил командир. – Ладно! Хрен с ним, главное, не шевелитесь, замрите!
– А долго нам лежать? У нас два спальника есть. Можно разложим? – спросила та же бойкая.
– До утра как минимум! Попробуйте! Корпус не поднимайте, постарайтесь без лишних движений!
– Ага! Спасибо!
– Тьфу ты, бестолковки! – тихо пробормотал капитан, перетягивая бинтом левую ногу выше колена. – «Ага!», тоже мне вояки! – передразнил он с едва заметной усмешкой. – Девчонки, вот что с них взять?! Слава богу, хоть живые.
– Чернова, двигаться можешь? – крикнул он снова в сторону воронки.
– Так точно!
– Ты вот что, как начнёт смеркаться, ползи ко мне.
– Есть! – ответила та.
«Эта хоть бывалая, службу знает, – подумал капитан, вдруг вспомнив почему-то Елизавету Бричкину из повести Бориса Васильева «А зори здесь тихие», которую читал ещё в школе. Тогда разве кто-то из ребят, его одноклассников, мог бы себе представить, что война может вернуться? Конечно, нет! А тем более с Украиной! А уж что здесь прорастёт фашизм – так такое и в кошмарном сне не могло никому померещиться, не то что наяву», – размышлял молодой офицер…
Дождавшись сумерек, Ольга, окоченевшая от двухчасового «отдыха» на мёрзлой декабрьской земле, поползла в сторону траншеи к капитану.
– Товарищ капитан, это я, – прошептала она, сваливаясь к нему в траншею.
– Молодец, Чернова! Незаметно сменила позицию. Хвалю!
– Ой, вы ранены! Давайте посмотрю.
– Я в порядке. Не страшно. Кость целая, – стирая с лица кровь и грязь, ответил капитан Ростовцев. – Ты вот лучше помоги мне повыше лечь, чтобы я мог позицию удобную занять. Надо девчат собирать, раненых тоже надо бы обойти. С вами в «буханке» сколько раненых было. Не видала, что с ними?