Российская нация. Этнонациональная и гражданская идентичность россиян в современных условиях
Шрифт:
Кроме того, история народов писалась на основе их завоевательных походов и сражений. Во всяком случае, так она традиционно фиксировалась. А в этом все же мало самобытной этнической истории. И нечего тут хвалиться жестокостью своих предков. Это касается и аваров, которые, возможно, пришли, формировались вокруг Каспия из разных составляющих из Аравийской пустыни, с Кавказа, из Дербента, Дагестана, с Волги-Дона и далее шли до нынешней Венгрии, Франции и обосновали там, на просторах Полонии, Аварский каганат. Известно, что Византия платила дань аварам, которые господствовали несколько столетий в центре Европы. А был ли другой Аварский каганат до этого вокруг Каспия, далее по Волге, никто не может сказать, хотя по культурному следу становится понятно, что аваров нельзя назвать только кочевыми племенами. Если были кочевыми, то они так легко на несколько веков не обосновались бы в центре Европы, а шли бы дальше. Остатки же аварских племен, которые не смогли уйти с «основными силами», видимо, отступили в горы Кавказа, и прежде всего Дагестана. Далее часть из них ассимилировалась с булгарами, аланами, со славянами и другими этносами во всем этом пространстве. Процесс был глобально-исторический. И этим все сказано. Никто не может мне, аварцу, отказать в праве считать себя, свой аварский народ в каких-то корнях потомками тех древних аваров. Как, кстати, и многим дагестанским народам. Этногенетические исследования позволяют находить общую природу некоторых народов Дагестана с массой этнонаций нашей страны и даже с бельгийцами, французами, датчанами и другими европейскими этносами. Я уже не говорю о кавказцах. Впрочем, возможно, что те и другие, в той или иной степени, есть потомки гуннов, аланов, скифов, сарматов, аваров, хазаров и других народов. Повторюсь, трудно в современной России и в Европе найти этнос, который не был бы обогащен этнической
Есть определенная историческая, да и географическая связь Переднего и Ближнего Востока, Аравии, Сахары, Каспия, Средней Азии и Кавказа. И этнические разливы простирались из этих регионов до Карпат и Европы. И здесь этнологические процессы были бурными и бесконечно многообразными. Авары, хазары, сарматы, булгары, бургасы (баргасы), мадьяры (мадари), кстати «мадари» в переводе с современного аварского – «мадар» означает «добротный». Именно к этим «добротным землям» и устремляются аварские и многие другие племена. Но часть из них, названные потом хазарами, изменили своему традиционному укладу – завоевывать и осваивать богатства, проходя к просторам степей, а решили остаться в устье рек Волги, Терека, Самура, куда, кстати, никакая конница не могла пробиться. Возможно, отсюда шло и продовольственное снабжение аваров, пока те не обустроились на постоянное жительство в Восточной Европе. По одной и той же примерно тропе проходят и сарматы (III в. до н. э.), авары (IV–V в. н. э.), хазары (VI в. н. э.). Один за другим шли фактически беспрерывные этнические потоки.
Известно, что Моисей Хоренский в «Истории Армении» упоминает, что между 193 и 215 гг. «толпы хазар и бариглов прошли через ворота Джара (Дербентский проход)», и в аварской транскрипции вся сторона за Дербентом – Джар (Чор – Цор). Тем более, что в Джаро-Белоканском округе, который расположен на территории нынешнего Азербайджана, исторически проживают аварцы. А в Персии был город Аль-Джар. Аварцы называют Азербайджан – Цор (Джара), а Грузия на английском – «Джорджия». Много созвучия во всем этом, бесспорно, есть.
Повсеместно в реальных этнических ареалах исторически рядом существует и активно действует Тюркютский каганат. Это еще одно доказательство того, что авары не были тюрками, во всяком случае, не все аварские племена. Более того, авары чаще враждовали с тюркютами. Тут же еще и утургуры (утаргары), возможно, гаргареи (ингуши). Описывается, что хазары разбили болгар, которые ушли до Венгрии и Италии. Здесь были авары. Еще раз хочу подчеркнуть свое предположение, что хазары те же авары, которые не захотели идти с ними дальше, а обустроились здесь, вокруг Каспия. Созвучие слов «авар» и «хазар» бесспорно.
Авары, по свидетельству Л.Н. Гумилева, только в 630 г. начинают терять свои позиции в борьбе с болгарами, а еще больше с франками. Не могли хазары и авары не соприкоснуться, не столкнуться, если они были бы полностью разными этносами. Кроме того, не могли хазары так долго противостоять арабам без различных дагестанских племен. Известно, что хазары не подчинились арабам, которые были очень сильны в тот период. Падение Аварского каганата в Европе ведет автоматически и к падению Хазарского каганата. Это еще одно доказательство их общности и внутреннего взаимодействия, которые, может быть, мы сегодня не улавливаем. Тут же и другие этносы – сабиры, савиры. Авары, савиры, Серир, хазары – это, скорее всего, образования и общности из одного этнического котла. Видимо, савиры (а точнее, савары) – это ветвь, которая ушла не в Восточную Европу, а на Север, в Сибирь (созвучность Сабир – Сибирь, Савир – Север – крайне интересна). Л.Н. Гумилев считал, что савиры ославянились и образовали этноним – северян. Это исключить невозможно, ибо как ни с кем авары взаимодействовали со славянами.
Многие этнические потоки и многообразие их притоков не изучены, а порой и переполнены мифами. В этом плане поиск своих исторических корней – это проблема не столько научная, сколько мифологическая. Отсюда, видимо, и наши рассуждения и догадки, которые не претендуют на научность. Но и в мифологии есть доля реальностей.
Аварский каганат, может быть, даже в большей степени держался прежде всего на славянах. На фоне падения аваров возвышаются болгары, но достаточно активны были и мадьяры. Именно они с аварами собирают свои последние остатки. И опять прослеживаются нити сотрудничества с хазарами. Но окончательное поражение уже ослабшим хазарам после падения Аварского каганата наносит Русский каганат. Вмешиваются в эту борьбу и в-ар-яги. Хазары закрыли все пространство до Восточной Европы от арабов, вплоть до Полонии. Но усиление в этом ареале руссо-славян автоматически вело к падению как авар, так и хазар. Повторюсь, целая плеяда мощных суперэтнических каганатов, которые контролировали огромное пространство от Дербента до Полонии, приходят к упадку. Наступил этап постепенного превращения этносов как наций в этносы как государственные образования. Многие племена и народы оказываются вынужденными ассимилироваться, адаптироваться к новым условиям, оказывая при этом мощное влияние на формирование новых этнообъединений уже в статусе наций-государств. Руссо-славянские племена обозначают постепенно региональное государственное единство, получают благоприятные условия для своего усиления благодаря хазарам, аварам и болгарам, которые как бы со всех сторон оберегали какой-то период Русский каганат. Следовательно, они и усиливаются на фоне падения хазар и авар. С IX века именно руссо-славянский этнический фактор становится одним из главных в этом пространстве, со всеми приливами и отливами.
Мы уже приводили свидетельство Л.Н. Гумилева о плодородии устья рек вокруг Каспия, хотя это видно нам и сегодня, несмотря на то, что природные условия все же существенно изменились. Прикаспийский бассейн был и остается богатым краем, важной стратегической зоной мировых процессов. Отсюда и историческая привлекательность Каспийского бассейна, окруженного защитной линией естественных крепостей-гор. Следовательно, вокруг Каспия складываются и различные «меридиональные» и «широтные» (Л.Н. Гумилев) направления, которые не только сталкивают «вспышки живого вещества», но и соединяют их в мощную энергию, которая и проявляется как «пассионарный толчок» для многих этносов. И потому здесь возникают новые этносы или временные этнические, суперэтнические союзы. Думается, что позитивно-дружеское взаимодействие этой энергетики создает «пассионарный толчок», а разъединение и борьба этих «вспышек» приводят этносистему в «гомеостаз». Но, к сожалению, недостаточно развитым оказалось воздействие энергетики иного толка, как я ее называю, «коллективного импульса» солидарности, что и не привело здесь к этнокультурной консолидации и росту масштабов аварской или хазарской общности. «Вспышки живого вещества» гипертрофировали, многообразием «пассионарных толчков» доводили этносы до Европы и изматывали их. У них, видимо, не было развито чувство «коллективного импульса» солидарности, который определял перспективы суперэтнических объединений в этом регионе. Гунны, авары, хазары, арабы своей историей доказывают справедливость этих выводов. Но, видимо, в это пространство устремляются и «мутации» по геодезическим полосам Земли, накапливая все многообразие социально-культурной энергетики «живых» этносов. Этнокультурные процессы в Китае, Иране-Персии, в Малой Азии (хетты и др.), в Центральной Азии (уйгуры и др.), Аравии (арабы) своей невидимой энергетической силой притягивали новые и новые этнические потоки к побережью Каспия, главным образом к Дербенту, на Кавказ, в Дагестан, к Волге. Поэтому несомненно, что пребывание здесь аваров не могло пройти бесследно. Я еще раз хочу подтвердить свое предположение, что часть аварских племен осталась здесь, ушла в горы под давлением наступления новых племен, ассимилировались или сохранила себя. Следовательно, параллельно в этом регионе можно найти следы, последствия пребывания скифов, сарматов, хазар, персов, арабов, а значит и авар. Но трудно определить, кто из народов и племен Кавказа, Дагестана являются пришлыми, а какие здесь сформировались как местные. Чрезвычайно много тут было этнических потоков и притоков. «Какие народы, племена, государства на берегах Каспия, в предгорьях Дагестана и заволжских пустынях вели между собой войны и заключали мирные договоры – неизвестно», – писал Л.Н. Гумилев. «Вот, например, Рамазан, аварец из Дагестана, может себя считать потомком великих аваров», – улыбаясь, подчеркивал на лекциях в Ленинградском университете Л.Н. Гумилев. И с тех пор у меня зародилась идея поиска своих родовых корней среди других аваров. Многочисленность языков, наречий, культурное многообразие Дагестана доказывают, что вокруг Каспия действительно исторически проходили глобальные этнические, межэтнические процессы. Теория Л.Н. Гумилева в большей степени относится в связи с этим не столько к этносам, сколько к суперэтносам. Не этносам в классическом смысле, а межэтническим объединениям – этническим притокам. Поэтому определяющую
69
См.: Там же. С. 96–97.
На создание же суперэтноса были способны те этносы, которые проявляли не только и не столько эгоистический взрыв «пассионарности», а энергетику «коллективного импульса» солидарности, при этом они тоже опирались прежде всего на гамму местных этносов, завоевывая их и осваивая их уклад жизни, способ хозяйствования в границах их расселения и устанавливая контакты с ландшафтом. Без этого не было бы перспектив у пришлых. На суперэтническое объединение способны этносы, которые преобразовывают энергетику собственного развития с энергетикой «коллективного импульса» солидарности в направлении позитивных контактов заимствования и взаимообогащения. Эти качества, в большей степени социально-культурные, духовные, душевные, наконец, просто активные «пассионары» могли завоевать, превратить все в песок и уйти дальше. Суперэтносы – это явление более устойчивое, чем военные союзы. Это способность соединить энергетику «коллективного импульса» солидарности, объединяя этносы вокруг общих целей и идеалов. Авары и их потомственные родичи аварцы, а следовательно, и родичи хуннов, хазар, кипчаков, татар и других. Так может сказать каждый народ Дагестана, Кавказа и далее, ибо все они в той или иной степени были втянуты в общие процессы суперэтнического взаимодействия. Это же касается и Кавказской Албании, албанцев, которые представляли из себя какой-то период кавказский суперэтнос с его самобытными составными частями. Чрезмерное этническое разнообразие сочетается на Кавказе, в Дагестане с чрезмерной близостью их этнокультурных качеств. Но бесконечные агрессии против Кавказа и кавказцев привели к расщеплению «коллективного импульса» солидарности, а значит и кавказского суперэтноса. Отсюда чрезмерная замкнутость и даже «пассионарность» агрессивности, ибо они все – составные части разорванных когда-то суперэтнических, мегаэтнических общностей – потеряли главное – «импульс коллективной» солидарности. Это произошло в результате потери общности, которая была по всем характеристикам присуща кавказцам.
Л.Н. Гумилев писал: «Человечество мозаично, и уровни исследования иерархичны по принятым масштабам. Для того, чтобы уловить природные закономерности, необходимо начать с крупных таксонов – суперэтнических». Мне представляется, что в силу масштабности своего таланта и претензий Л.Н. Гумилев не очень заметил сущность суперэтносов и перенес на них многие характеристики и закономерности развития отдельных этносов. А это не одно и то же. Здесь не только разные масштабы, но и разная природная и социокультурная детерминированность свойств и качеств бытия. «Нет, не было и не могло быть этноса, происходящего от одного предка», – писал Л.Н. Гумилев. Думается, что просто трудно и невозможно подсчитать количество этих предков. «Этнические субстраты» неоднократно сливаются друг с другом и образуют качественно более мощную и масштабную этносистему не только «пассионарности», но и «солидарности». И эта система, обретая внутренне единство и целостность, отбрасывая все, что мешает ее объединению, образует новый этнический организм – этнос или суперэтнос. Хунны, скифы, сарматы с новыми племенными объединениями из аравийско-азиатских и кавказского ареалов создали в III–VI вв. н. э. и далее аварскую этническую систему. Но эта система, к сожалению, не успела до конца пройти путь внутреннего единства и целостности. Отсюда и ее расщепленность на части в перспективе. То же самое случилось и с хазарами. А тюрки в обобщенном названии и по социокультурным признакам смогли обозначить эту общность, даже разделившись на самостоятельные части. Поэтому совершенно не корректны замечания, что «эти аварцы ничего общего не имеют с теми аварами». Очень много общего, но это общее оказалось расщепленным по мелким составляющим. И собрать в целое эту этносистему невозможно. Аварская этническая система не смогла закрепить родовые признаки своего единства и целостности. Победила «пассионарность», а это расщепление суперэтноса, его изматывание. Племенные князья и названия внутри Аварского каганата – это части аварской этнической системы. Авары выходят на историческую арену в III–II вв. до н. э. и постепенно формируются, включая в свой состав новые и новые субстраты и подвигаясь по линии «переселения народов», достигают своего единства, в том числе в Восточной Европе. Но при этом аварская этническая система лишь однажды достигла своей целостности, а части аварской этносистемы остались по всей линии ее прохождения. Они воплощены в отдельных племенах и этносах. В V–VI веках авары достигают пика своего становления. Внутри них развилась «энергия солидарности», в том числе за счет развития внутренних родоплеменных отношений. Фактически авары, хазары, а до этого сарматы, скифы и аланы – это достаточно самостоятельные и целостные этнические системы, как я бы сказал, составляют феномен «передвижного федерализма», куда входят различные родоплеменные единицы, объединенные в скифский, сарматский, аварский, хазарский и иные суперэтнические союзы под тем или иным общим названием. Такая суперэтническая система «передвижного федерализма» была свойственна для многих кочевых народов и военных союзов. И основной порядок социально-политического объединения обеспечивался военной демократией, где есть князья, ханы, но и военные при успехах имеют возможность включиться в состав избранных. В Аварском каганате определяющими были именно военно-экономические отношения, а не этнические. И в этих этнических союзах «передвижного федерализма» родовые этнокультурные факторы единства не были определяющими. Тут эволюционно, по жизни, по необходимости формируются новые истоки суперэтнической солидарности. Экономика, политика и уровень этнической организации союза не всегда совпадали друг с другом. «Пассионарность» без «коллективного импульса» солидарности не способна к устойчивой оседлой жизнедеятельности. Отдельные же родовые союзы после падения суперэтноса оставались в местах, которые им приглянулись, где пристроились.
Ландшафт и угодья тех, кто теряет «пассионарность», становились добычей новых крупных суперэтнических объединений, которые приходили в поисках своего самоутверждения. Поэтому малочисленные этносы, отколовшиеся от тех крупных родоплеменных союзов, сохранились только в изолированных, недоступных ареалах, таких как горные районы Кавказа, Тянь-Шаня, Афганистана, Алтая, а также в других труднодоступных местах – тайге, тундре. Для суперэтнических же объединений нужно широкое пространство для движения, новые угодья и новые этнические единицы для смещения и объединения.