Российская разведка XVIII столетия. Тайны галантного века
Шрифт:
Яснее не скажешь! И тем не менее Петр не успокоился. Он не мог уехать из Риги, не выяснив того, что ему было нужно. И русские послы, и свита пустились в крепость для рекогносцировки. Шведы приняли драконовские меры: к каждому русскому при входе в крепость были приставлены двое солдат; каждому разрешалось пробыть в городе не более двух часов. И тем не менее есть основания полагать, что русских не устерегли. Ибо губернатор заявил, что ему известно стало, что русские, идя мимо крепостных сооружений, сняли чертеж и что в случае повторения подобных действий он прикажет стрелять. Есть основание предполагать, что в числе чертежников был сам царь — именно он (!) шел мимо тех самых сооружений в гавань, где хотел договориться с голландцами о корабле для дальнейшего следования российского
Великое посольство вело в Риге разведку открыто и, встретившись с решительным сопротивлением шведов, вынуждено было спешно ретироваться. Царь досрочно покинул Ригу. Трудно сказать, насколько оправданно заявление Голикова о том, что Дальберг намерен был арестовать Петра. Но то, что у него были основания для подозрения русских, явствует из краткого, но вразумительного письма Петра к Виниусу:
«…солдат здесь сказывают 2780 человек. Мы ехали через город и замок, где солдаты стояли па 5 местах, которые были меньше 1000 человек, а сказывают, что все были. Город укреплен гораздо, но только не доделан.
…Зело здесь боятся, и в город и в иные места с караулом не пускают, и мало приятны. Солдатам жалованья… в год, капралам по 12, сержантам по 24, да всем по три бочки хлеба.
Как я сюда ехал, и не доезжая Риги, в некоем шинку дворянин, подпив, говорил, что-де наш король в Польшу в короли прочит сына своего, да и войско к тому уже тайно будто для датчан готовят, и большим, чтоб сколько мочно в том спасли и не допускали б, хотя через резидента или нарочнаго посла».
Хотя и помешали Петру, он успел пересчитать солдат, оценить крепостные сооружения, выяснить материальное положение армии и собрать слухи о подготовке Карла к войне.
Дальберг преувеличил, но не намного. Свое пребывание за границей Петр использовал главным образом для дипломатической подготовки к осуществлению своих планов. И в Голландии, и в Англии, и в Австрии, и в Пруссии, и в Дании Петр занимался сколачиванием двух блоков — один против Турции, а другой против Швеции.
Петр видел, что русская армия, которую он еще не успел преобразовать и которая состояла в значительной части из старых формирований, в одиночку не сможет противостоять мощной, опытной армии Швеции. Азовские походы показали, что русские полки еще не могли мериться силой с самой передовой европейской армией. Отсюда вытекала необходимость искать себе в Европе союзников против Швеции. В этом заключалась дипломатическая деятельность Петра во время его первого путешествия по Европе.
Первая дипломатическая победа Петра в этой области должна быть признана довольно иллюзорной.
10 июня 1697 года в Королевце, в резиденции курфюрста Бранденбургского, были закончены переговоры между Россией и Бранденбургом (позднее Пруссия) по вопросу о наступательном союзе против Швеции. Пруссаки как будто бы согласились на оборонительный и наступательный союз «против всех неприятелей, а особливо против короля свейского — яко общаго обоих государств неприятеля и обидчика». Но подписать такой договор они отказались, чтобы швед не узнал, ибо это-де могло бы повредить Петру, пока он ведет войну с Турцией. Мотив явно несостоятельный, так как если швед не узнает об устных переговорах, то не узнает он и о договоре, подписанном монархами.
Пруссаки просто сманеврировали. Однако надо признать, что хотя договор и не был подписан, но Петр смог, по крайней мере, считать, что если Пруссия не пойдет войной против шведа, то она не пойдет и против русского царя.
Благожелательный нейтралитет Пруссии был ценен тем, что он уменьшал силы противного лагеря. Через два года — в августе 1699 года — был подписан союзный договор с Данией, по которому последняя обязалась помогать России, а через три месяца был подписан союзный договор и с Польшей. Оба этих договора были направлены против Швеции.
Русско-польскому договору следует, однако, предпослать следующее объяснение.
Лифляндия, как и другие балтийские провинции, была захвачена Швецией. В борьбе с местной аристократией Карл XII отобрал родовые земли у лифляндских дворян. Это вызвало сильную оппозицию с их стороны. В 1689 году была направлена в Стокгольм депутация к королю с просьбой о восстановлении нарушенных прав дворянства. В числе посланных был дворянин Иоганн-Рейнгольд фон Паткуль. Он так резко выступал против короля, что последний решил его ликвидировать. В 1694 году его приговорили к отсечению правой руки и конфискации имущества. Паткуль сумел бежать из Стокгольма. Энергичный человек, умелый организатор и крупный знаток международных отношений, Паткуль сумел войти в доверие к саксонскому курфюрсту и польскому королю Августу II и начал сколачивать антишведский блок. План его заключался в создании коалиции из Польши, России, Пруссии и Дании. Россия, по его плану, должна была устремиться на Карелию и Ингерманландию. Польша же должна была вторгнуться в Ливонию и захватить Лифляндию и Эстонию. Паткулю хотелось, чтобы его родина перешла под польскую корону. Конспиратор и прирожденный разведчик, Паткуль так сумел организовать переговоры, что никакая информация о них никуда не просочилась.
Когда король Дании согласился примкнуть к блоку, Паткуль поехал в Москву уговаривать русского царя вступить в войну (1699 г.).
Когда читаешь аргументацию, которую развили послы Августа II (Паткуль и генерал Карлович) в переговорах с русским канцлером Головкиным, то приходится признать, что они прекрасно разбирались в политических и экономических интересах России. Они знали, чем разжигать страсти Петра. Они говорили о Балтийском море как о средстве торговых связей и борьбе с Францией за гегемонию, о возможности создания военного флота на Балтике и получениявоенного опыта, необходимого для русской армии, и пр.
Как мы уже читали, Петра не надо было долго уговаривать: в ноябре 1699 года подписали тайный военный договор о войне против Швеции. Петру самому не терпелось вступить в войну. Но как раз в это время велись Украинцевым в Турции переговоры о мире. Нельзя было ввязываться в войну на Севере, когда на Юге армия еще была связана по рукам и ногам. Петр обещал выступить не позже апреля 1700 года, но обстановка в Турции не позволяла ему выполнить его обещание. Союзники начали военные действия, как и было условлено, не ожидая выступления русских. Наконец, 8 августа 1700 года Петр получил сообщение, что Украинцев мир с турками заключил, а 9 августа был отдан приказ войскам двинуться на Нарву. Нужно было оправдать эту войну в глазах общественного мнения, и тут же пригодился инцидент с рижским губернатором в 1697 году.
Запрещение осмотреть Ригу было признано как Casus belli: началась двадцати летняя война. Из предшествующих описаний и свидетельств должно быть ясно, что по договору с союзниками русские должны были вести войну в Карелии. Между тем Петр и не думал выполнять этот пункт. Ему нужны были раньше всего порты на Финском заливе. И он повел войска на Нотебург и Нарву, к чему готовился давно. Еще в марте 1700 года он направил директиву Головину: послать разведчика в Нарву и Нотебург. Он конкретно указал ему, чтобы послать стольника [6] Корчнина якобы для закупки в Нарве старых корабельных пушек. В самом же деле ему как инженеру было поручено «присмотреть города и места кругом также если возможно ему дела сыскать, чтоб побывал и в Орешке, а буде в него нельзя, хоть возле его. А место тут зело нужно: проток на Ладожского озера в море и зело нужно ради задержания выручки; а детина кажется не глуп и секрет может снесть. Зело нужно, чтоб Клипер тово не ведал, потому что он знает, что он учен» {23} .
6
Стольник —придворный чин у русских князей и царей. Выполнял особо важные поручения, присутствовал при приемах царей, служил в приказе.