Улыбайся, когда слёзы рядом,Под лучами ламп и софитов,Улыбайся. Пусть сердце разбито,И губами, и телом, и взглядомУлыбайся – мир любит маски,Миру эта улыбка знакома…Пусть никто не уйдёт не обласкан,А поплакать ты сможешь дома.Разучилась плакать? Не страшно.Слёз солёных зачем вкус едкий?Будь послушной принцессой в башне,Самой певчей из птичек в клетке.
«Всё во мне говорит ставить точку…»
Всё во мне говорит ставить точку.Это правильный шаг.Но внутриОщущение, словно режу себя по кусочку,Но… Гори, белый флаг!Чтоб не сдаться на милость…Гори!Что
само проросло, надо выдернуть с корнем:Мой розарий – сорняк, лес из острых шипов.А внутриИздевательский голос – ты классику вспомни:«Если много страдаешь, конечно же, это любовь».Тянет жилы, рвёт душу на мелкие части?Значит, станет ещё совершенней душа.Кто сказал, что сюда мы приходим для счастья?Тот, кто точкой пытается что-то решать.Точка – это дыра. Лучше буквы и ноты.Заполнять пустоту можно только добром,А иначе природа сама заполняет пустоты,Даже если дыра у тебя под ребром.И тогда лучше жить, прогорев, как комета,Чем не жить, но сполна ощутить, как ты чист.…И я ставлю проклятую точку.Но до рассветаРазорвуразрисованныйточкамилист.
«Три утра на часах, потихоньку светает…»
Три утра на часах, потихоньку светает:Эта странная ночь по-июньскому коротка.Темнота отпускает, как чёрный пион, отцветает.Что со мною останется пеплом? Строка.Не удержишь рассвет. Солнце встанет,Хоть молись задержаться, хоть плачь, хоть стращай.И уйдёт тот, кто должен. Кого ангел манит.Не удержишь. Успеть прокричать бы: «Прощай».Мы беспечные, сильные. Непобедимы.В личном мире и Бог себе каждый, и даже пророк.До тех пор, пока сами и близкие нам – невредимы,До тех пор, пока нет перекрёстка дорог.Распланировав жизнь, ждём бесспорной отдачи,Завтра, отпуска, шанса, любви, Новый год.Забывая о том, что, возможно, всё будет иначе,Лишь одно постоянно: закат и восход.И единственно мудрое: переключитьсяЗа секунду, за миг, за мгновенье – на вдох…До того, что случится. А может, ещё не случится.В тишину, где душе улыбается Бог.
«Точка на белом листе – словно пора…»
Точка на белом листе – словно пора,Через которую больше не слышно дыхания.Точка в сети, а за нею мерцанье курсора –Воздуха нет. В тишине только смех мироздания.Знаешь, я раньше боялась тех белых листов,Что застилают глаза, предлагая надежду.Pix называют по-разному: кто-то – любовь,Кто-то – истерика. Правда, как водится, между.Может, я стала взрослей (зачеркну «или старой»),Может, мудрей (зачеркну «или едко циничной»),Только теперь чистый лист называю я Марой:Что не проявлено, властвует в нас безгранично.Можно отбросить его, обозвав белым прахом,Можно повесить на стену, чтобы молиться.Суть же одна: чтоб встречаться со страхом,Нужно сначала ему покориться.В чистом листе есть своё уникальное знание,Что бы для нас пустота его ни означала,Точка на нём – только точка в конечном сознании:То, что конец – это новое имя начала.
«Январь мой слякотный, озябший, мокрый…»
Январь мой слякотный, озябший, мокрый,Снег то придёт, то утечёт опять,И стылый ветер дребезжит по окнам,То плюс, то минус – как тут не устать!А город дышит: смогом с облаками,Пролитым маслом, солью на ногах.А город слышит… камнем. И векамиМечтает замком стать на облаках.Живущие его не замечают.Ушедшие кивают: «Се ля ви!»И город опускается, дичает,Асфальтом улиц просит о любви.Вот почему асфальт наш полон трещин!И каждый вечер я в душе молю,Молю мужчин, но больше даже женщин:Скажите городу: «И я тебя люблю…»
«Я хочу научиться любить этот город…»
Я хочу научиться любить этот городЧерез слякоть и вой сквозняков,Чтобы город служил мне надёжной опорой,Даже если набью синяков.Даже если заплачу, в углах потеряюсь,Он зажёг бы мне все фонари,Вывел ближе к метро и сказал: «Извиняюсь!Вот, кондитерской слёзы утри».Чтобы город меня принимал в лоно улиц,Принимал всю, такую как есть.Чтобы вдохам, с его атмосферой целуясь,Он шептал: «Как я рад, что ты здесь».Мне по сердцу пришлась бы такая взаимность,Ведь для этого мы рождены –Научиться менять просто гостеприимностьНа уют к тем, в кого влюблены.
«Бывают люди как осколки…»
Бывают люди как осколки:Без боли рядом не пройдёшь,Слова их резки, чувства колки,А в жестах дрожь.Обрежут взглядом, не заметив,Лицо бесстрастное на вид…Внутри же плачут, словно дети,Почти навзрыд.И ты… Бывает, шутишь жёстко,Обидно. Впрочем, не виню:Когда твоя душа из воска,Не стоит подходить к огню.Огонь дробится в острых гранях,Их есть возможность опалить…И вероятность то, что ранит,Обратно воедино слить…
«Её называют жестокой, слепой и грязной…»
Её называют жестокой, слепой и грязной,Суют её в клетки, загоны, засовы, тиски.Её заставляют мучиться от тоскиИ признают ненужной и несуразной.Её проверяют на истинность и ГМО,Ей то стелют в хоромах, а то на нарах.Ей выжигают номер порядковый или клеймо,Ей то кричат – малолетка, то – перестарок.Она же молча сносит любую боль,Любой каприз, причуду, порок и фетиш,Покорно следуя след в след за тобой,Пока наконец ты её заметишь.Но стоит остаться с ней один на один,Сплетни и слухи уже ничего не стоят:Ты ей и раб, и равный, и господин,Шепчешь в слезах имя её святое:Любовь…
«Ночь. Снова два. В башне многоэтажной…»
Ночь. Снова два. В башне многоэтажной,Словно в гнезде, где полёт только вниз,Лбом опираюсь о взгляд эпатажныйВ жалящих стрелах чёрных ресниц.Город несётся током по венам,Красным потоком машин, стоп-огней.Хочется чувственно, о сокровенном,Петь и играть о любви и на ней…Но я молчу, вновь в плену поцелуя.Лечь и истечь бессловесной мольбой:Будь, огради, защити, я ревнуюК дому, где ты остаёшься собой.Руки твои могут только присниться,Пальцы ласкают экран, а не плоть –Там, по ту сторону, Бог многолицый,Там – твоя сущность. Не перебороть.Не одолеть. Ни молитва, ни свечи…Яд поцелуев день ото дняС каждым мгновеньем всё больше калечитИ забирает всё больше меня.
«Я прошлась по мирам. Все земные миры…»
Я прошлась по мирам. Все земные миры,Ввысь и вверх, там, где дэвы и боги,Вниз, где демоны. Не осталось дыры,Где бы я не обила пороги.Я искала тебя. Среди тысячи лиц,Среди крыльев, фигур, силуэтов,Среди запахов амбры и пения птиц,Как шальная кричала: «Где ты?»Я так долго в пути. Через круг, за зимой,Вдаль брела в тишине предрешённой.И теперь я вернулась обратно домой –Одинокой и опустошённой.Все, кого повстречала в сиянии дня,Все, кто встретил меня в цвете ночи,Все одним лишь вопросом пытали меня:«И кого же найти ты хочешь?»Я смотрела на них, отвечая: «Того,Кто как я. Мы разбились на части.Я в одном из миров потеряла его.С ним – себя. И единство. И счастье».В их глазах отзывалось: «Ей не найти.Воплощённым лишь можно присниться».Вслух они говорили: «Удачи в пути.Это трудно – обратно слиться».Годы поисков шли, но была я сильнейИ искала настырней, чем прежде:На земле, под землёй, под водой и над ней…Но теперь потеряла надежду.Почему тебя нет? Как же так: тебя нет?Я прошла все миры шаг за шагом.И в какой-то момент словно вспышка – ответ:Кто обрёл себя, станет магом.И пока я искала, страдая, любя,Примеряла чужие лекала,В отражении глаз обретала себя.Ту, которую так искала.