Российское гражданство: от империи к Советскому Союзу

Эта книга была подготовлена и написана при поддержке со стороны Центра российских и евразийских исследований имени Дэвиса (Гарвардский университет), Института перспективных российских исследований имени Кеннана и Национального совета евразийских и восточно-европейских исследований (США).

Мне хотелось бы поблагодарить Центр имени Дэвиса за поддержку организованной мной конференции, посвященной понятию гражданства в российской истории, а также редколлегию журнала Kritika: Explorations in Russian and Eurasian History – за подготовку к печати превосходного собрания статей, написанных на основе тех докладов, которые были сделаны на этой конференции, и за их публикацию в двух специальных выпусках журнала. Питер Старр, декан Колледжа искусств и наук Американского университета (Вашингтон), помог мне найти время для работы над книгой, предоставив щедрую поддержку и возможность гибко совмещать творческие отпуска с учебным планом. Генри Хейл из Института европейских, российских и евразийских исследований при Университете Джорджа Вашингтона обеспечил мне прекрасное место, где можно было писать и встречаться с другими исследователями.

Участникам симпозиумов

и семинаров в Центре российских и евразийских исследований имени Дэвиса, Высшей школе социальных наук (Франция), Институте имени Кеннана, Институте имени Гарримана (Колумбийский университет, Нью-Йорк), Университете Северной Каролины, Университете имени Гумбольдта (Берлин), Университете имени Альберта-Людвига (Фрайбург), Германском историческом институте в Москве, Музее эмиграции (Гамбург), Институте международных исследований имени Уотсона (Брауновский университет), Институте глобальных исследований (Университет Миннесоты), Киево-Могилянской академии, а также участникам Семинара по российской истории (Вашингтон, США) и Исторического форума (Американский университет) я благодарен за проницательные комментарии и критику. Очень полезны были комментарии Дэвида Бранденбергера, прочитавшего книгу в рукописи. Исключительно ценными и глубокими были наблюдения и критические замечания Майкла Дэвида-Фокса, Роберта Джераси, Дэвида Голдфранка, Доминика Ливена, Терри Мартина, Алексея Миллера, Александра Семенова, Романа Шпорлюка и Ричарда Стайтса, которого нам сейчас так не хватает. Мне также хотелось бы поблагодарить Мустафу Аксакала, Харли Бэзлера, Олега Будницкого, Джульету Кадьо, Тимоти Колтона, Дэвида Энгермана, Элисон Франк, Антона Федяшина, Макса Фридмана, Питера Холквиста, Джона Клиера, Мэри Д. Льюис, Доминика Ливена, Келли О’Нилл, Маршалла По, Рэндалла Пула, Блэра Рабла, Андрея Шляхтера, Бена Тромли и Пола Верта за помощь и поддержку. Глубокую благодарность я испытываю и к одному из анонимных рецензентов – за набранные через одинарный пробел десять страниц комментариев и критических замечаний. Я благодарен Омеру Бартову, Дэвиду Бранденбергеру, Тобиасу Бринкману, Джульете Кадьо, Джиа Кальотти, Ульрике фон Хиршхаузен, Йоргу Леонарду, Терри Мартину, Алексею Миллеру, Натали Мойн, Келли О’Нилл, Сюзанне Шаттенберг, Глебу Ципурскому, Луизе МакРейнольдс, Александру Семенову и Эрику Вайтцу за приглашения на множество интересных семинаров и конференций, где обсуждались наброски и идеи, легшие в основу этой книги, а также за гостеприимство.

Сотрудники Библиотеки Конгресса (в особенности европейской, юридической коллекций и читального зала микроформ) очень помогли мне и создали бесподобные условия для работы. В высшей степени квалифицированны и отзывчивы были сотрудники Государственного архива Российской Федерации, Российского государственного военно-исторического архива, Российской национальной библиотеки и Российской государственной исторической библиотеки. Национальное управление архивов и документации (США) доказало мне, что проведение архивных исследований может быть легким делом. Благодаря межбиблиотечному абонементу Американского университета мои многочисленные запросы удовлетворялись великодушно и быстро.

Спасибо несравненному и незабвенному Бобу Гриффиту, заведовавшему кафедрой, где я работаю, а также декану Питеру Старру за поддержку, которую они оказывали мне в Американском университете. Было честью снова работать с Кэтлин МакДермотт и добавить еще одну строку к списку книг, подготовленных ею к печати, посвященных российской истории. Эдвард Вейд умело руководил издательским процессом. Прекрасную помощь в проведении исследования оказали Симона Д’Амико, Юлия Исхакова, Абигаль Крет и Кристина Ли. Слушатели моего курса лекций, посвященных понятию гражданства, показали мне, что законы и теории не всех увлекают так, как меня, – надеюсь, что в результате книга стала интересной для более широкой аудитории. Спасибо всем, кто два лишних года ждал эту книгу, пока я играл со своими сыновьями Алексеем и Андреем. Я посвящаю ее моей жене и лучшему другу – Ане Шмеман.

Перед вами – первая книга, рассказывающая об истории границы, разделяющей российских граждан и иностранцев. В центре внимания автора период начиная с Великих реформ 1860-х годов и до начала 1930-х, когда Сталин отрезал страну от остального мира. В основе данного труда – исследование частных случаев групповой и индивидуальной иммиграции, эмиграции, натурализации и денатурализации евреев, мусульман, немцев, армян и других национальных и религиозных меньшинств.

Речь пойдет о границах двух видов. Обычно мы говорим о физических границах – они окружают страну и определяют область ее суверенитета. Однако государственный суверенитет распространяется также и на всех граждан государства, вне зависимости от места их проживания. Государства могут регламентировать процессы получения гражданства или выхода из него точно так же, как пограничники регламентируют въезд на территорию страны и выезд за ее пределы. В целом понятие «граница гражданства» можно интерпретировать как область взаимодействия граждан и притязаний их государств на суверенитет. Эта книга представляет собой исследование такой «границы гражданства», ее происхождения и того, как она воспринималась, пересекалась, контролировалась, нарушалась и описывалась в различных документах.

Географические границы государства также являются важной темой данного исследования. Они, несомненно, влияли на движение миграционных потоков, и это влияние стало особенно заметно к началу XX века. Но в России подлинный контроль осуществлялся не на протянувшейся на тысячи километров государственной границе – он производился посредством документов, выдаваемых бюрократическими инстанциями, стимулов, санкций и других мер, побуждавших конкретные группы населения к миграции или смене гражданства. Поэтому, хотя пограничники и контрольно-пропускные пункты – важный элемент системы, больше внимания мы уделим чиновникам, ответственным за стратегии заселения территории, проводящим кампании по улучшению паспортной системы и регистрации жителей, решающим, каким этническим и религиозным группам должен быть позволен въезд в страну, кому следует разрешить отъезд, а кого нужно подтолкнуть или вынудить к эмиграции.

Хотя с 1991 года гражданство на постсоветском пространстве было предметом жарких дискуссий, история понятия гражданства на этой территории мало кого интересовала [1] . Однако за два десятилетия, прошедшие с распада СССР, интерес к этому феномену в разнообразных национальных контекстах чрезвычайно усилился, поскольку появилось множество новых государств, а Евросоюз добавил новое, переходное гражданство к старым национальным гражданствам Восточной Европы [2] . Одна из целей этой книги – дополнить стремительно разрастающуюся библиографию вопроса исследованием ситуации в России.

Для этого я попытался выявить основные тенденции и принципы российского законодательства и общепринятые практики на протяжении значительного исторического периода, стараясь определить ключевые элементы того, что можно было бы назвать «традицией российского гражданства». В истории гражданства любой страны противоречий и исключений больше, чем в какой-либо другой сфере общественно-политической жизни. По сути дела, исследователь постоянно сталкивается с тем, что нормативные акты очень часто содержат лишь косвенные свидетельства о подлинных практиках (вспомните о масштабах нелегальной иммиграции даже в современных государствах, с их развитыми технологиями обеспечения правопорядка). Более того, индивидуальные и групповые случаи, вошедшие в архивные документы, практически по определению являются исключениями из обычного порядка вещей. Отыскать норму в море исключений – одна из самых сложных задач, стоящих перед тем, кто пишет историю гражданства. Я постарался решить эту проблему через изучение множества документов Департамента полиции и попытался понять реальные практики, с помощью которых власти старались держать границы под контролем, регистрировать иммигрантов и на практике решать другие проблемы, касающиеся гражданства. Цель этой книги – определить наиболее важные и устойчивые особенности практик регулирования по вопросам гражданства, чтобы описать «идеальный тип» российского гражданства и тем самым облегчить его сопоставление с типами гражданства других стран. Исследование также включает несколько очерков, содержащих подробные описания, которые иллюстрируют всю сложность реальных практик, касающихся гражданства, и подчеркивают тот факт, что практически все правила имели множество исключений.

Сам этот методологический вопрос ставится по-разному в разные исторические периоды. Одна из тем книги – то, что ключевой характеристикой подданства в дореволюционной России была готовность принимать исключения; я называю это «сепаратными сделками» – с различными группами иммигрантов и даже отдельными людьми, общественными устройствами, национальными и религиозными меньшинствами. Такие сепаратные сделки представляют собой весьма разнообразные комбинации узаконенных прав и обязанностей. Идеал современного гражданства, предполагающий равенство прав и обязанностей для всех граждан, ставил под вопрос саму идею исключений и систему сепаратных сделок.