Ростов Великий, Углич

Иванов Владимир Николаевич

В композиции „Распятие“ (южная стена, нижний ярус) художники тонко передают психологию действующих лиц. Три солдата решили разыграть в кости одежды распятого Христа. Свободные позы, сосредоточенное внимание на лицах, глаза, следящие за костями, живо передают их настроения (илл. 18).

Выразительны переживания трех женщин в композиции „Положение во гроб“ (первый ярус на западной стене). Их сосредоточенность передана сдержанными жестами, в одеждах, ниспадающих прямыми складками, в благородстве всего облика.

Композиции свода — „Вход в Иерусалим“, „Распятие“, „Снятие со креста“, „Положение во гроб“ и другие, — так же как и композиции первого и второго ярусов стен, оставляют наиболее сильное впечатление совершенством линий и пропорций, покоряющей гармонией красок: голубой, нескольких оттенков красной, зеленой, золотистой охры.

Роспись алтарной преграды имеет традиционную последовательность размещения изображений. Прекрасная цветовая гамма этих росписей нарушается глухими фонами, видимо, дописанными позднее. Но замечательный голубец звучит и здесь в полную силу, подчиняя цветовую гамму Есей алтарной преграды.

В сумеречно освещенном алтаре при первом впечатлении живопись представляется в виде орнамента, написанного в приглушенных тонах. Потом начинают различаться фигуры архидьяконов, святых, представляющих портретную галерею молодых и старых, аскетических и упитанных, властолюбивых и простодушных людей XVII века.

Галереи или паперти церквей обычно расписывались на библейские темы, предоставлявшие художникам большую свободу. Так, в северной галерее Воскресенской церкви художники изобразили дни творения материального мира: земли, звезд, человека, грехопадение и изгнание первых людей из рая.

Картина с изображением Ноева ковчега покоряет своей непосредственностью. Корабль с напалубным сооружением в виде тесового дома принимает „пассажиров“. От открытой двери спущен трап, по которому чинно поднимаются парами разные звери. Помимо лисичек, зайчишек, медведей идут экзотические львы, верблюды. Птицы также парами прилетают на палубу. Ной, стоя в начале трапа, деятельно наблюдает за происходящим, у него подняты вверх руки, энергично развевается конец плаща.

Композиция с изображением семьи Лота, идущего впереди стада животных, — одно из блестящих достижений живописцев церкви Воскресения.

Следует отметить, что сохранность фресок галереи заставляет желать много лучшего, хотя они подвергались реставрации в 1955 -1956-х годах.

Западная часть галереи посвящена одной из наиболее фантастических тем христианского богословия — Апокалипсису. Этой же теме и частично библейской мифологии посвящены росписи южной галереи; на откосах окон воспроизведен пантеон воинства. Образы в росписях южной галереи полны движения: на своде изображены гибель войск в морских волнах, толпа людей с сосудами, шатры, стада животных. В этих композициях художник последовательно ведет пересказ событий, донесенных до него древней легендой, как ребенок вкладывая в образы сказки свои представления о реальном мире.

Очень хороши росписи полотенец, в кругах которых изображены причудливые ветки с цветами и плодами и неведомые птицы (илл. 20). Красива полоса орнамента.

Церковь Иоанна Богослова (илл. 21) расположена на западном прясле стены и также, как церковь Воскресения, поставлена на воротах. Выстроена она в 1683 году, то есть одной из последних в ростовском ансамбле. Есть особо высокое мастерство в пропорциях этого сооружения, которые придали стройность и изысканность объему и силуэту памятника, как будто весь предшествовавший опыт строительства нашел здесь свое наибольшее совершенство.

Главный фасад церкви обращен к городу, к Московской дороге и сейчас закрыт двухэтажным зданием бывшего Конюшенного двора. Вызывает сомнение, чтобы фасад с такой отточенной декоративной обработкой мог быть закрыт хозяйственным зданием, а ворота использовались только для нужд Конюшенного двора. Надо думать, что в свое время они были главными воротами с Московской дороги.

Как и в Воскресенской церкви, здесь по сторонам храма поставлены две круглые башни, но они асимметричны по отношению к основному четверику здания и не примыкают к нему так близко, как это сделано в Воскресенской.

Проемы трех ворот, средний из которых значительно шире боковых, имеют большие выносы с богато профилированными архивольтами, опирающимися на парные полуколонны из кубышек. Прием композиции ворот и их декоративная обработка очень близки воротам Воскресенской церкви. Особенно интересно решена их стена, сплошь обработанная ширинками, создающими горизонтальные и вертикальные ряды. Разнообразие вносят маленький киот для иконы и более плотная расстановка ширинок в верхнем последнем ряду. Пять больших окон с двойной аркой и с подвесной гирькой, обрамленные наличниками с волнистым фронтоном очень мелкого профиля, вводят новый мотив и придают воротам образ парадного терема с узорчатым фасадом.

Башни, покрытые кубоватой кровлей из серебрящегося лемеха, еще более усиливают впечатление торжественности входа.

Церковь имеет квадратный план, что обусловливает равновеликость ее фасадов, кубичность объема и отличает ее от церкви Воскресения. Фасады возвышающегося храма расчленены лопатками на три равные части, каждая из которых заканчивается закомарой со щипцовым очертанием, что создает красивую линию кровли. Окна не имеют никаких обрамлений, выше них, между тягами, проходящими и по лопаткам, дана аркатура — мотив, явно навеянный архитектурой Успенского собора и в 1680-х годах в русском зодчестве обычно уже не применявшийся. В среднем членении западного фасада сделан большой киот для фрескового изображения. В традиционном пятиглавии только средний барабан является световым.

Небольшая звонничка на четырех столбах, покрытая невысоким шатром, поставлена, как и у церкви Воскресения, прямо на стену и по идее повторяет Царскую башенку Московского Кремля.

С территории кремля церковь предстает с северо-восточной стороны. Здесь становится яснее, что храм стоит на высоком подклете (возможно, для него использованы более древние палаты бывшего на этом месте Ивановского монастыря). В подклете помимо проездов, которые, как и в церкви Воскресения, сделаны „коленом“, находится несколько кладовых палат. Заметим, что проездных арок на северном фасаде две, а не три, как на западном. Там вся композиция была построена на симметрии, здесь же по традиции один проем сделан более широким и высоким, чем второй. Более четко выделяется и галерея, хотя ее декоративная обработка значительно проще, чем на западной.