Ростов Великий, Углич

Иванов Владимир Николаевич

Церковь Воскресения полна особого своеобразия, она не повторяет московских образцов с их многословностью кирпичного убора, измельченным узорочьем и вместе с тем не отказывается от применения их в тех частях, которые ближе и доступнее взору человека. Памятник по-разному воспринимается из разных мест кремля: с земли, со смотровых вышек башен, с ходовой галереи ограды, по которой посетитель долго идет, прежде чем попасть внутрь церкви (по условиям музейной эксплуатации вход в нее сейчас только через музей).

17. Пилат умывает руки. Фреска церкви Воскресения. Ок. 1670 г.

Высокое единое внутреннее пространство церкви перекрыто лотковым сводом. Южная и северная стены расчленены двумя парами тонких трехчетвертных колонок; каждая пара поставлена на общий постамент и как бы несет тяжесть арки, пересекающей свод. Интерьер освещается большими окнами, расположенными в верхних частях стен, а также в нижних — около солеи, благодаря чему алтарная преграда освещена сильнее. Особенностью интерьера Воскресенской церкви является высокий поднятый на несколько ступеней над уровнем пола помост-солея. Стена солеи, образующая два клироса, обработана колонками и ширинками, последние служат киотцами для иконных изображений.

В церкви нет деревянного, сверкающего золотом иконостаса; вместо него сделана каменная стена, сплошь покрытая живописными изображениями. Только ее первый ярус выделен аркадой с золочеными короткими колоннами, обрамляющими входы в алтарь и места для икон. Перед царскими дверями две колонны образуют портик-киворий, которому в алтаре, в средней апсиде, отвечает второй портик-киворий — место митрополита. Когда открыты царские двери, создается впечатление, что до места митрополита идет торжественная золотая колоннада. Такая организация интерьера является особенностью ростовских памятников и нигде больше не повторяется.

Солея является своеобразным помостом, на котором развертывается театральное действо богослужения. В аркаде и кивориях архитектурные средства выразительности применены для того, чтобы выделить, придать значительность главным местам этого действа.

Росписи храма, в которых различают семь-восемь почерков, датируются примерно 1675 годом. Предполагают, что в работах принимали участие лучшие монументалисты того времени — ярославцы и среди них, Дмитрий Григорьев, числившийся в реестрах Оружейной палаты живописцем первой статьи. Росписи купола и сводов приписывают костромичу Гурию Никитину, корифею „стенного писания“ последней четверти XVII века.

Тематически живопись Воскресенской церкви распадается на четыре цикла. Главный цикл, прямо отвечающий наименованию храма и изображающий основные сюжеты земной жизни Христа, размещен на своде и на южной, западной и северной стенах. Второй цикл — литургическое таинство христианства — в алтаре; третий цикл, изображающий святых и преподобных, расположен на откосах окон и, наконец, четвертый цикл — библейские мифы и апокалипсические представления о конце мира — на галерее. Рассказ о земной жизни Христа размещен в пяти ярусах. Он начинается в верхнем ярусе южной стены, идет лентой по южной, западной и северной стенам до иконостаса и продолжается снова во втором ярусе южной стены и далее в третьем, четвертом и в пятом нижнем ярусе заканчивается. Из главного цикла на своде изображены наиболее драматические сюжеты из тех же евангельских мифов и некоторые важнейшие догматы о загробной жизни Христа. Основой духовной жизни русских людей XVII века и почти единственным средством познания мира была религия. Она объясняла им происхождение жизни на земле, происхождение других миров, она регулировала нравственные отношения, она освещала и утверждала господство и эксплуатацию, всесильность божественного начала. Но жизнь медленно подтачивала и разрушала эти представления.

Окружающий мир с его радостями и горестями, с его солнцем и цветами не менее, а еще более сильно вызывал страстное стремление к познанию жизни. Не изобразил ли художник встречу кораблей на Волге или на озере Неро в композиции „Прибытие Христа с апостолами на проповедь“ (западная стена, второй ярус сверху, слева от окна)? Лодка под белым, надутым ветром парусом приближается к берегу. Здесь же собрались встречающие, вдали виден белокаменный город. Прекрасна линейная композиция этой картины, мастерски распределены цветовые пятна прозрачных голубых одежд Христа, стоящего и сидящего апостолов в лодке и старца, стоящего на берегу. Обращает на себя внимание юноша, который одет так же как, наверное, одевались парни на праздник: на нем красная рубашка и белые в цветочках штаны, заправленные в узкие сапоги.

В третьем ярусе северной стены (между центральным окном и колонкой) привлекает внимание композиция „Притча о десяти девах“; пять из них, направляясь к жениху, захватили светильники и масло, а другие пять легкомысленно взяли лишь светильники. Художник изображает только эту внешнюю сторону притчи, оставляя в стороне ее религиозный смысл. Благоразумные девы — высокие, тонкие, с маленькими головками; движения их рук ритмичны, линии ног со слегка согнутыми коленями певучи. Ритмично чередуются и цветовые пятна одежд: зеленый, красный, голубой, опять красный и зеленый. Неразумные девы беспокойны, они жестикулируют, голова одной из них резко повернута, центральная фигура подчеркнута красной одеждой.

Обычно в росписях XVII века рассказ о наиболее драматических событиях последних дней жизни Христа начинается с изображения „Тайной вечери“ и „Омовения ног“ и этим сюжетам отводится одно из наиболее почетных и видных мест.

Здесь же они занимают небольшие плоскости на солее по сторонам окна. Все последующие события этого цикла написаны крупным планом — с желанием поразить зрителя, оставить в его сознании глубокий след. Над южной дверью размещена композиция „Моление и предательство Иуды“. Эта тема здесь изображена с последовательной разбивкой на сюжеты. Вот молящийся Христос и спящие в живописных позах ученики. Вот Иуда во главе отряда солдат и служителей появляется в воротах сада; в руках солдат фонари и факелы, драматизм события подчеркнут выразительными жестами воинов. Третий сюжет рассказывает о том, как Христос поверг воинов на землю; движение выражено до предела, все смешалось и только цветовые акценты выделяют главных действующих лиц. Как антитеза этому в следующем сюжете (он вынесен за полуколонну) „Поцелуй Иуды“ — все полно смирения и спокойствия.

В сюжетах привода Христа к властям с большим искусством художник передает индивидуальную характеристику действующих лиц. Начальник по имени Анна — старец, жест его рук спокоен, красный плащ, спускаясь с головы, прикрывает зеленую одежду с драгоценной отделкой на воротнике и на поясе. Более высокий по чину начальник — Каиафа — изображен молодым и более порывистым, его жесты экспансивны. Одет он в роскошную верхнюю одежду красного цвета, украшенную орнаментами, подражающими орнаментам на привозных бархатах, которые видел художник на боярах. Его нижняя одежда голубого цвета не менее украшена, чем верхняя. Наконец, Пилат — римский наместник в Иудее — мужчина средних лет. Он в короне и со скипетром, одет в воинские латы, из-под которых видны богато орнаментированные красные и желтые одежды.

18. Игра в кости. Фрагмент фрески „Распятие“ церкви Воскресения. Ок. 1670 г.

19. Семья Авраама. Фреска церкви Воскресения. Ок. 1670 г.

В композиции „Пилат умывает руки“ (северная стена, на солее, над окном) очень живо передано и само действие и обстановка палаты (илл. 17). Прекрасно написан уходящий слуга, в сильном ракурсе повернувшийся к зрителю. Красивы соотношения тонов одежды Пилата и слуг, один из которых в голубой, а другой в зеленой рубашке и белых штанах.