Ротмистр Гордеев. Эскадрон особого назначения
Шрифт:
– Где вы были? – интересуюсь у штабс-капитана.
Тот хмурится.
– Ходил до ветру.
Ночью выбираемся на дорогу и спокойно движемся в направлении долины. Ну как спокойно? Впереди, по флангам и сзади движутся секреты, на случай если кого принесет нелегкая.
Пронесло. Никого нелегкая не принесла.
Когда небо на востоке сереет, укрываемся в глубине горного леса. До нужной долины еще один переход. Днем над нами снова кружит в небе тэнгу. Неужели все-таки японцы
Демон действует мне на нервы. Не нравится мне это, очень не нравится… Если есть воздушная разведка, где-то там, позади, по нашим следам могут идти отряды неприятеля.
Рассылаю в разные стороны разведтройки. Напряженное ожидание. Кажется, время густеет, как вязкий сироп. Мучительно тянутся минуты ожидания.
Разведчики возвращаются с хорошими новостями – нет никаких признаков выслеживающего нас противника. Горные леса в округе пусты. На дороге обычное движение: китайцы движутся по своим делам, японцы – по своим.
И это подозрительно. Потеря целого полка в собственном тылу не могла оставить противника равнодушным.
Еще и этот демон в небе… Что-то тут не так.
Под занавес следующего ночного перехода выходим к долине. И оп-па! – нас ждет сюрприз.
Все признаки железнодорожного строительства. Лагерь китайских рабочих-кули: неопрятные шалаши, навесы, люди спят прямо на земле, и рядом лагерь японцев: ровные ряды палаток, устроенные отхожие места, столовая под навесом, лагерная кухня, часовые по периметру и возле склада, где сложены шпалы, рельсы, рабочие инструменты.
Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы дотумкать – это строят рокадную железную дорогу, чтобы по ней перебрасывать с восточного побережья Ляодунского полуострова к фронту боеприпасы и подкрепления из Японии.
Цель, конечно, жирная – слов нет. Грех пройти мимо.
Братья Лукашины, Буденный с Жалдыриным, Бубнов и Маннергейм с Вержбицким с разной степенью энтузиазма выслушивают мой план – напасть на лагерь и постараться причинить максимальный ущерб строительству. Все прекрасно понимают, чем грозит нашей армии ускорение и улучшение снабжения противника.
Ночная конная атака на японский лагерь удалась, не могла не удаться – сколько тех японцев было? Примерно рота охраны и технические специалисты, которые, само собой, не вояки, пусть большинство и при оружии.
И если японцы еще пытались отстреливаться спросонья, то китайские кули, как только поняли, что дело пахнет керосином, испарились, как лужица воды в жаркий полдень.
Будем, как говорил Карлсон, курощать!
Пропитанные креазотом шпалы загораются плохо, но, если занялись – хрен потушишь. Тем более и тушит-то некому, да и нечем.
Пленный японский инженер запираться не стал: следующий лагерь строителей километрах в пятнадцати от нас. Организован по образцу и подобию только что разгромленного нами.
Вдоль всей линии строительства по долине идет неплохая грунтовая дорога. Нет, ночами патрулей на них нет. Никто не воюет ночью.
Обычным конным маршем мы бы там были часа через три. На рысях – полтора часа.
Решено, двигаемся рысью с одним малым привалом. Нельзя все же перед боем сильно изматывать лошадей.
Ко второму лагерю железнодорожных строителей вышли точно к завтраку. А вот тут фактора неожиданности не вышло – японцы оказались готовы к нашему визиту. Встретили нас ружейным и даже пулеметным огнем.
К счастью, пулемет у противника оказался только один, и мы довольно быстро его подавили. Обошлось без жертв, не считая того, что несколько моих бойцов получили ранения.
Прилетело и Маннергейму. Японская пуля цапнула барона-тролля в ногу. Серьезного вреда ему это не принесло – я впервые видел процесс регенерации тканей у демонического существа. Существенно быстрее, чем у обычного человека.
Маннергейм говорит, что это индивидуальная особенность троллей. Но в целом надо признать, что живучесть у нечистой силы все же повыше, чем у нас, людей, и чтобы уконтрапупить демона, надо изрядно постараться.
Остатки японской железнодорожной роты предпочли за лучшее отступить. Здешний склад постигла участь первого – все, что можно сжечь и уничтожить, мы сжигаем и уничтожаем. Взрывчатку стараемся забрать с собой. Уж чего-чего, а применение ей всегда найдется. Вон сколько вкусного попадается на пути.
И довольно испытывать судьбу. Пора уходить в горы. Устали и люди, и лошади, а японцы непременно соберутся с силами, чтобы кинуть ответку.
Весь день медленно движемся по горному лесу. Тащим тачанки из последних сил. Выбираем место для лагеря. Обустраиваемся – надо дать отдых всем и подумать, что делать дальше. Отправляю очередного голубя с донесением о том безобразии, которое мы устроили противнику, особо подчеркиваю, что наша ночная атака на лагеря железнодорожных строителей даст только временный эффект, задержит строительство, но не остановит его.
Под вечер в небе снова замечен тэнгу. Снова пытаюсь выцелить его, чтобы гарантированно снять. И снова он стремительно улетает, когда я кладу палец на спусковой крючок. Словно чувствует мое намерение.
Глава 2
Ночную тишину рвет в клочки взрыв снаряда. Какого хрена?!
Ни мы, ни японцы – не любители палить из пушек в темноте. Тем более наших тут и близко нет.
Судя по звуку, снаряд прилетел с изрядным недолетом.
Не успеваю об этом подумать, как грохает второй разрыв – на сей раз перелет.