Ровно в полночь
Шрифт:
— Повинуйся, милая, и я свожу тебя куда-нибудь пообедать, — он стал прокладывать дорожку поцелуев по моей щеке к шее. — Сделай, как прошу, и я куплю тебе все, что ты захочешь.
— Уинстон, — простонала я, когда он стал посасывать мою кожу.
— Да, моя хорошая?
— Ты меня погубишь.
— Почему это?
— Потому что твоя ложь слишком похожа на правду.
— Я жажду твоих стонов. Чтобы ты умоляла меня, — Уинстон прикусил мою шею. — А теперь перегнись через стол и покажи мне пробку. Хватит болтать.
Я вскрикнула от удивления, когда он резко меня развернул, а потом толкнул на стол, отчего мои ладони со шлепком ударились о поверхность. По спине побежали мурашки, когда я выгнулась, отдаваясь на милость Уинстона.
— Показывай.
Я закатила глаза от его властного тона и стала задирать юбку. Уинстон ловко подцепил мои трусики и стянул их вниз по бедрам. Ткань упала мне на лодыжки.
— Прижмись лицом к столу и двумя руками раздвинь ягодицы, чтобы мне было лучше видно пробку, — приказал он. — Будь послушной, Золушка.
Я поежилась от того, что мне предстояло так грубо выставить себя напоказ, но что-то внутри меня жаждало его одобрения.
— Ты собираешься меня трахнуть?
— Всегда такая нетерпеливая, — рассмеялся он. — Нет.
Я показала ему средний палец, из-за чего Уинстон рассмеялся еще громче, а потом обхватила свои ягодицы и раздвинула их. Он тут же надавил на пробку, и я ощутила давление.
— Счастлив? — пробормотала я. — Я не лгала.
— Нет, не лгала, — согласился он. — По правде, думаю, мне следует вознаградить тебя, милая.
— О, да? — я вздрогнула от его слов.
— Халява, — его пальцы коснулись моих половых губ. — Хочешь халяву, красавица?
— Д-да, — прошептала я.
— Умоляй.
— Пожалуйста, трахни меня.
Он сильно шлепнул меня по заднице, и я сжалась от пронзивших меня ощущений.
— Говоря о халяве, я говорил не про член, жадная девчонка.
— Ты дразнишь меня, Уин. Только дразнишь.
— Умоляй засунуть в тебя пальцы.
— Пожалуйста, ради всего святого, засунь их уже.
Он рассмеялся, проведя костяшками по половым губам.
— Такая влажная. Ты всегда так возбуждена, мисс Эллиот?
— Только с тех пор, как встретила тебя.
— Хороший ответ, — пробормотал он, просовывая внутрь меня палец. — Черт, только посмотри, какая ты узкая.
Я хватала ртом воздух, пока он медленно трахал меня пальцем. Анальная пробка лишь усиливала ощущения.
— Бьюсь об заклад, твой дружок-карандаш даже толком не лишил тебя девственности, — проворчал Уинстон. — Мой член разорвет тебя, детка. Будет больно. Ты станешь плакать, ведь будешь жаждать большой член зрелого мужчины, но слишком мала, чтобы принять его.
Его грязные слова всегда такие сумасшедшие, но они заводили меня сильнее, чем я готова была признать.
— Твой член не такой уж и большой, — решила я его подразнить. — Ты себя переоцениваешь.
Уинстон вытащил палец, а потом я услышала, как он расстегнул молнию на брюках. По телу прошла дрожь предвкушения. Когда я ощутила, как нежная кожа его члена потерлась о мою киску, то заскулила и качнулась к нему.
— Он кажется тебе маленьким? — пробормотал Уинстон, нажав на клитор.
— На ощупь весьма посредственный, — солгала я.
Он неодобрительно хмыкнул, став дразнить мой скользкий вход. Я так хотела, чтобы Уинстон сейчас вошел в меня. Однако он лишь терся, но не толкался внутрь.
— Может, мне стоит засунуть его сюда, — холодно произнес Уинстон, потянув за камень на анальной пробке. Я рефлекторно сжалась.
— О, расслабься, малышка. Ты хотела играть жестко, так что будь готова к последствиям.
Когда он стал вытягивать пробку, я застонала. Внутри все горело, когда Уинстон все же аккуратно вытащил ее, а потом бросил на стол с громким стуком.
— Скажи еще раз, какой он посредственный, — прорычал Уинстон, прижимая головку члена к моему нывшему анусу. — Говори.
— Я… эм… он большой.
— Я просил сказать, какой он незначительный.
— Уинстон, — выдохнула я, — он слишком большой, чтобы туда пройти.
— Нет, Эш, все нормально. Ты же сама так сказала. Теперь умоляй засунуть этот посредственный член тебе в задницу.
— Мне будет больно, — прохрипела я.
— Черт, да, больно, потому я и не собираюсь тебя сейчас трахать.
Его слова сбивали с толку.
— Я не понимаю, чего ты хочешь, — всхлипнула я.
— Хочу, чтобы ты умоляла засунуть в тебя мой посредственный член.
— Уин…
— Хватит, у меня много работы, — холодно произнес он. — Одевайся и…
— Засунь в меня свой посредственный член, ты, кусок дерьма.
Огонь словно прожег меня насквозь, когда Уинстон грубо протолкнул свой далеко не маленький член между ноющего колечка моего ануса. Я закричала, не заботясь о том, что Дебора могла услышать, и схватилась за стол, когда он продолжил болезненно погружаться внутрь. Его медленное погружение буквально раздирало меня изнутри. Из глаз потекли слезы, портя макияж. Член Уинстона был слишком большим. Я всхлипнула от боли и смущения.
Зачем я его попросила?
Почему допустила это?
Погрузившись внутрь, Уинстон замер. Он не начал меня трахать. Но и не выходил.
Нет, этот больной ублюдок погладил меня по волосам, как какого-то котенка.
— Если бы я трахнул тебя без смазки, да разорвал бы твою хорошенькую задницу, заставив ее истекать кровью. Ты даже не представляешь, сколько выдержки требуется, чтобы не начать сейчас вбиваться в тебя. Я ведь уже там. Внутри. Владею тобой.
Я заплакала, а тело стало сотрясать от рыданий. Я не могла подобрать слов для ответа.