Ройхо Ваирский
Шрифт:
Ломаный продублировал приказ капитана. Ему вторили десятники абордажников. Боцман снова заколотил в свой барабан. Весла поднялись над морской синевой, затем опустились в нее, загребли и вышли из воды, дабы, повинуясь рукам гребцов, вновь совершить движение, которое понесет деревянный корпус галеры и людей на ней, туда, куда это нужно капитану. «Дочь Порока» к которой с кормы приближались основные силы эскадры, вновь начала набирать скорость, а пираты стали снаряжаться для боя. Они вытаскивали из подпалубных рундуков тяжелые просмоленные мешки и кожаные свертки, доставали из них доспехи, щиты и оружие. Мечи и абордажные сабли, секиры и длинные кинжалы, имперские ируты и корты, луки и арбалеты, метательные кинжалы и алебарды. Сто сорок бывалых вояк из экипажа Седого готовились к сражению, и то же самое делал капитан. Эшли привычными движениями накинул на себя лакированный темно-коричневый доспех народа манкари из дерева боссаро, затянул все ремни и, вооружившись простой тяжелой абордажной саблей, стал наблюдать за тем как корабли братьев-конкурентов начинают входить в бухту.
Впереди была «Касатка», а за нею, отставая всего на половину корпуса, шла «Злая Вира». И глядя на них, Седой подумал, что, наверное, зря уступил свое место Гебецу и Жэнеру и, было, он хотел отдать команду боцману прибавить скорость. Но в этот момент капитан обратил внимание на то, что дымок над башнями приобрел черный смолистый оттенок и услышал шепот Ломаного, который пробурчал, что вот, сейчас все и начнется. Поэтому он решил еще минутку подождать и побыть простым наблюдателем. Капитан ждал, что вот-вот с башен начнется стрельба, но начало боя все равно прозевал. Только моргнул глазами, открыл их, глядь, а с донжонов, оставляя за собой чадный шлейф из копоти и дыма, в передовые пиратские галеры уже летят четыре огненных метеора. Два, нацеленные на «Касатку», с одной стороны. И два, летящие в «Злую Виру», с другой.
Миг! И три из четырех больших дротиков, каждый из которых был обработан горючими магическими эликсирами и пропитан едкими смолами, врезались в корабли ваирцев. Галере Жэнера, «Злой Вире», еще ничего, в нее только один метательный снаряд попал, а еще один отбил опытный корабельный маг, старый Кишнер, недаром прозванный Резким. Так что пожар затушили практически сразу. А вот «Касатке» не повезло. Чародей капитана Гебеца не успел, или может быть, не сумел ничего сделать. Поэтому толстые зажигательные полутораметровые стрелы, на лету рассыпая багровые жгучие искры, рухнули на палубу. И упали они не на бак или ют, где было пусто. Нет. Они обрушились на покрытую пока еще не скойлаными и не убранными в специальные ящики парусами и канатами палубу. Материя и пенька полыхнули сразу же, а моряки, которых никто не организовал, вместо того чтобы заняться тушением пожара стали бестолково носиться по кораблю, и сапогами растаскивать пламя. Итог: неразбериха, суматоха, распространение огня по всему судну, множество обожженных, и сбой в работе гребцов, которые почуяли неладное, сбились с ритма, и судно дало крен на левый борт.
– Идиот! – поминая своего незадачливого брата Гебеца, усмехнулся Седой, глядя на «Касатку». И скосив глаза на корабельного чародея, он спросил: – Что скажешь Клиф?
– Вон там, – маг кивнул в сторону левого мыса и башни на ней, – два мага. Они до последнего маскировались, и подкорректировали полет снаряда. Маг у Гебеца неопытный, и отразить удар не смог.
– А ты сумел бы?
– Нет. Расстояние маленькое, всего-то двести метров от берега, имперцы в упор ударили и неожиданно. Так что я тоже не успел бы. А сейчас, когда я про них знаю, один снаряд отклоню точно. Два, скорее всего. Три, нет.
– Ясно. Каковы твои рекомендации?
Клиф Ланн, правая рука которого сжимала магический артефакт, кусок берилла в золотой оплетке, прикрыл глаза, помедлил, прислушался к чему-то, и ответил:
– Мой учитель Кишнер говорит, что надо идти дальше. Имперцы еще раз выстрелят и все, а потом мы их обезвредим. За нами сила.
– Нормально.
Тем временем на галере Гебеца справились с неразберихой, и началось тушение пожара. Корабль Жэнера уже вошел в бухту и направился к зоне высадки, а «Дочь Порока» и присоединившиеся к ней три корабля из эскадры Эльвика Лютвира выстроившись в линию, начали прохождение мимо черпанувшей воды и поломавшей несколько весел «Касатки». Они продвигались осторожно и были готовы к тому, что с берега полетят новые зажигательные снаряды и, наконец, имперцы выстрелили.
Над обеими недостроенными каменными башнями появились черные струйки, и вновь в ваирские корабли полетели небольшие огненные кометы. Все так же, по две с каждой стороны. Парочка в остановившуюся «Касатку», и пара в корабль Эшли. Зажигательные снаряды летели быстро и точно. Снова маг Генцера не успел среагировать и рассеять чары остверских коллег, и оба нацеленные в «Касатку» дротика упали на корабль. Одна пылающая комета влетела в раскрытый палубный люк и рухнула в кладовку, где должны храниться канаты, а другая опять вонзилась в палубу. Пожар на невезучей «Касатке» вспыхнул с новой силой, да так, что тушить его было бесполезно, и Генцер, скрипя сердцем, приказал направить любимую галеру к мысу, где он надеялся посадить ее на мель. А «Дочь Порока» отделалась легко. Клиф Ланн, которого на всякий случай прикрывали щитоносцы, встал у борта, и лишь только пылающие метеоры полетели в галеру, легко и, можно сказать, играючи, отвел их в сторону. Правда, один из дротиков в полете разломился на части, и небольшой горящий кусок все же упал на корабль капитана Эшли. Но большой беды от него не было, пара паленых отметин на палубных досках и несколько легко обожженных моряков.
После этого, как только «Касатка» начала отходить к берегу, и освободила проход, движение кораблей пошло веселей. Одновременно, в радиусе трехсот метров от каменных башен имперцев оказалось пять галер, и корабельные чародеи, которые постоянно поддерживали между собой мысленную связь, начали совместную магическую атаку. Первой целью была выбрана та башня, в которой находились остверские чародеи, и ваирцы обрушили на нее все, что только возможно. Огненные плети и ледяные иглы, кислота и энергетические разряды, шокирующие заклятья и облака удушающих газов. Весь смертоносный боезапас заклятий обрушился на недостроенный донжон, и издалека это действие выглядело весьма красиво. Сгустки пламени и лед смешивались с темно-зелеными газами в единый грязный ком и падали на камень, который прятал от глаз ваирцев ненавистных остверов. Но в донжоне никого не было, и все усилия островитян стали напрасной тратой собственных сил и артефактных зарядов. Ваирские чародеи это вскоре поняли, для порядка прошлись несколькими ветвистыми молниями по башне на противоположном мысу и активные действия прекратили.
– Ушли! – пряча в свою сумку артефакт, с которым он работал, сказал своему капитану Клифф Ланн.
– Это точно, – ответил Седой, протянул магу подзорную трубу и указал рукой налево. – Вон они, беглецы.
Чародей посмотрел в указанном направлении. Он разглядел идущую от горящей башни в сторону поселка широкую каменистую тропу, которая со стороны моря была прикрыта густым кустарником, и увидел бегущих по ней людей. В основном это были воины в броне, но вот, его взгляд зацепился за темно-синюю мантию чародея из школы «Торнадо», а затем за светло-зеленую, которую обычно носили маги из «Мира». Больше чародеев в составе отступающего отряда не было и, опустив трубу, Ланн прикинул дистанцию до противника, пришел к выводу, что атаковать его невозможно, и поморщился.
– Что, – увидев реакцию чародея, спросил Седой, – не достанешь их?
– Никак, – Клиф Ланн снова поморщился.
– Ну, ничего, – капитан кивнул на приближающийся пляж, невдалеке от которого на небольшой возвышенности перед Шан-Маиром застыло несколько пехотных имперских отрядов по полсотни воинов в каждом, – еще десять минут, и повоюем, а возможно, даже отступающих магов успеем перехватить.
Молодой чародей рывком оправил мантию и посмотрел на идущую впереди «Злую Виру». Затем он кинул взгляд назад, где за «Дочерью Порока» шли уже семь галер, смог разглядеть за продолговатыми корпусами кораблей пылающую «Касатку», которая прижалась к скалистому мысу, и согласно мотнул головой:
– Да, повоюем.
Спустя озвученный капитаном срок «Дочь Порока» тупым носом уткнулась в гальку пляжа. Корпус судна прополз несколько метров вперед, дернулся и остановился. И на берег, не дожидаясь того, когда опустится сходня, посыпались пираты. Сначала это были два десятка самых тяжеловооруженных воинов-щитоносцев, за ними последовали Седой, Ломаный и Ланн, а затем пошли все остальные: легкие пехотинцы и стрелки.
Эшли оказался на пляже, и его сапоги погрузились в мокрый песок в смеси с галькой. Он рванулся вперед, выскочил из песчаной трясины, и перед ним мгновенно образовалась стенка из двух прямых продолговатых щитов, поставленных его персональными телохранителями, двумя здоровяками Гарви и Скэту. Капитан хотел разглядеть поле боя, на котором экипаж Жэнера, пока не переходя в наступление, уже вел перестрелку с имперцами, а тут заслон.