Роза для бессмертного принца

Юраш Кристина

Лорд Дивайн молча смотрел в ее глаза. Он почувствовал, что девочка тоже играет. Играет в свою игру. И ей удалось на секунду подчинить его себе, победив Дивайна, его же оружием. Она, словно приставила меч к его горлу. Он почти физически ощутил его лезвие. А потом милосердно убрала его и спрятала в ножны. В этот момент ему хотелось взять ее шею рукой и сжимать до тех пор, пока она не задохнется… Он смотрел в ее глаза, в которой отразились боль, ужас и печаль. Дивайн словно очнулся. Он не заметил, как схватил ее за шею. Его пальцы сдавили ей горло. Черный Принц понял, что отступать некуда. Он не будет играть в ее игру. Хотя, при любом раскладе, это — ее игра. Значит, награда, должна быть

похожей на наказание.

Он притянул ее к себе, слегка ослабив хватку, наклонил голову и поцеловал. Он почувствовал, как все его тело охватывает боль, словно к его губам приложили раскаленный меч. Наслаждаясь мыслью, что ни он один чувствует тоже самое, Лорд Тьмы, впился губами в ее губы, чувствуя, как дрожит ее тело. Эта невыносимая боль, которая разливалась между ними, эта пытка, которую трудно сравнить с чем-либо. Черный Принц не хотел прекращать ее. Он просто не мог понять, что с ним происходит. Он впервые почувствовал собственное могущество. Чем сильнее была боль, тем страшнее его сила. Сейчас он просто упивался каждой каплей своей боли. Его магия возвращалась к нему, и он хотел узнать, есть ли у нее предел. В мире существовал только он и его сила, с которой он боролся, которая заставляла его сердце наполняться кровью. И тут он понял, что еще немного и поцелуй из пытки превратиться в казнь. Лорд Дивайн отпрянул и почувствовал, как тело девочки бессильно оседает на землю. Он подхватил ее.

— Удивительная игрушка… — с наслаждением подумал Дивайн, — Лучший подарок, который могла бы подарить мне судьба. Она — лишь зеркало, которое отражает меня самого.

Внезапно его мысли омрачились тем, что наступит время и с игрушкой придется расстаться… Теперь он ничуть не жалел, что сделал ее частью своей семьи.

Внезапно он услышал ее голос:

— Послушай меня, Темный Принц. Смерть склонилась над Вами, бессмертными, выбирая свою жертву. Исход не ясен, но прольется много крови… Война будет. Каждый получит то, что хочет, но никто не будет счастлив.

— Нет, Шаэсса, — сказал сам себе Лорд Дивайн с улыбкой. — Ты ее не получишь! Она — моя, и мне плевать на твои планы и амбиции. Это удивительное создание будет моим до самой смерти. Она будет принадлежать только мне.

* * *

Это было больше похоже на странный сон. Когда Алетиш очнулась, ей показалось, что все произошедшее было сном. Девочка чувствовала слабость в теле, отголосок боли, но она привыкла к этой боли. Значит, это был совсем не сон. Это было наяву… Все вдруг изменилось. Впервые глядя в зеркало, она не испытала чувства ненависти к своему отражению. Алетиш с любопытством разглядывала себя, пытаясь понять, почему Лорд Дивайн так поступил. Неужели в ней есть что-то такое, что заставило его смягчиться? Ее сердце дрогнуло. Но кроме этого странного чувства в ее душе была острая боль, жгучий стыд, стоило только подумать о перстне, новом статусе и о своем желании. Шаэсса… Его имя заставляло шевелиться осколок боли в сердце девочки. Если бы он предложил ей стать частью его дома, то она бы согласилась? Рядом с Лордом Шаэссой нет ощущения того, что он ни во что ее не ставит. Рядом с ним она могла забыть обо всем на свете. Рядом с Лордом Дивайном она всегда знала свое место.

Алетиш подошла к зеркалу и посмотрела в глаза самой себе, поправила локон и скривила губы в улыбке. Ей впервые она себе очень понравилась. Она была похожа на холеную, бледную аристократку с утонченными чертами лица и немного грустными, но глубокими глазами, изящно подчеркнутыми макияжем. А потом, немного раздумав, дохнув на зеркало, она стала рисовать символ. Ее давно терзала загадка, что означает таинственный знак, которому ее научили Оникс и Чароит. Теперь, когда рядом

не было никого, она решила попробовать нарисовать его на зеркале. Зеркало засветилось так, что Алетиш зажмурилась и сделала шаг назад. Она совсем не ожидала, что что-то случится. И тут она услышала голос:

— Я немного удивлен, — сказало зеркало. Оно уже не отражало комнату в черных тонах. Она увидела алые гобелены и резное кресло. На кресле сидел, закинув нога на ногу, Лорд Шаэсса. Девочка потеряла дар речи.

— Или тебе удобнее разговаривать, не видя моего лица? — немного насмешливо спросил Шаэсса, — Что ты хотела, девочка моя?

«Он не знает! Он ничего не знает! Правда, вся роскошная обстановка за мною, драгоценности на мне не соответствует статусу пленницы! Он поймет! Перстень! Я не буду его показывать!»

— Я… я… случайно… — проговорила Алетиш, пряча руку за спину.

— Не бойся! Об этом никто не узнает. Кстати! Прими мои самые искренние поздравления! Твоя молниеносная карьера при дворе Темного Дома достойна аплодисментов. Такое еще никому не удавалось! Как тебе удалось покорить Лорда Дивайна… А! Впрочем, неважно! Итак, как правильно к тебе обратиться? Алетиш Эндор? Принцесса Черного Дома?

— Разве? — удивилась девочка, поворачивая на пальце перстень.

— Разумеется. Тебе жаловали больше, чем просто колечко, но и титул, власть, как члену правящего дома и благосклонность его главы. Почему у тебя отдельные покои? Да, кстати, хотел уточнить, кем ты теперь ему приходишься? Дочерью? Женой? Сестрой? — глаза Шаэссы насмешливо смотрели на Алетиш, которая уже сожалела о том необдуманном шаге, который совершила, рисуя знак на стекле.

Девочка молчала. Она вдруг похолодела и протянула руку, чтобы стереть символ, но Шаэсса улыбнулся.

— Но я не обиделся, — мягко и немного грустно сказал Шаэсса, — Я просто удивлен. Как быстро крестьянская девочка, дочь ведьмы, стала принцессой Дома Тьмы…

— Что ты сказал? Ты знаешь мое прошлое? Ты знал и молчал? — воскликнула Алетиш.

— Какое у тебя первое осознанное воспоминание? Оно совсем недавнее, не так ли? А ты никогда не думала, что было с тобой, раз ты даже имени своего не помнишь? А-ле-тиш… Это имя я придумал тебе за неимением другого. Просто оно мне нравилось. Я мог назвать тебя Изабель, но Алетиш мне понравилось больше. Алетиш — это искаженный вариант Летиции. Летиша — вот звучание этого имени в некоторых провинциях. Я просто переставил букву «а» из конца в начало. Получилось красиво. Но раньше тебя звали Блисс. Тебе ничего не напоминает это имя?

Блисс! Блисс! Маленький колокольчик в лесу! Кто — то зовет ее «блисс-блисс». Капает маленькая капелька со старой крыши. Блисс — листик плавает в рассохшейся бочке… Блисс….

Девочка дернулась и присела на ковер.

— Помнишь, как ты рассказывала сказку? Теперь я расскажу тебе сказку… Жила-была девочка, вместе со старой и больной матерью.

Алетиш упала на колени перед зеркалом. Картинки, словно листья, поднятые ветром, промелькнули перед ее глазами. Мама! Мамочка! Больно!

— Однажды ее мать обвинили в колдовстве и вместе с дочерью вытащили на опушку леса, — продолжал Лорд Шаэсса.

«Мама! Не трогайте маму! — шептала Алетиш, корчась на полу.

— Женщину убили, а девочку истязали до полусмерти и бросили умирать, — сказал Шаэсса с горечью.

— Где это было? — девочка подняла взгляд, — Отвечай мне! Как называется селение?

— Я все скажу, моя принцесса. Ты навсегда останешься самым дорогим, что есть у меня. Это — небольшая деревенька в приграничной полосе. Отсюда — пять часов езды. Сначала — по великому тракту, а потом можно свернуть к Улитке. Там у мертвого озера поверни направо, а дальше нужно ехать по прямой.